Но если сейчас мужчина руку мою отпустит и согласиться перерыв сделать, то это разводом закончится. Он может сомневаться, может доказательств просить. Но если Дамир будет отталкивать меня, а потом назад «гулящую» принимать, то мне подобного не нужно.
– Ты беременна.
– Да.
– Я стану отцом.
Выдавливает тихо, а затем в холодную стену дома впечатывает. Его рука вдруг под курткой оказывается, к коже прикасаясь. Накрывает живот, обжигая. Зарывается лицом в распущенные волосы и дышит шумно.
– Это твой…
– Знаю. Знаю, девочка моя.
Целует в щёку, ниже ведёт губами. Царапает своей щетиной кожу, но так привычно, что не могу противиться. Только лицо разворачиваюсь, чтобы по-настоящему поцеловал.
Жарко, душно становится. Когда вжимается в меня, дыхания всё забирая. Я задыхаюсь, пока он целует меня. Долго и властно, не давая инициативу проявить. Только рычит, стоит навстречу ему языком толкнуться.
– Я бы ни с кем…
– Верю. Блять, Ась, я бы не подумал, что ты мне изменяешь.
– Думал, постоянно на это раньше намекал.
– Да, раньше – да. Но ты тогда моей не была. А сейчас ведь моя?
– Твоя.
– И ребёнок мой. Мальчик или девочка? А родишь мне ещё? – заваливает вопросами. – Если получится, конечно. Пиздец, новогоднее чудо. Так боялась мне признаться? Маленькая моя.
– Ты рад?
– Конечно я рад, - ладонью прижимается.
– Ты ничего не почувствуешь пока. Плод ещё маленький.
– Насколько? Охренеть, - смотрит, как я показываю на краешек ногтя. Сама не представляла, что я уже беременна столько времени, а мой малыш такой крошечный. – Ты начала пиздец как серьезно, решил уже, что ты собираешься меня бросить.
– От тебя не сбежать. Ты вот тут, - глупо на сердце показываю. – Не достать, не избавиться. А ещё теперь и тут, - накрываю его ладонь на животе, сжимая. – Твоя частичка во мне. Куда же я уйду? К кому? Никто кроме тебя не нужен.
– Раньше к сопляку своему рвалась. Больше нет?
Издевается, напоминая, какой глупой я была. И в эту воду с электролитами верила, и его словам. Ромчик мне принцем казался, мечтой любой девочки. А Дамир страшным ужасным монстром. Оказалось, всё наоборот было.
Мужчина заказал анализ той воды, что у Лили под кроватью нашли. И волосы мои взяли образцом, убежденные, что наркотик там сохранился. Не зря же меня когда-то в ресторане повело, похотью окутало.
И анализ совпадение показал. И в воде Ромчика, и в волосах один и тот же наркотик использовали. Обидно было, жутко. Страшно, что могло произойти, если бы тогда Дамир не подхватил. На что ещё мог бывший парень пойти, чтобы меня в постель уложить.
Дамир был готов убивать и это единственное, о чём я его попросила тогда. Решить всё по закону, без насилия лишнего. И больше темы не поднимала, не искала имени Ромы в интернете. Вычеркнула из своей жизни, как он когда-то сделал.
– Ты же рада ребёнку, Ась? – вдруг спрашивает Дамир. – Ты же не собираешься делать аборт, да? Ася, я… Это твой выбор, но подумай…
– Какой к черту аборт?! – тычу в него пальцем, заглядывая в наглые тёмные глаза. – Я не собираюсь, а если ты вдруг…
– Я не вдруг, я очень рад, Ась. Спасибо тебе за.. тебя. Но ты никогда не говорила о том, что хочешь детей.
– Мне двадцать три, Дамир. Я не думала особо о детях до этого, рано было. Я до тебя столько всего «не хотела», а теперь получила. И не жалею. Но тогда почему ты меня убеждал, что… Ну, что у нас не получится?
– Вернёмся в Москву и разберёмся. Турну врачей, которые диагноз поставили и решим всё. Исследование ещё раз пройду.
– А когда оно было?
– Мне двадцать пять стукнуло где-то. Как раз подниматься начали, и это тогда особо большой проблемой не казалось. А потом как-то…
– То есть, тебе поставили диагноз пять лет назад и ты не проверялся больше? Дам, это же…
Договорить не успеваю, как мужчина меня на руки подхватывает. Целует быстро, щетиной колит, и кружит. Прохожие с улыбкой смотрят. А мне так всё равно на остальных, когда обхватываю шею мужчины. И совсем возмущаться не хочется, что он ладони на попе сжимает.
– Блять, я стану отцом, - он таким счастьем лучится, что внутри всё сжимается. – Девочка моя. Лучший новогодний подарок. А твой тебя дома дожидается.
– А что?
Загораюсь, хотя мне ничего не нужно. Дамир мне всё дал, и даже больше, чем рассчитывал. Любовь, ребёнка, самого себя. А я обязательно сделаю так, чтобы у нас всё хорошо было.
– Вот дома и узнаешь.
– Ну Дам! Я ведь тебе сказала.
– Сказала, - кивает, бережно меня опуская на землю. – Как давно знаешь?
– Почти месяц, - две недели думала, как преподнести эту новость. А после ещё столько же решалась заговорить. – Я испугалась.
– Что не поверю? Девочка моя, я тебе всегда поверю, - целует, пока не начинаю гореть. Чувствую, как щёки краснеют, а по коже мурашки бегут. А Дамир сильнее на меня шапку натягивает. – Теперь точно глаз с тебя не спущу.
– Дамир. Компромисс, помнишь?
– Помню, - сквозь зубы бурчит, меня на оживлённую площадь вытаскивая. – Просто дай о себе позаботиться, о вас.
– Заботься, - это «о вас» все протесты сметает. – Так что за подарок? Дам, ну скажи. Надо мной теперь нельзя издеваться.
– Ты же хотела ресторан? Харукан свой продавать решил и валить из страны. Я подумал, что ты там можешь всё переделать под себя.
Не забыл! Помнил про то, что мне важно было. И выполнил обещание, без напоминаний и просьб. Жмусь к нему, не зная, как правильно благодарность выразить.
– Только я не хочу, - замираю, реакции боясь. – Чтобы в ресторане встречи проводились. В плане, я не хочу, чтобы там был замешаны твои нелегальные дела и прочее.
– Конечно, Ась. Делай с рестораном всё, что угодно. Он твой. А ты – моя, - довольно произносит, доказывая словно что-то. А я не спорю больше.
– Твоя. Но теперь без презервативов ко мне не подходи.
– Ась.
– Я не собираюсь рожать каждый год.
– И не будешь, там шанс меньше процента давали. Намного меньше, это случайность. Вернемся и сходим к врачам. Узнаем, что изменилось. И потом, как бы я не хотел запереть тебя дома с детьми, этого не случится. Так что, девочка моя, я подходил и буду подходить. Уяснила?
– Дам! – вскрикиваю неприлично громко, когда мужчина кусает за мочку уха. – Хорошо-хорошо, будешь подходить. Один процент, да?
Как покажет мне потом жизнь, Дамир очень везучий и его процент срабатывает слишком много раз.
Эпилог. ЗверьКрах наступает незаметно.
