Ознакомительная версия. Доступно 22 страниц из 106
– За версту?
– Ты горишь, словно рождественская елка. Наш эксперт сказал, что что-то такое он видел только раз в жизни, во время штурма Радзымина. Только тот маг умер. Нетрудно догадаться, что использование такой могущественной силы было связано с битвой.
Рудницкий стиснул зубы: маг, который умер в битве за Радзымин? Это могла быть Виктория. Это должна быть Виктория!
– Как ты можешь так об этом говорить…
– Легко? – спросил Самарин.
– Да!
– Это не так, но я солдат, привычный к тому, что на войне гибнут друзья, – уставшим тоном ответил россиянин. – Ты – еще нет. И я тебе желаю, чтобы не пришлось привыкать.
Рудницкий глубоко вздохнул, расслабляя мышцы.
– Помнишь флаг над Королевским замком?
– Естественно! Жандармы полгода крестились, проходя по Замковой площади, а начальник Варшавской тайной охраны чуть не сошел с ума. А с чего ты спрашиваешь?
– Марковский приписал этот случай себе, а я обвинил его во лжи. Через пару дней Кинжальщики выжгли ему на лбу слово «лжец».
– Откуда ты знал, что это не он? Минутку! Это был ты! Как я мог не догадаться?! А я думал, ты не ввязываешься в политику. Не ввязывался, – поправил он.
– Я вынужден был позвать Кинжальщиков на помощь, а они выставили счет.
– А сейчас? Тоже платишь по счетам?
– А ты? – гневно парировал алхимик.
– Я выхожу из игры, хватит с меня войны. Ну и кто-то должен подумать о внуках для Марии Павловны, – добавил он уже другим, веселым тоном.
– Скорее о правнуках.
– Как назвал, так назвал. Не хочу ей лишний раз напоминать, что она – моя бабушка.
– Разумное решение, – признал Рудницкий. – Не беспокоишься, что дети унаследуют от тебя ум и красоту? – насмешливо спросил он.
Самарин пихнул друга, но снова помрачнел.
– Сейчас я беспокоюсь только об Анне.
– Мы найдем их, – пообещал алхимик.
– Надеюсь, – глухо ответил россиянин.
Остальную часть дороги они проехали молча.
* * *
Рудницкий подошел к воротам каменицы, в которой жил Самарин, и глянул на цилиндр. В очередной раз. Но видел только серый туман. Он надеялся, что часть пути нападавших ему покажет артефакт, но тот и дальше находился в спящем состоянии.
– Ну что? – спросил Самарин.
Алхимик беспомощно развел руками.
– Я тоже так подумал. И что теперь?
– Мы ничего уже не сделаем, – сказал Рудницкий. – Завтра возвращаемся в Варшаву. С жетоном.
Самарин кивнул, алхимик успел объяснить ему, каким образом можно использовать предмет, принадлежавший нападавшему.
– Надеюсь, это что-то даст, – хмуро буркнул он.
– Олаф Арнольдович?
Юнкер Анвельт не смахивал на пиромага, скорее напоминал рассеянного студента, однако полузажившие ожоги на его лице и уважение, оказанное другими солдатами, говорили, что было бы серьезной ошибкой игнорировать его.
– Да?
– Какие свойства у этого предмета?
– Если бы я знал, – вздохнул Рудницкий. – Несколько раз на его поверхности я видел какие-то сценки. Последняя показала меня тут, на этой улице. Потому я взял артефакт с собой.
– Я могу на него посмотреть?
– Конечно.
– Может, не здесь? – кисло предложил Самарин. – Идемте внутрь.
В комнате они застали хозяйку дома, Анна сдержанно их поприветствовала и приказала слугам подать чай, но гневный взгляд, каким она одарила мужа, говорил о том, что ей надоела вынужденная изоляция. Из неосторожного замечания Анвельта алхимик сделал вывод, что со времени нападения ее не выпускали из квартиры.
– Нашли что-нибудь? – спросила она.
– К сожалению, нет, – признал Рудницкий.
– Завтра вернемся в Варшаву и… – начал Самарин.
– Я схожу тут с ума! – выкрикнула Анна. – Как долго я еще не смогу выходить на улицу?
– Думаю, что особой угрозы нет, – осторожно отозвался Анвельт.
– Ну да! – вспылил Самарин. – Ну что?! – рявкнул он в сторону алхимика.
Рудницкий подошел к Анне и внимательно стал разглядывать ее. Голубая жилка на шее женщины сильно пульсировала, виски вспотели, а кожа стала нездорово бледной.
– Как вы себя чувствуете? – спросил он, проигнорировав друга.
– Не слишком хорошо, – признала она. – В последнее время часто болит голова и сердце бьется, словно я версту пробежала.
– Можно? – Он протянул руку.
Анна позволила ему прощупать свой пульс.
– Сто тридцать ударов в минуту, – заявил Рудницкий. – Это ненормально. Легкий приступ клаустрофобии.
– Что это означает? – спросил Самарин. – До этого времени все было в порядке!
– Потому я и говорю, что легкий, – повторил алхимик. – Нужно с этим что-то делать.
– Я никуда ее не пущу!
– Ты предпочитаешь, чтобы она сама сбежала на улицу, как только ты уедешь? Потому что эта паника будет только нарастать. Может, сходим на прогулку? Я думаю, что наша троица обеспечит твоей жене достаточную защиту.
– Ну да, особенно ты!
– Хватит! – вмешалась Анна. – Сашка!
– Ну хорошо, – уже спокойнее произнес Самарин. – Как ты себе это представляешь?
– Нормально, пойдем пройдемся, – пожал плечами Рудницкий. – Ты действительно думаешь, что где-то поблизости притаились маги из Amici Mortis? Насколько я успел заметить, вокруг вокзала самое интенсивное патрулирование. Ну как?
– Ладно, – хмуро согласился он. – Пройдемся по Вокзальной.
– Через минуту я буду готова, – заверила Анна.
– Ну да! – буркнул под нос Самарин, глядя на уходящую жену. Офицер сел и пригласил гостей занять свои места за столом. – Эта «минута» немного продлится, – произнес он иронично.
Рудницкий вытащил цилиндр из тубы и поставил перед Анвельтом.
– Могу дотронуться? – попросил молодой человек.
– Конечно.
– Ничего не вижу, – пожаловался юнкер. – Вы говорили, что на поверхности появляются какие-то символы.
– Возможно, не все могут их заметить, вот посмотрите, вот тут… – Рудницкий замолчал, когда из серого тумана появилась незнакомое лицо.
– Что происходит? – беспокойно спросил Самарин.
– Бумагу! Дайте мне бумагу!
– Я не знаю, где…
– Можно на этом записать? – вмешался Анвельт.
– На чем угодно!
Алхимик положил руку на подсунутый лист бумаги и произнес слово силы, стараясь удержать в голове увиденный образ.
Ознакомительная версия. Доступно 22 страниц из 106
