Ознакомительная версия. Доступно 21 страниц из 105
Если бы она могла чистосердечно признаться в суде, что это была самооборона! Но многие знали, что они с Эдом не ладят – взять хоть последний громкий скандал на многолюдной вечеринке! А если бы ей не поверили? Нет, история о неизвестном злоумышленнике надежнее. Ведь это тоже правда – в дверях стоял мужчина, Карла смутно помнила, как пробежала мимо.
«Спасибо, что ты там стоял, незнакомец, – думала она. – Теперь на тебя можно повесить всю кровь и ужас».
Думать об этом было невыносимо. Единственный способ справиться с воспоминаниями – убедить себя, что все произошло так, как она рассказала на процессе. Жить своей жизнью. Она вместе с Поппи уедет в Штаты и построит жизнь заново вдали от любопытных итальянских и английских глаз. Юриспруденцию забросит – хватит с нее судов.
– Эй, ты!
Карла подскочила.
– Лили? Как вы сюда вошли?
Лили подбрасывала на ладони ключ, словно дразня Карлу.
– У меня есть запасной ключ. Это же раньше был мой дом, забыла? Прежде чем ты украла его и увела моего мужа. Надо было вам с Эдом сменить замки.
Карлу затрясло.
– У вас остался ключ?
Лили улыбнулась:
– Я одолжила его другу. Его-то ты и видела в дверях. Он сказал, что ты выбросила окровавленные перчатки, а он их подобрал в качестве улики.
– Вы лжете!
– Нет, – Лили говорила хладнокровно и с ужасающей уверенностью. – Не лгу.
Лили
Я приподняла пакет с перчатками.
– Видишь? Экспертиза подтвердит, что на них кровь Эда. И здесь ее куда больше, чем было у тебя на одежде. А еще на них осталась земля – ты пыталась избавиться от улики. Подозрительно, не правда ли?
– Вы не сможете ничего сделать! – засмеялась Карла. – Их нельзя использовать. Суд-то закончился!
– А ты, как я погляжу, не следишь за изменениями в уголовном кодексе. Видимо, гражданское право – твой потолок. Закон изменился уже несколько лет назад. Отчасти после того процесса, о котором я тебе рассказала – нарочно, к твоему сведению. Правило «дважды за одно преступление не судят» применяется теперь не всегда, особенно в случае появления новых улик. Например, ДНК. Все, что нужно, – отнести перчатки в полицию, и тебя будут судить снова. И на этот раз дадут пожизненное.
– Если вы так уверены, почему не пошли в полицию? – насмешливо спросила Карла.
Я уже понимала, что совершила ошибку.
– Хотела посмотреть тебе в глаза. Сказать, что́ я на самом деле о тебе думаю. – На глазах у меня выступили слезы. – Бедный Эд! Он не заслужил такой смерти, и ты заплатишь за это, Карла, пусть это будет последнее, что я сделаю в жи…
С горящими глазами она бросилась на меня с силой, которой я от нее не ожидала. Я оттолкнула ее, но споткнулась о стул красного дерева с плетеной спинкой, купленный мной когда-то на аукционе. Его Карла у меня тоже забрала.
Защищаясь, я резко выставила руки вперед – ключ и перчатки полетели в разные стороны.
Высверк металла.
Оглушительный грохот в ушах.
– Сейчас пять часов, и в эфире выпуск новостей…
Радиоприемник весело тараторит с соснового комода, заставленного фотографиями (отпуск, выпускной, свадьба). Рядом – красивое голубое с розовым блюдо и недопитая бутылка «Джека Дэниэлса» за поздравительной открыткой.
Пронзившая меня боль была настолько острой, что казалась нереальной. В мыслях промелькнула целая череда вопросов: что будет с Томом, если я умру? Кто его поймет? Как мама с папой переживут смерть второго ребенка?
Надо мной на стене висела картина с белым итальянским домиком, который очень украшают карабкающиеся по стенам бугенвиллеи, – память о медовом месяце. Эту картину мне помог нарисовать Эд.
Прошел уже час, а я по-прежнему лежу у стены. Ноги онемели. Я истекаю кровью и жду. Кровь струйкой стекает с головы, разбитой о стену. В груди страшно болит – неужели еще и инфаркт? Серебряный браслет, подаренный Эдом в медовый месяц, – вопреки всякой логике я ношу его не снимая – впился в тело, потому что я неловко упала. Подвернутая щиколотка, которая вначале только ныла, разболелась не на шутку.
Запах гари стал слабее. Горит что-то резиновое – так пахнет, когда жгут покрышки. Неужели она сожгла перчатки?
Если Карла их сожгла, доказательств больше нет. А если Джо расскажет про ключ, посадят скорее меня, чем ее.
Карла
От толчка Лили Карла налетела на кухонный стол – упавшее блюдце разлетелось на осколки. Падение ее оглушило, но не помешало снова толкнуть Лили. На этот раз там, где Лили ударилась о стену головой, осталась трещина.
Карла смутно помнила, как дошла до раковины и попыталась избавиться от перчаток. Изобличающая улика – это определение много раз попадалось ей в уголовных делах. Ее необходимо уничтожить.
Перчатки горели плохо, поэтому Карла изрезала их на мелкие кусочки и спустила в унитаз. Обессилев, она сползла по стене в прихожей, под одним из набросков углем к самой первой «Маленькой итальянке».
Здесь можно было передохнуть. Серьезных травм она не получила, но психика уже не выдерживала.
Отсюда Карле были слышны стоны Лили. Кто бы мог подумать, что из головы может вытечь столько крови?
Если бы ее слушались ноги, Карла, может, и помогла бы Лили. У нее было время одуматься после первого шока при виде окровавленных перчаток. Странно, но она не испытывала к Лили ненависти за то, что та попыталась вернуть ее в тюрьму. На ее месте Карла поступила бы точно так же.
Всю жизнь она желала получить чужое – пенал в виде гусеницы, красивую одежду, отца. Ведь даже ее мать принадлежала Ларри! И Эда, пока наконец не заполучила его и не поняла, что он такое.
Карла напомнила себе, что не собиралась убивать Эда, а только защищалась. Она смертельно испугалась, когда нож вошел ему в бедро – легко, почти не встретив сопротивления. От этого воспоминания Карлу замутило.
«Я заслуживаю тюрьмы», – сказала она себе. Все зашло слишком далеко. Ее блуждающий взгляд упал на фотографию Эда с Томом. Отец с сыном сидели в обнимку и широко улыбались из рамки.
Поппи. Как ее дочка проживет без матери? Матери должны защищать своих детей. Теперь Карла понимала, почему мама Франческа в свое время лгала, что отец Карлы умер, а позже скрыла, что у нее рак. Карла не имеет права обречь Поппи на страдания, угодив в тюрьму. В детстве ей казалось, что нет ничего хуже, когда мать говорит с иностранным акцентом и пропадает на работе. Но для Поппи все обернется куда страшнее: в классе она будет изгоем с большой буквы И. Сомневаться в этом не приходилось.
Надо справиться со своим непослушным телом, встать и уйти. Хотя бы ради Поппи. Карла начала понимать, что сильно рискует, медля в прихожей. Кольцо бабки Эда поможет им с Поппи продержаться несколько недель.
Ознакомительная версия. Доступно 21 страниц из 105
