Сонеа взяла свое кольцо. Превратить любовь в ненависть?
Аккарин ни разу не сказал, что любит ее.
Им не нужны слова. Она прочитала это в его мыслях.
Что, если она ошиблась? Сонеа вспомнила слова Джонны: «А вы говорили об этом?»... Вдруг Аккарин боится, что, надев кольцо, Сонеа узнает, что он ее не любит?
Сонеа положила кольцо на стол. Завтра она наденет его и узнает правду. Пока что ей достаточно образа, только что увиденного в сознании Аккарина.
– Я бы очень хотел посидеть с вами, но у меня дела, – сказал Сири, поднимаясь. – Здесь в мешке кое-какие шмотки. Надеюсь, это то, что вам нужно.
– Спасибо,– кивнул Аккарин.
– Спокойной ночи.
После ухода Сири Такан тоже поднялся.
– Уже поздно,– сказал он. – Я вам больше не нужен?
– Нет, спасибо, Такан, – покачал головой Аккарин. – Иди спать. Нам тоже не помешает выспаться.
Он встал и направился в спальню. Сонеа последовала за ним, но тут заметила оставленный Сири мешок. Она занесла его в спальню и бросила на пол у кровати.
– И какую же маскировку придумал для нас Сири? – спросил Аккарин.
Сонеа перевернула мешок. Каскад черной ткани устремился на пол. Сонеа разложила одежды на кровати.
Это были мантии. Одежда магов Гильдии. Аккарин мрачно уставился на них.
– Мы не можем их надеть,– тихо сказал он. – Мы больше не маги Гильдии. Это преступление.
– Завтра это преступление совершат сотни людей, – усмехнулась Сонеа. – Сотни людей в мантиях будут бегать по городу, пытаясь заставить Ичани рассредоточиться.
– Это совсем другое дело. Мы – изгнанники. К тому же эти мантии – черные. Нас не примут за обычных магов.
В мешке оставалось что-то еще. Сонеа достала две рубашки очень свободного покроя.
– Странно. Зачем он дал два разных костюма каждому?
– Чтобы мы могли выбрать сами?
– Или мы должны надеть одежду магов под простые рубахи?.
– И сбросить их в условленное время,– медленно закончил Аккарин.
– А что, неплохая мысль! Согласитесь, это должно впечатлять. Два черных мага...
Снова взглянув на расстеленные на кровати одежды, Сонеа похолодела. Обе мантии были длинные. Это была одежда взрослых магов.
– Я не могу это носить! – воскликнула она. – Я же не закончила Университет.
– Ну вот, теперь ты согласилась со мной, а я как раз передумал, – усмехнулся Аккарин. – Похоже, твой друг Сири не только умен, но и весьма хитер. Пока нас не обнаружат, мы не станем снимать рубахи. Но когда игра пойдет в открытую, сачаканцы могут подумать, что Гильдия приняла нас. Это смутит их.
– А как же Гильдия?
– Если они хотят нашей помощи, они должны принять нас такими, какие мы есть, – пробормотал Аккарин.– В конце концов, мы не можем разучиться черной магии.
– Так, значит, черные мантии для черных магов, – сказала Сонеа, опуская голову.
– Да.
«Ой как не понравится Ротану, что я расхаживаю в черной мантии,– подумала Сонеа и тут же острая боль пронзила ей сердце.– Ротан этого уже не увидит».
– Я бы предпочла, чтобы черную магию называли высокой, как раньше, – сказала она. – Но вряд ли нас станут называть Высокими Магами. Слишком похоже на Верховных.
– И к тому же черные маги не должны считать, что они выше остальных.
– Вы думаете, нас примут обратно в Гильдию? – медленно спросила Сонеа.
– Если Гильдия уцелеет, она уже никогда не будет прежней, – нахмурившись, сказал Аккарин. – А сейчас давай спать. Когда еще нам удастся выспаться.
Он начал раздеваться. Присев на край кровати, Сонеа обдумывала его слова. Да, Гильдия изменилась безвозвратно. Так много магов погибло! Цвет Гильдии... При мысли о Ротане слезы снова навернулись ей на глаза.
– Никогда не думал, что можно спать, сидя рядом с мягкой кроватью,– заметил Аккарин, забираясь в постель.
Волнение и стеснительность одновременно овладели Сонеа. Она вспомнила, как удивилась утром, проснувшись и обнаружив Аккарина рядом. «В постели, конечно, гораздо приятнее, чем на голой скале,– подумала она,– но это так странно – спать под одним одеялом».
Запихнув одежды обратно в мешок, она разделась и нырнула в постель. Аккарин уже спал и ровно дышал во сне. Улыбнувшись, Сонеа потушила лампу.
Несмотря на темноту и напряженный день, Сонеа не спалось. Засветив тусклый световой шарик, она повернулась набок. Было так приятно просто наблюдать за спящим Аккарином, прослеживая взглядом мельчайшие черточки его лица.
Веки Аккарина дрогнули.
– Ты почему не спишь? – пробормотал он.
– Не могу уснуть.
– Кажется, я уже слышал это,– улыбнулся Аккарин.
С порога почувствовав пьянящий аромат благовоний, Сири прошел прямиком в ванную. Савара нежилась в пышной белой пене.
– Снова купаешься?
– Да. Не хочешь ли присоединиться?
– Пока нет. Ты еще успеешь свести меня с ума.
– Тогда расскажи мне новости.
– Сейчас, только стул возьму.
Вернувшись в гостиную, Сири остановился и глубоко вздохнул. Нестерпимое желание рассказать Саваре всю правду снова овладело им. В конце концов, у них сделка: городские новости в обмен на указания, как справиться с Ичани. Сердце говорило, что он может довериться ей, но рассудок противился этому.
Он так мало о ней знает! Савара помогала ему выслеживать своих соотечественников, зная, что тех ждет смерть, но это еще не значит, что она защищает интересы Киралии. Сири чувствовал, что она безгранично предана «своему клану».
Он не может рассказать ей о возвращении Аккарина и Сонеа! Кто знает, не попадут ли эти сведения прямо к Ичани. Если Савара предаст его, вина за гибель Киралии падет на его плечи. И потом, Сонеа...
Смутное чувство вины зашевелилось в душе Сири. Ради прежней любви он скрывает от своей новой женщины важную тайну. Но он не вынесет, если Сонеа погибнет из-за него!
Когда-нибудь Савара узнает правду. При мысли о ее возмущении Сири охватил прежде неизвестный ему страх. «Она должна понять,– сказал он себе.– Какой же Вор без секретов! А она... когда все это закончится, она все равно бросит меня».
Решительно тряхнув головой, он взял стул и вернулся с ним в ванную. Савара положила локти на край ванны.
– Так что же решили Воры?
– Они одобрили наш план,– сказал Сири. – Лаймек велел своим людям шить мантии.
– Надеюсь, те, кто их наденет, умеют быстро бегать.
– Они спрячутся на Воровской Дороге. Мы также послали людей подыскать подходящие места для ловушек.
