Хирам обвис.
– Я… я не мог позволить себя схватить. Без поцелуя… я не мог бы противостоять этому. И это кампания… я был тузом, делегатом Хартмана, если это выйдет наружу, то все разрушится. Даже, может быть, Барнет выиграет номинацию. Так высока ставка, я просто… запаниковал. – Толстые его пальцы нервно теребили бороду. – Это было не так, как ты говоришь… холодно… расчетливо.
– Так ли? – сказал Бреннан. – Ты совершил убийство, постарался свалить преступление на другого, а теперь говоришь, что все было ошибкой. Я что-то не заметил твоего признания, пока ты думал, что вышел чистым. – Пистолет его был направлен в центр груди Хирама. – Ты хотел, чтобы я заплатил за ее преступления, а когда вместо меня копы взяли Элмо, не сказал ни слова. – Голос Бреннана был ровным и спокойным, но Джэй слышал за этим неумолимую и смертельную ярость.
Хирам снова опустил голову.
– Нет, пробормотал он, прервав дыхание. – Нет, не хотел. – Стыд был написан на его лице. – Собираешься меня убить – давай.
И тут Джэй Экройд собрался с мыслями и встал между Хирамом Уорчестером и Даниэлем Бреннаном.
– Уйди с дороги, Экройд, – сказал Йомен.
– Даниэль, Джэй, пожалуйста, – слабо сказал Тахион со своего кресла, где он сидел, скорчившись от боли и страдания. Оба его проигнорировали.
– Ты претендуешь на то, что Хризалис была твоим другом, – сказал Йомен. – Так зачем пытаешься защищать ее убийцу?
– Это была случайность, – сказал Джэй. – Ты его слышал. Слышал, как это случилось. Подари, к чертям, прощение.
– Прощение – дело божье, – сказал Бреннан. – Мое – справедливость.
– Расскажи мне об этом, – презрительно сказал Джэй. – А еще лучше, расскажи всем тем парням, которых ты убил. Расскажи их вдовам и подругам. Их родителям. Их детям, у кого-то из них они были.
– Они знали, на какой риск идут. Люди, которых я убил, убили бы меня, как только бы увидели, что я им дал хоть полшанса. Я никогда не убивал невинных женщин.
– Хризалис была многогранной натурой, – сказал Джэй, – и, в частности, была моим другом, что бы ты ни говорил. Но уж невинной она не была.
– Я знал Хризалис, – сказал Бреннан. – Она делала то, что должно.
– К черту, – сказал Джэй. – Она делала то, что выбирала. И она выбрала – послать наемного убийцу в Атланту. В конечном итоге как прямой результат – два агента секретной службы, менеджер отеля и журналист мертвы, и совсем близко мы подошли к тому, чтобы включить в этот список Джека Брауна. Я не защищаю то, что сделал Хирам, но, на мой взгляд, его руки куда чище, чем твои.
– Джэй, – мягко вставил д-р Тахион. – Убийства Бреннана – дело чести. Кровная месть. На Такисе…
– За окном Джорджия, а не Такис, – сказал Джэй. – Какого черта ты защищаешь этого маньяка-убийцу?
– Я обязан ему жизнью, – ответил Тахион.
– Ты обязан ему жизнью, – с отвращением повторил Джэй. – Очень хорошо. Ну, Хираму ты тоже обязан жизнью, помнишь? Не говорю уж о том, что мне тоже. Вот подумай, ты обязан жизнью этому чертову Грегу Хартману, если в Сирии было так, как писали газеты. А еще – Черепаха, Золотой Мальчик, Прямая Стрела… да есть ли кто-нибудь, кому ты не обязан жизнью?
– Бреннану я должен две жизни, – слабо сказал маленький пришелец. – Я никогда не предам его доверие.
Экройд хотел было закричать, но вместо этого повернулся к Йомену.
– Ну а я тебе ни хрена не обязан, – сказал он. – Хочешь справедливости? Прекрасно. Давай сдадим Хирама полиции, и его будут судить. Но пусть это будет сделка два за одного, да? Ты хорошо служил справедливости, как насчет того, чтоб хлебнуть полной ложкой? Сдайся вместе с Хирамом. Предстань перед чертовым судьей и расскажи ему все про свою войну.
– Я отвечаю перед своей совестью, Экройд, и, честно говоря, мне наплевать, что ты об этом думаешь, – сказал Бреннан. – Я не изменю себе. А теперь в последний раз – с дороги.
Настало долгое молчание. Джэй смотрел на Бреннана, Бреннан отвечал ему взглядом. Тахион беспомощно переводил взгляд с одного на другого, затем сделал усилие встать с кресла. С одной рукой это было тяжело и больно.
– Я могу поднять палец чертовски быстро, – сказал Джэй Бреннану.
– Как только начнешь поднимать руку, я спущу курок, – сказал ему Бреннан. – Какой у тебя перевес? Или ты способен телепортировать пулю в полете?
– Миллион к одному, – согласился Джэй. – Но лишь если не поколеблешься, нерешительность на долю секунды, и тебе придется стрелять через перегородки Гробниц.
– Я что, выгляжу нерешительным? – спокойно спросил Бреннан. Рука его была очень тверда.
Джэй это обдумал, и результат ему не очень понравился. Он рискнул бросить быстрый взгляд назад через плечо. Хирам, сгорбленный, сидел на кровати, уставившись в пространство, полностью отключившись. Что бы ни произошло, похоже, большой туз вне игры.
– Здесь кто-то еще, – мягко сказал Тахион. Его голова медленно поворачивалась из стороны в сторону, искала. – Другой разум. В стене.
– Просто замечательно, – кисло сказал Джэй. Он почувствовал себя плохо, но надо было это предвидеть. – Призрачная девица, да?
– Шансы изменились, не так ли? – улыбаясь, сказал Бреннан.
Джэй согнул пальцы, уставившись на ствол «вальтера». Это ему напомнило, как он ненавидит пистолеты и тех жоп, что с ними ходят.
Взглянув в холодные серые глаза Бреннана, он понял, что время на исходе. Ничего не остается, как прибегнуть к этому.
Бреннан почувствовал на своем мозге крепкий хомут. В момент паники он подумал о чьем-то вторжении, но потом понял, что это Тахион. Контроль сознания Тахионом. Он разгневался, отталкивал это всей душой и телом. Но все было тщетно. Все, чем он мог двигать, – это глазные яблоки. Он осмотрел комнату и увидел Дженифер, безжизненно выступившую из стены.
– Хорошая работа, док, – сказал Экройд. – А теперь…
– Нет.
– Смотри, черт побери.
– Надо принять решения. Обсудить и принять.
– Я принял решение.
– А я не согласен, – решительно сказал Тахион. – Позволь мне высказать некоторые соображения, Экройд. Я стою меж тремя друзьями.
Детектив уставился на Бреннана.
– Друзьями, – фыркнул он.
Тахион медленно опустился в кресло. Бреннан мог видеть, как напряглось его лицо, но ментальные тиски на сознании Бреннана не ослабели.
– Мы будем разговаривать, – сказал пришелец, – но в этой комнате воцарится мир.
Нагнувшись, Тахион вынул кинжал из засапожных ножен и положил на ковер рядом с собой. Дженифер безжизненно подошла к Тахиону и опустила свой пистолет рядом с ножом. Тахион повернулся к Бреннану.
