— Ты ошибаешься, я знаю его достаточно хорошо. — Гуго начал перелистывать пергаментные страницы. — «Стремясь достигнуть цели, надо идти на жертвы; свобода порой должна оплачиваться кровью» — вот его слова. Он считал, что «Анима Темпли» имеет право и должно, если это необходимо, устранить великого магистра, который препятствует его возвеличиванию. И Эврар верил в силу мифа. — Гуго покачал головой и вернул «Хроники» на алтарь. — Он написал «Книгу Грааля». Ты что-нибудь из нее постиг?
— Ты понятия не имеешь, о чем говоришь! — ожесточенно выкрикнул Уилл. — «Книга Грааля» уничтожена за много лет до твоего приема в братство. Мне хорошо известны все писания Эврара. Он постарался донести в них смысл только для тех, кто читал «Книгу Грааля».
— Я ее не читал, но мне известно содержание. Я изучил историю братства, когда был принят в его ряды в Акре, и для меня большое значение имели беседы, в том числе с тобой, а также с Робером, братом Томасом из Англии и другими. Постепенно я собрал все по кусочкам, и, чтобы понять суть, этого оказалось достаточно.
— Но кусочки ты сложил неправильно, — прохрипел Уилл. — Исказил мысли Эврара. Рыцарь, пьющий кровь, плюющий на крест, — всего лишь аллегории.
— Они аллегориями и остались. Только теперь более мощными, приобретя подлинное значение.
— Написанные на бумаге, они не несли никакого зла, но, воплощенные в жизнь, превратились в ересь.
— Ересь! — произнес Гуго с издевкой. — Ты держишься за старое, как и Жак де Моле. Эврар пренебрежительно относился к одержимости Армана де Пейро историями о Граале, но старик знал, насколько мощные в них заложены идеи. Ему не довелось использовать данную мощь, он не имел возможности. А я продолжил дело, его и Армана. Теперь их идеи перестали быть фантазиями и помогают спасти орден.
— Скажи, Бога ради, как могут спасти орден юные впечатлительные рыцари, превращенные в грешников, пьющих кровь и плюющих на святой крест?
— Ты говоришь о символах нашего единства как братьев! — отрезал Гуго. — Именно поэтому Эврар использовал их в истории о Персивале. Я просто сделал шаг вперед и сплотил рыцарей. Вот они, — он простер руку в направлении тени, где Уилл различил фигуры в масках, — и есть настоящее братство.
— Да, с Мартином де Флойраном вы обошлись очень по-братски.
Лицо Гуго вытянулось.
— В тот вечер мои рыцари перестарались. Но они горячо преданы мне и друг другу, а Мартин нарушил клятву, глубоко их ранив. Я поторопился. Он не был готов к посвящению. Это доступно не всем.
— А Эскен?
— К сожалению, пришлось пойти на жертву. — Гуго тяжело вздохнул. — Мы не грешники, Кемпбелл, и не еретики. Я верую в Бога так же, как и ты. Люди, которых я выбирал для посвящения в «Анима Темпли», приходили сюда совершить путешествие Персиваля, и я служил им проводником. — Он указал на свой мерцающий плащ. — Король-рыбак,[26]ведущий через испытания. Им предлагали выбрать один из двух путей: разрушительный, под водительством великого магистра, путь крови, насилия и войны, или путь обновления — нелегкий, трудный путь. Вступивший на него отказывается от клятвы рыцаря, отказывается от старейшин и наставников и даже от своих родных. Следуя по этому пути, он должен доверять только мне, а я ему. Он плюет на крест, стремясь доказать свою преданность мне, доказать, что признает над собой мою власть. Эврар понимал силу этих символов, иначе бы не написал «Книгу Грааля». Вот почему он называл Акру своим Камелотом. Мистические идеалы действуют на людей гораздо сильнее, чем идеи спасения от сарацин клочка пыльной земли. Разве не так?
Уилл удивленно покачал головой.
— Так выходит, ты все время пополнял братство? А Робер говорил мне, ты ничего не делаешь, а братство вообще больше не собирается на встречи.
— Когда-то у меня теплилась надежда, что Робер будет с нами, но потом я понял — его со старого пути не свернешь. Он такой же, как ты и Жак. А сейчас пришло время обновить орден и создать новое братство. Крестовые походы закончились. Мамлюки завладели Акрой, тевтонцы двинулись в Пруссию завоевывать земли и обретать богатства, госпитальеры обосновались на Родосе, а наши старейшины слепо топчутся на Кипре, по-прежнему предаваясь бесплодным мечтаниям о возвращении Иерусалима. Пока ты пытался удержать от разрушения разваливающуюся империю на Востоке, мир на Западе изменился. Время священных войн миновало. Короли заняты укреплением собственных государств, и нам нужно делать то же самое, если мы хотим выжить. Мы тоже должны измениться и консолидировать нашу мощь. И со временем орден достигнет невиданного процветания. — Глаза Гуго вспыхнули. — Я давно понял, что могу изменить Темпл исподволь, и начал подбирать рыцарей, преданных мне, а не Жаку с его Крестовым походом.
— И что ты намерен делать? Воевать с ним?
— Нет. Король Эдуард обещал дать Темплу землю в Шотландии.
Уилл подался вперед.
— Если он ее завоюет!
— Завоюет, — уверенно ответил Гуго. — Армия Эдуарда теснит Роберта Брюса и победно идет на север. Король устроит им бойню похлеще, чем у Фолкерка. Шотландия падет, и братство получит место для базы вдали от беспокойных Франции, Англии, Италии и Германии.
— Какой же ты дурак, Гуго, — проговорил Уилл. — Эдуард потратил одиннадцать лет на завоевание Шотландии. Неужели ты искренне веришь, что он отдаст тебе какие-то земли? Ты ослеплен радужными фантазиями и нацелил на них братство. Не к этому стремились Эврар, мой отец, Илайя и Калавун, не за это они проливали кровь. Какая же это душа Темпла?
— Настоящая, Уилл, подлинная душа. Пока ты разбирался с королем Эдуардом — мышь, пытающаяся свалить льва, — я вел Темпл к золотому будущему.
— К золотому будущему? Вот сейчас, в данный момент, на Кипр везут послание, предписывающее великому магистру Моле прибыть на встречу с папой, дабы ответить на обвинения в ереси в твоем прицептории. Король Филипп и Гийом де Ногаре уже несколько лет вынашивают планы уничтожить орден, намереваясь завладеть его богатствами. Возможно, своими действиями ты погубил всех тамплиеров, до одного.
— Чушь! О моем братстве никто не знает.
— Ошибаешься — все известно Эскену де Флойрану, а он в руках короля.
— Ты лжешь. Только я имею власть освободить Флойрана. — Гуго вгляделся в Уилла, и его лицо осветилось догадкой. — Неужели Робер де Пари оказался большим предателем, чем я полагал?
— Но еще не все потеряно. Ты должен уничтожить все свидетельства ваших ритуалов и распустить «Анима Темпли». А я, пользуясь благосклонностью папы…
— Распустить? — Гуго подозрительно нахмурился. — Что за игру ты затеял со мной, Кемпбелл?
— Это не игра, клянусь…
— Довольно! Я не желаю больше слушать твои лживые измышления. — Гуго сделал жест людям в масках. — Уберите его с моих глаз.
