– Командира разведки ко мне! – приказывает Берфир, направляя коня на гребень, откуда открывается лучший обзор.
– Жду повелений, господин, – говорит, подъехав к нему, плотный офицер.
– Похоже, силы Колариса оставили свои позиции.
Берфир хмуро пожимает плечами.
– Почем мне знать? Пушки исчезли, но они, похоже, бросили даже припасы. А если это так…
– Понимаю, господин.
– Мы еще можем добраться до Фритауна.
– Если у них не будет этих проклятых дальнобойных пушек.
– Или если мы не сможем догнать их и напасть на них на марше.
– Так точно. Если пушки направлены в другую сторону, я ничего против них не имею.
Берфир смеется, но смотрит на покинутые позиции противника и хмурится.
Командир разведчиков ждет.
– Отправляйся туда, проверь, все ли чисто. Потом посмотрим… посмотрим…
Пальцы его теребят седеющую бородку, после чего касаются висящего на поясе трофейного пистолета.
LXIII
После того как Кристал, все еще стараясь не потревожить рану, уехала в Кифриен, я, задав корму Гэрлоку и кобыле, явился на кухню.
– Мастер Леррис, как я могу все кругом помыть и почистить, если…
– Рисса, – прервал я ее, переступив порог. – Ты знаешь, где живет Миррин, медных дел мастер? Или другой, Борло?
– Миррин? Та чудная женщина из Южного Оплота, которая работает с медью?
Рисса откинула со влажного лба черные волосы и поставила веник в уголок.
– Она самая. Мне нужны петли для сундука.
Решение вопроса с петлями я откладывал, сколько мог, потому что очень не любил хоть в чем-то зависеть от других ремесленников. Но больше тянуть было нельзя: это ставило под угрозу выполнение заказа в срок.
– Вообще-то, Борло у нас знают лучше: он здешний и мастерскую свою, она на Ремесленной улице, близ рыночной площади, унаследовал от отца. Вот уж кто был всем медникам медник, так это старый Нелтар! А какие чайники он делал… Гайси, она, помнится, приглядывала за хозяйством Мортена, показывала мне чайник его работы. Вообще у Мортена – живут же люди! – было аж три чайника, но тот и вовсе диковинный. Когда закипал, он высвистывал мелодию. – Рисса улыбнулась и покачала головой. – Сколько с той поры воды утекло, но такого я больше не слышала. И с виду был не чайник, а загляденье…
– А что слышно насчет Миррин? – спросил я, подняв руку. – У меня сложилось впечатление, что если люди расхваливают мастерство отца, значит, сын уступает ему в умении.
– А, эта? Она одевается на солдатский манер. Может, и служила раньше в солдатах, хватка у нее еще та. Фастона как-то раз из своей мастерской взашей выставила…
Одного этого было достаточно, чтобы отнестись к Миррин с симпатией. С Фастоном я встречался и мнения о нем остался не лучшего.
– …а еще толкуют, что Лисса, которая наследница, заказывает у этой Миррин…
– И где эту Миррин можно найти?
– Вечно ты, мастер Леррис, от добра добра ищешь. Борло – славный малый, такой любезный…
– Мне нужен не любезный, а умелый.
Рисса вздохнула и развела руками.
Я ждал.
– Ее мастерская на южной окраине, ниже кручи. Позади старой городской стены, что была разрушена при Фенарде Великом, в давние времена…
Надеясь, что эти указания помогут мне найти Миррин, я вернулся в мастерскую, где Вигил трудился над слишком уж, на мой взгляд, изукрашенной разделочной доской. Не пригляди я за ним, чего бы он только там не навырезал! Но что поделаешь, коли у него есть талант и призвание?
– Вигил, – сказал я, оглядевшись по сторонам, – когда оторвешься от доски, подмети пол. Еще нужно будет выгрести из стойл навоз и подлить в лампы масла. Вот тебе два серебреника, спросишь у Риссы, где купить сена. Привезешь, разгрузишь и положишь по охапке в каждое стойло. Понял?
– Д-да, масс-тер.
– Мне надо отлучиться, заказать петли для сундука. Это ненадолго, но, надеюсь, к моему возвращению ты управишься.
– Д-да, масс-тер.
Мои давешние болячки напомнили о себе, когда мне пришлось седлать Гэрлока, однако я совладал с болью и, по привычке сунув посох в копьедержатель, вывел пони на двор.
– Ага, с посохом ты верно сообразил, – ворчливо промолвила выглянувшая из-за кухонной двери Рисса. – На южной окраине полно разбойников и ворья. Вот ежели ехать к Борло, в приличный квартал, так там опасаться некого…
– Рисса, со мной все будет в порядке.
– Ага, с тобой всегда все в порядке. Все в порядке, когда едешь по колдовским делам и тебя привозят едва живого, все в порядке, когда чуть не сгораешь заживо в собственной постели…
Спорить не имело смысла, поэтому я молча взобрался в седло.
– …так что будь готов пустить в ход свою жердину…
– Буду, буду, – пообещал я, с трудом удержавшись от тяжелого вздоха.
Гэрлок так обрадовался прогулке, что едва не приплясывал, что заставляло меня чувствовать себя виноватым. Бедный пони: то его заездят чуть ли не до смерти, то держат в четырех стенах.
На южной окраине мне прежде бывать не доводилось. Улочки там были столь узкими, что, раскинув руки, человек рисковал задеть стены, к тому же они без конца петляли. Я дважды спрашивал дорогу, но в конце концов разобрался, что тут к чему, и даже малость приспособился к витавшим в старом квартале не слишком приятным запахам. Хотя, по моему разумению, Фенард Великий принес бы городу немалую пользу, если бы в свое время вместе со стеной разрушил и все эти лачуги.
Вывески над окованной железом дверью не было, однако красовавшийся над входом здоровенный медный чайник не оставлял сомнений насчет того, что я попал куда надо. Мастерская представляла собой двухэтажное кирпичное строение с потрескавшейся черепичной крышей и единственным (во всяком случае, единственным со стороны улицы) окном на втором этаже.
Привязав Гэрлока к железному кольцу на каменном столбе возле валуна, служившего ступенькой крыльца, я взял посох и постучался.
– Иду! Иду!
Дверь приоткрылась, и я разглядел сначала темную железную цепочку и поблескивающий клинок, а уж потом – короткие седые волосы и скуластое, морщинистое лицо.
– Ты кто такой?
– Леррис, столяр. Лисса сказала, что ты могла бы сработать для меня кое-что по меди. Ведь ты Миррин?
С последним вопросом я припозднился, но лучше поздно, чем никогда.
– Она самая, – буркнула женщина, осматривая меня с головы до ног.
Потом цепочка звякнула, и дверь открылась.
