ребенком такой близкий контакт.
Джуд улетела в Калифорнию, чтобы побыть с семьей на каникулах, и пока будет жить там и посещать занятия онлайн.
Я бы тоже хотела сбежать, как она.
Я бы с удовольствием полетела с ней и уехала из Истбурга.
Она продолжала присылать мне фотографии малыша и снимки УЗИ, которые я распечатала для мамы и поставила на ее тумбочку.
Джуд скоро должна была узнать пол ребенка, но перед смертью они с Итаном решили, что хотят сделать сюрприз, чтобы узнать пол маленькой крохи.
Внезапно раздался звонок во входную дверь, и пока я смотрела на дверь, гадая, кто сейчас позвонит и, главное, зачем, Чарльз продолжал смотреть на выкрашенный белой краской потолок и никак не реагировал.
Я открыла дверь, и передо мной предстал Уэстон с подушкой и одеялом под мышкой и спортивной сумкой в другой руке. За ним появилась Ария, тоже с постельными принадлежностями и сумкой.
— Друзья ведь помогают друг другу, правда? — Осторожно улыбнулся Уэстон, и я не могла понять, что сейчас происходит.
Уэстон вошел в квартиру и подошел к Чарльзу.
— Я должна передать привет от Люси и Тревора. Они тоже собирались приехать, но его папа в городе и пригласил их на ужин. — Пробормотала она мне на ухо, пока мы обнимались и укладывали ее вещи на диван.
Я приоткрыла дверь, потому что Картер и Генри втащили на лестницу большой матрас.
— Ты знаешь, что я никогда больше не буду этого делать? Тащить матрас из комнаты Арии через весь кампус. — Пожаловалась Картер, заходя в квартиру.
— Ты думаешь, я добровольно это делаю? С Арией так нельзя. — Пошутил Генри, споткнувшись о порог.
— Я слышала. — Окликнула она Генри из гостиной.
Они вдвоем положили матрас Арии перед диваном, а Уэстон отодвинул в сторону маленький деревянный столик.
Чарльз встал и выглядел таким же растерянным, как и я, не до конца понимая, что происходит.
— Что ты здесь делаешь?
— Я здесь ради тебя и Луны. — Ответил Уэстон, и они обнялись.
— Спасибо, друг. — Похлопал его по спине Чарльз.
Матрас был извлечен из спальни Чарльза и гостиной, быстро образовав большое спальное место.
Чарльз и Картер уже удобно устроились на большом диване, таком же, как у меня дома, только белый.
Матрасы Арии и Чарльза лежали вместе на ковре перед диваном, и пока Генри сидел на кровати, прислонившись к дивану, Ария лежала между его ног, прислонившись к его груди.
Остались только мы с Уэстоном.
— Ты можешь заказать пиццу? Мне нужно вернуться домой и забрать свои вещи.
Я протянула Уэстону маленький листок бумаги, на котором каждый записывала свою пиццу, которую я закажу в доставке пиццы, пока не поняла, что мне не с чем остаться здесь на ночь.
— У меня все с собой. Если хочешь, можешь взять мою рубашку, и еще у меня есть две зубные щетки. — Осторожно сказал он, когда мы стояли на кухне.
Мне очень хотелось сказать «да» и принять его предложение, что я и сделала.
— Звучит неплохо.
Это вырвалось у меня, и я слегка усмехнулась.
Мне нравилось ощущение, которое мысль о том, что я могу стать ближе к нему, вызывала в моем теле. Я чувствовала, как маленькие искорки пробегают по моим венам прямо к сердцу.
В тот момент, когда я решила возненавидеть его, я подсознательно понимала, что такое отношение обречено на провал.
В то время как Картер и Чарльз сразу после ужина уснули на диване, остальные уже были в ванной, переодеваясь и готовясь ко сну.
Уэстон протянул мне еще упакованную зубную щетку и рубашку, в которой я несколько раз спала, когда мы с мамой еще жили с ним и его семьей.
В ванной я думала о сегодняшнем дне и радовалась, что он уже в прошлом, и впервые за долгое время почувствовала, что сегодня смогу уснуть. Я выключила свет в ванной, и единственным светом, который не заставил меня броситься на диван, был свет луны, светившей через большие окна в гостиную.
Мое искушение тихо лечь на матрас рядом с Уэстоном, думая, что он уже спит, как и остальные, не увенчалось успехом, когда он пошевелился и немного сдвинулся в сторону.
Я легла под одеяло на одну из подушек с дивана и стала смотреть в потолок, как делала это каждую ночь, ожидая, пока не смогу больше держать глаза открытыми и они не закроются.
В голове крутилось столько всего, ведь сегодня столько всего произошло. Поминальная служба, эта ситуация, я лежу рядом с Уэстоном, хотя поклялась себе держаться от него подальше.
Пока я думала обо всем, кончики моих пальцев играли с золотым браслетом и кулоном-сердечком.
Хотя я верила и надеялась, что смогу заснуть этой ночью, потому что я не одна, но все равно оставался страх. Страх проснуться посреди ночи и вновь очнуться в этом кошмаре.
Иногда это были те чувства, которых ты боялась больше всего, но в то же время те, которые могли бы освободить тебя.
Благодаря ему я почувствовала, что сегодня смогу немного поспать.
Я не боялась Уэстона.
Его имя никогда не ассоциировалось у меня с этим чувством, но я боялась того чувства, которое возникало у меня, когда я думала о нем.
Чувство, что я больше никогда не смогу полюбить его так, как любила.
Я поняла, что это чувство может исчезнуть, если я не дам ему силы и не дам маленькой, сильной части меня больше сил, чтобы позволить любовь, которую я всегда чувствовала к нему. Лежащий рядом со мной человек, несмотря на то, что я сказала, что ненавижу его, не отходил от меня.
Мое утверждение было неверным.
Я не ненавидела его и никогда не могла ненавидеть, но я заставила себя поверить в это. Я чувствовала, что должна допустить эту дистанцию между нами, потому что, когда я думала о нем, я автоматически вспоминала автомобильную аварию, но не задумывалась о том, что он тоже страдает.
Я убрала руку с браслета и положила его рядом с собой на матрас. Краем глаза я увидела, что рука Уэстона лежит на матрасе.
Медленно и осторожно я пробиралась по матрасу к его руке, пока мой мизинец не коснулся его руки.
Мое сердце забилось как сумасшедшее, когда я почувствовала его кожу на своей. Наши маленькие пальчики переплелись, и слеза скатилась по моему виску из глаза, потому что я почувствовала, как сильно мое сердце нуждается в нем.
— Я не ненавижу тебя, но я уговорила себя, чтобы чувство, что
