Привстав на коленях, подрагивающими пальцами охватила любимое лицо, вынудила его посмотреть на меня и снова бросилась в омут поцелуя. Чуть шершавые ладони сомкнулись на бедрах, резко прижали к стальному торсу, прошлись по пояснице, перехватывая управление над стягивающими мой центр тяжести потоками густой истомы, разгоняя и нагнетая их. Сильнее… сильнее. Я задохнулась, закинула голову, отдаваясь во власть его волшебным рукам, уже проникшим под ткань рубашки и безошибочно находившим сверхчувствительные точки, о существовании которых я и понятия не имела.
Горячей негой подернулось сознание, а Тир и не думал щадить… Он поддерживал меня за спину, прокладывал дорожку из клеймящих поцелуев от подбородка по шее и вниз. Я вся вибрировала, порывисто всхлипывала, безотчетно расстегивала перед ним пуговицы, мечтая лишь о том, чтобы он не останавливался… продолжал… продолжал открывать мне мои вершины. Касался ноющей груди, сжатого до боли в мышцах живота, подменял собой смеркавшуюся пунцовую реальность.
Его неодолимая сила, жесткое великолепие и словно высеченная из камня неотвратимость… Потрясенная, я тлела в предвкушении, льнула к оголенному торсу, плавно колыхалась возле него, кожей улавливая пульсацию его сердца. Рядом с Тиром женственность во мне зашкаливала. Хотелось красоваться, грациозно водить плечиком и бедрами… дразниться под расплавляющим взглядом. Я потерлась, изнемогая, и тут же была крепко стиснута. Взгляд чернел и зверски сверкал. Ох… грань…
Рывок, и его ладонь зарылась в мои волосы, я податливо откинулась на нее, удерживая зрительный контакт. О, любуйся… Представляй… Грудная клетка Тира вздымалась. Я вся перед тобой. Для тебя… Парю в лучах твоего голодного внимания, в твоих глазах вижу образы уготованного мне высшего распутства и сгораю от нового разряда возбуждения.
Второй рывок, и шелковые штаны улетели в сторону. Прохладный ветер и шуршащая ткань плаща, на которую меня бережно уложил Тир, пыла не остудили. Жмурясь, я лежала, бесстыдно раскрытая, нисколько о том не беспокоясь, наблюдала за ним из-под ресниц. Боги, как же он фантастически сложен… Клянусь, я изучу каждый сантиметр его потрясающего тела… скоро я покрою его поцелуями, эти плечи, сетки вен на руках, оплетенный лентами мышц живот и…
– Позволишь быть твоим ритмом? – прорычал Тир тихо, приоткрыв степень своего напряжения.
Но я и так видела, как он взведен. И, несмотря на весь благоговейный ужас, приподнялась бедрами ему навстречу. Я более не могла терпеть… А он доказывал, что могла и до разрядки еще далеко. Ждал, ждал… запечатлевая меня во всей красе в своей памяти.
– Ти-и-ир!
И тогда он опустился на меня, прижал к земле. Я ощутила близость, нетерпеливо заерзала, но тщетно. Двигался он… Надвигался… Нависал, заслоняя собой звездное небо… неумолимо заполняя пустоту. Заполненная до предела и растянутая его страстью, я не выдержала… застонала, и тогда Тир рванул резко до упора.
Я охнула, содрогнулась, пронзенная мощным потоком его всепоглощающего желания, а Тир уже начал раскачивать мою энергетику, сначала медленно, затем все быстрее и быстрее, унося меня прочь из реальности в пылающую чувственную бездну.
Плоскости перемежались. Тело агонизировало, пропуская через себя обжигающие сладостью волны его сути. Тиру приходилось держать меня в жестком захвате, но я не замечала. Я – это пульсар сознания. Я – само колебательное движение. Одно на двоих… Я – это мы… Не было моей памяти и моего мира. Их и не существовало никогда. Был вектор, направление, куда мы двигались в исступленном порыве, истязая физические оболочки. Вверх… вверх… И рубеж… Тот, который он мне подарит… разделит со мной… Все ближе… Я плыла. Где-то там, далеко, смотрела неотрывно в его глаза, подернутые поволокой.
– Смотри на меня, смотри… Смотри, когда сделаешь это.
И я смотрела… Захлебываясь на пике, балансируя на нем в крепких объятиях. Ощущая меня всю – ментально, физически, эмоционально, Тир замер на мгновение, подобрался… А после толкнул еще раз, наконец скидывая в вожделенную пропасть блаженства нас обоих.
Пульсар взорвался. И время тут же остановилось. Заложило уши, зашумело в голове… Тир сорвал стоп-кран моего восприятия. О боги! Можно ли остановить взрыв? Мой мужчина умел это и сделал для меня. Задержал в высшей точке.
Мой крик разорвал тишину пустыни на десяток километров. Реально ли выжить в экстазе? Я сгорала и возрождалась снова и снова. Человеческая сущность не предназначена переживать подобный опыт дольше краткого мига… И я почти умерла от счастья… почти… но Тир запустил время снова, погребая меня, бьющуюся в откате удовлетворения, под собой.
…Солнце давно село. Сверкающий полог ночи накрыл темные холмы дюн. Не знаю, сколько мы лежали так, обессиленные. После каким-то образом переместились в храм под своды купола, украшенные фресками с изображением ящеров, сплетенных в любовный клубок. Мы последовали их примеру, продолжили познавать любовь во всех ее проявлениях. Затем наступил новый день и новая ночь. Мне снились эротические сны – знойные, яркие, дивные. О нет… То были не сны. Сколько еще раз Великое Солнце прошло по небосклону… я понятия не имела. Мы наслаждались друг другом, ни о ком и ни о чем не вспоминали…
* * *
Однажды я очнулась от дневной дремы раньше Тира, мой мужчина мирно спал. Боги, как же я его обожаю… Нет и не будет во всех исследованных и неисследованных территориях человека, к которому я смогла бы испытать хотя бы толику тех чувств, что ощущала к нему. Я счастливая донельзя… И все сделаю, чтобы и он был со мной счастлив.
Тир проснулся, лениво приоткрыл глаза и улыбнулся.
– Я счастлив, Флориан. Я все же дождался тебя… Как же долго я ждал.
В вышине раздраженно прокричали настырные чайки-негодяйки. Накануне, пока мы были заняты, они растащили последние хлебные лепешки из запаса провизии.
Проводив птиц взглядом, я внезапно вспомнила о существовании реального мира.
– А что дальше, Тир? – спросила вдруг.
– Дальше? – Он удивился, тоже не сразу сообразив, о чем именно я спрашиваю. – Дальше мы будем жить, Флориан, и любить друг друга.
Мне взгрустнулось.
– У них не получилось сегодня, получится в другой раз.
– Конечно, будут и другие, – согласился Тир. – Увы, желающие испытать нас на прочность никогда не переведутся. Но мы будем делать свою работу – продолжим воспитывать новое поколение граждан, верных Воленстиру, оберегать традиции и Зарок Исхода, направлять тех, кто готов, и держать в узде тех, кто не готов. Всеобщее обязательное образование, эффективная пропаганда и суровое наказание за нарушение закона. Иначе нам не выжить. Теперь ты знаешь почему. Что же до Регестора… – Он вздохнул. – Империя не видит иного пути, кроме вражды. Между тем слияние наших народов неизбежно – разница видов невелика, а выгода очевидна. Связь с нетоксичными девушками снизит вероятность пришествия новых Богинь в будущем, повысит магические потенциалы как воленстирцев, так и регесторцев. Хотя, предполагаю, без новых вызовов не обойдется. Ментальная магия перенята людьми от арцедоков, и Совет прогнозирует рост численности менталистов и даже чтецов в ближайшие лет пятьдесят, в том числе и в Воленстире. И хотя чтецы не так опасны, как Богини, Дэш считает, что империя замалчивает угрозы, связанные с этими одаренными девами. К сожалению, проверить это пока невозможно – чтеца у нас нет, но однажды обязательно появится.
