помните, что именно Гевин говорил вам?
– Вы спрашиваете о моём звонке в больницу или о голосовых сообщениях от него?
– Давайте начнём с голосовых сообщений.
– Давайте. Содержание этих сообщений было следующим: "О, я ваш большой фанат. Вы самый лучший!" Честно говоря, он был чересчур щедр на комплименты для двенадцатилетнего.
– Когда вы говорите "чересчур щедр на комплименты", что вы имеете в виду? – спросил Мезеро.
– Паренёк сыпал фразами: "Джей Лено, вы самый лучший" и "Вы просто чудесный. Вы мой герой". Понимаете, такие вещи звучат немного странно из уст столь юного создания. С чего бы это комику, которому уже за 50, быть героем для такого мальчишки? Я же не Бэтмен. Вы понимаете, о чём я? Одним словом, это выглядело немного необычно. Но я в тот момент не придал этому особого значения.
Джей Лено поведал присяжным, что в большинстве случаев, когда он беседовал с детьми, ребят разговорить оказывалось очень трудно. По сути, в телефонных разговорах из них вообще было тяжело вытянуть хоть что-то существенное. Тем более странными, по воспоминаниями комика, звучали послания от Гевина – создавалось впечатление, что они вообще исходят от взрослого человека.
– Его речь была – вернее она звучала – очень взрослой и зрелой. И, знаете, это привлекло моё внимание.
То есть, по словам Лено, он получил 3 или 4 одинаковых сообщения от ребёнка, затем позвонил в больницу и поговорил с этим мальчиком, который в то время был "довольно слаб". Стоя за трибуной для дачи свидетельских показаний, комик рассказывал, о чём он беседовал с Гевином Арвизо и с его матерью, а также, что он пригласил их прийти на студию "The Tonight Show", когда мальчику станет лучше.
Лено поделился, что мать ребёнка была очень благодарна за его звонок. А чуть позднее из разговора с Луизой Паланкер, комиком из "Фабрики Смеха", он узнал, что Гевин и его семья были потрясены, поговорив с ним.
– Можно ли сказать, что в каком-то смысле вы жаловались Луизе Паланкер по поводу посланий, которыми Гевин вас забрасывал?
– Я бы не сказал, что я прямо-таки жаловался, – объяснил Лено. – Я просто спросил её : "Слушай, что там за история такая? Его речь совершенно не похожа на то, как разговаривают его сверстники. Это будто взрослый человек говорит". Думаю слова, которые я использовал, были следующими: "Его речь кажется заранее прописанной".
Лено сказал, что Луиза Паланкер попыталась объяснить ему, почему звонки Гевина звучали "прописанными". По её словам, Гевин хотел стать комиком, и поэтому он "сначала писал себе текст будущего сообщения или ответы на вопросы, а потом фактически зачитывал все с листа".
Лено показалось, что в словах Паланкер есть определённый смысл и больше не стал придавать этому особого значения.
– Это был ещё один типичный день в офисе до этого самого момента,– сказал Лено.
– Вы когда-нибудь спрашивали Луизу Паланкер, кто писал эти тексты для Гевина? – спросил Мезеро.
– Нет, не думаю, что я спрашивал её об этом. Думаю, я просто сказал, ну знаете, что его слова действительно звучали, как заранее прописанные. И то, как он говорит, не похоже на речь ребёнка, – прервался на секунду Лено. – А она ответила: "Он очень зрелый мальчик и хочет стать комиком, поэтому в разговоре всегда тщательно подбирает слова". И я ответил: "А, ну тогда ладно".
– Это показалось вам необычным?
– Это было действительно необычно, что ребёнок сам попытался связаться со мной. Ведь, как я говорил ранее, обычно этим занимаются родители, доктора, медсестры, учителя, организации "Дружим по телефону", "Загадай желание". Эти люди связываются со мной и говорят: "Вам скоро позвонит такой-то мальчик или такая-то девочка". А его звонок раздался как гром среди ясного неба, и это было весьма необычно.
– Когда вы, применительно к речи Гевина, употребляете слово "прописанная", вы имеете ввиду, что она казалась вам и отрепетированной? – спросил Мезеро.
Но вопрос был отклонён.
– Вы просили, чтобы Гевин перестал вам звонить? – продолжил адвокат защиты.
– Я попросил Луизу разобраться с этим. Я сказал: "Гевин просто засЫпал меня своими звонками". И она ответила: "О, я позабочусь об этом. Не беспокойся".
– Поговорив с Луизой, вы хотели, чтобы эти звонки прекратились?
– Да.
– Почему?
– Суть этих звонков была всё время одна и та же, и они повторялись снова и снова.
– Казалось ли вам, что этот ребёнок звонит чаще, чем остальные дети? – спросил Мезеро.
– Ну, большинство детей вообще не звонят сами, – объяснил Лено. – Это я звоню им и пытаюсь как-то поддержать беседу и разговорить их.
– Вы не припоминаете, была ли мать Гевина на заднем фоне вашего с ним разговора?
– Я помню чей-то голос, но не могу утверждать, что это была именно его мать. Это вполне могла быть медсестра. Я просто слышал, как кто-то параллельно разговаривал с ним.
Мистер Лено воспроизвёл свою беседу с Гевином, которая, по его словам, была очень краткой. Он вспомнил, что спросил у Гевина о его самочувствии и сказал мальчику: "Послушай, дружок, не теряй надежду".
Пока присяжные внимательно глядели на комика, отчётливо слыша искренность в его голосе, на их лицах появилось озадаченное выражение. Каждый из них в эту минуту вспоминал Гевина, сидящего на месте для дачи показаний – мальчик-то ведь уверял, что вообще никогда не разговаривал с Джеем Лено.
Глава 32. Leave me alone
Перевод Татьяны Работновой и Flo Shooter
Когда Майкл прибыл к зданию суда в "звёздный день" – свидетельские показания должны были давать такие знаменитости как Джей Лено и комик Крис Такер – по обе стороны от него шли его родители Кэтрин и Джо.
Кэтрин выглядела уверенной, Джо, наоборот, встревоженным. Возможно, он волновался, как присяжные отреагируют на появление очередных кино– и телезвёзд. Люди отвлекались от сути дела, когда приезжал Джордж Лопес и Маколей Калкин. А ожидалось, что ещё и Элизабет Тейлор со Стиви Уандером могут явиться для дачи показаний.
Наблюдатели в зале суда ничего не могли с собой поделать и весь процесс не сводили глаз с Майкла и всего семейства Джексонов. Но с появлением новых знаменитостей, люди – такова уж человеческая натура – отвлекались и переключались на разглядывание одежды звёзд, на их жесты и на то, как они выглядели в жизни. По лицу Джозефа было ясно
