митинга, когда успели прокаркать и промавкать без него.
– Митинга? Ты сказал – митинга? От чьего имени организованного? От имени Правого Блока? Это и есть скандал!
– Не осведомлены вы в правительстве (ты ведь уже в правительстве, верно?), что на окраинах творится. Загибается окраина окончательно… Заладил про Блок – наш да наш. Впору задуматься – наш или чей? Например, твой. Ты уже Блок приватизировал. Политика – вещь циничная.
– Ты должен опровергнуть! Решительно и бесповоротно! Где корреспондент? Опровергни ему лично. Не то скандал…
– Бедный Ленчик! Губернатор еще не подписал приказ о твоем назначении в правительство? Шустрик! Ты даже под пирамидой ходы пророешь. Ворпаням не угнаться…
– Прошу прощения. Корреспондент здесь. То есть, я. А.Г. Порываев. Газета «Родные просторы». Очень приятно. И я все слышал, – прервал Порываев. – Мы стараемся подавать объективную информацию. Отражать разные точки зрения… И в этот раз не поступимся своими принципами… Господин Чигиров, вы отказываете в поддержке вашим юным единомышленникам? Ответьте, пожалуйста!
– Без комментариев…
– Да, местные ребята молоды, наивны, но если бы вы знали, что они сотворили… Всколыхнули Утылву. Народ на улице, мальчишки в тюрьме.
– Они не арестованы. Не дезинформируйте ваших читателей ради пустой сенсации, – аккуратно напомнил лейтенант Жадобин.
– Я постараюсь отразить в статье. Попрошу вас всех прокомментировать. Может, даже в статью успею вставить. Господин Чигиров! Пусть ваше личное мнение, если не успеете согласовать позицию Блока. Вы понимаете, как это важно.
– Понял, Ленька? – Максим издевательски захохотал.
– Ты, долбоед… – телефон отключился и утонул в кармане Максима (прям как сказочные хомуты в Негоди).
Грудь племянника распирало редкостное удовлетворение – первое за все время пребывания в Утылве. Поездка сюда стала приносить свои плоды. Максим приобрел весьма откровенные повадки. Все не то – не так плохо, как кажется. Сочувственные взгляды от людей тоже порадовали Максима – хватит ему уже шишки и царапины собирать. Он же дома, среди тылков – сородичей деда Гранита.
Осталось позаботиться о Тае. Странно, жена раньше ни разу не падала в обморок. Не отличалась особенной чувствительностью. А теперь-то что?
*******
В итоге народного протеста узников освободили. Хотя лейтенант Жадобин и не собирался их сажать. Ребята с гордым видом вышли наружу – нарочно руки сложили за спиной, страдальчески наклонили головы, свели брови не переносье. Эдакие театральные приемы лучше всего удавались хитрому Юлику Цыбину – вот на башню залезть у него не получилось, а сыграть молодогвардейца – это пожалуйста! Другие парни от Юлика стремились не отстать – ведь тот же Юлик шепнул им про корреспондента, которого вызвала в Утылву его мать. Слава замаячила соблазнительно. Клим Жадобин усмехнулся, сворачивая весь цирк.
– Шагайте…
В то же время произошел странный эпизод (да сколько же их будет?). Узники покинули помещение, кроме Лешки Имбрякина, который замешкался. Он уже хотел догнать приятелей, как решетка захлопнулась прямо перед его носом. Оказался запертым не понарошку.
– Эй! Откройте! Что за черт? – воскликнул Лешка и, ухватившись руками, потряс решетку (или ему показалось, что потряс – прутья крепкие).
А вот и черт! чертушка. У захлопнутой решетки – с обратной стороны – словно ниоткуда возникла фигура – вся в черном, коренастая, с выступающим животом. Лешка часто и ошеломительно заморгал – он только воочию наблюдал при ярком дневном свете, как Петька Глаз (он же Глайзер, он же Зорро, он же готовый преступник – похититель чужих диворов и ночной кошмар синеглазой директорши) выходил на свободу – именно через светящийся дневной проем на улицу. Когда Петька успел незаметно вернуться и тем более переодеться в известный Утылве маскарадный костюм?
Да костюм-то – ладно. Чертушка с ним, с костюмом! Вот стоит действительно черт! абсолютно черный от макушки до пяток. Такого эффекта никакими маскарадными ухищрениями не достигнешь. Четкий, округлый контур, заслонивший красный свет и заполненный по контрасту чернилами – и нет других красок. Человек ли это? Хотя кем он еще мог быть? Явно не женщиной – то есть, не Варварой, потому что, во-первых, женщина тоже человек, а во-вторых, высокую Варвару ни с кем не перепутать. Фигура не женская. И это не мог быть ни один из братьев Клобов – ворпани сильные и ловкие, и ничуть не пузатые. Значит, все же человек – из плоти и крови, покрытый белой кожей. Почему тогда он абсолютно, непроглядно черный?
От непонимания Лешкина тревога росла. В голову лезли опасные мысли. В современных российских детективах по телевизору (где ж еще?) случалось, что свидетелей убирали прямо в тюремной камере. Но чему он, Лешка, свидетель? У него сегодня определенная роль – он обвиняемый и даже вожак преступной группы. Их самих скоро по телевизору покажут. По крайней мере, первый корреспондент в Утылве уже суетится. Нельзя трусить и особенно нельзя дать почувствовать черному черту свой страх. Лешка облизал сухие губы.
– Эй! маскарад не устраивай. Смешно вырядился. Ты не Петька, точно. Открой личико! рожу свою…
– Ты не выполнил обещание, – раздалось мерзкое шипение, от которого похолодела кровь.
– Я! всякой нечисти ничего не обещал!
– Ах, не мне, – пояснила черная фигура. – Варваре Ядизовне.
– К-кому? Не припоминаю…
– Не считай других идиотами, – шипение усилилось. – Тебя предупреждали!
– Это кто предупреждал? И кто ты такой? Не идиот? Снимай личину и покажись, образина хе…!
– Зачем ругаться? – фигура удивилась. – Я вежливо разговариваю, а ты… гав… мавкаешь!
– С тобой, свинья не мавкает, а разговаривает… гм… Ну, свинья – это оборот речи, а не намек на твои габариты… Кончай фокусы, прямо выкладывай. И подвинься, а то стоишь и окно загораживаешь. Весь черный-пречерный!
Фигура подалась на шаг, пропустив поток красных лучей от большого зарешеченного окна. Теперь все прояснилось. Человек (конечно же, он!) одет в черное – черные штаны, черная толстовка с капюшоном. Удобный, практичный стиль sport casual. Капюшон надвинут низко, тесемки крепко завязаны. Толстые пальцы в черных перчатках (модных, байкерских – не чета простым хэбэшным Петькиным) распустили узел, откинули капюшон назад на плечи. Лешка увидел знакомую хмурую, щекастую физиономию. Под непрерывной чернобровой линией маленькие пронзительные глазки, густая черная челка. Гений частного предпринимательства Федя Цуков. Будущий олигарх.
– Ты-ы?! напужал!.. Красавец! Толстый Зорро! Новые штаны надел? Посвободней?
– А ты что надел? – парировал Цуков. – Флаг на башню? Подвиг! Какие дальнейшие ваши действия? Например, изредка давать себе труд подумать? но не судьба… Что ты сейчас будешь делать – твоя забота. Продолжайте развлекаться, детки. Дивор ты не вернул. Вот что нам всем делать? Где и как спасаться? Даже в Лондоне не спрячешься, хотя один идиот собрался туда бечь…
– Кто это?
