Книга Версальская история - Даниэла Стил

Наступил июнь. Роман между Марком и Тайрин набрал полнуюсилу. Пока, впрочем, они встречались тайно — ни он, ни она не хотели посвящатьДжейсона и Джессику. Дети успели полюбить Тайрин и запросто с нею общались, нов последнее время оба сильно нервничали из-за необходимости возвращаться вНью-Йорк к матери. С тех пор как Джейсон и Джессика переехали в Лос-Анджелес,Дженнет виделась с ними только один раз, когда во время пасхальных каникул Марки дети ненадолго прилетали в Нью-Йорк. Кроме того, они звонили ей очень редко,а если звонила она, то разговаривали крайне сдержанно, и Дженнет была оченьэтим обеспокоена. В конце концов она сама позвонила Марку и потребовала, чтобыон немедленно отправил обоих к ней. Дженнет хотела, чтобы Джейсон и Джессикаоставались с ней до ее свадьбы. Она и Эдам решили пожениться в уикендЧетвертого июля[9], и Дженнет решила, что они обязательно должныприсутствовать на церемонии.

Марк не возражал, но дети неожиданно заупрямились.

— Никуда я не поеду! — заявила Джессика, когдаМарк попытался обсудить проблему с ними. Она все еще сердилась на мать. Джейсонне был столь категоричен, но можно было не сомневаться: он поддержит сестру,как бы она ни поступила.

— Но почему?! — воскликнул Марк.

— Потому что я не хочу идти на их дурацкуюсвадьбу, — отрезала Джессика. — Я хочу остаться с тобой, с Тайрин исо своими друзьями.

— Давай не будем мешать все в одну кучу, —рассудительно сказал Марк. — До свадьбы еще целый месяц. А вот то, что тыне хочешь повидаться с родной матерью, мне не нравится.

— Да, я не хочу ее видеть, — резко сказалаДжессика. — Не хочу. Она бросила тебя ради этого ублюдка!

— Это касается только меня и Дженнет, — возразилМарк. — К вам это не имеет никакого отношения.

В ответ Джессика сверкнула глазами, и Марк только головойпокачал. Он давно понял, что Дженнет сожгла за собой все мосты. Теперь онамогла идти только вперед, но ей было трудно, а Эдам не смог или не захотел ейпомочь.

Вместо того чтобы завоевать доверие Джесс и Джейсона, онпопытался навязать им себя чуть ли не силой. Одно его заявление, что онвстречался с Дженнет, еще когда она жила в Калифорнии, способно было сделатьего для детей врагом номер один. Сама Дженнет только подлила масла в огонь,когда попыталась удержать их в Нью-Йорке, прибегнув к запретам и ограничениям.Подобная тактика представлялась Марку по меньшей мере неразумной, и теперьДженнет пожинала ее плоды. Оставалось только надеяться, что в конце концов детивсе-таки поймут мать и постараются простить, но Марк понимал, что это будет ещене скоро.

Быть может, этого вообще никогда не случится, если Дженнет идальше будет вести себя по отношению к детям так, словно они — бесчувственныекуклы, с которыми можно делать все, что угодно.

— В любом случае вы не должны обижать ее, —добавил Марк. — Ведь она вас любит!

— Я тоже ее люблю, — ответила Джессика со слезамина глазах. — Но все равно я очень на нее сердита! Зачем она выходит замужза этого козла?!

Ей недавно исполнилось шестнадцать, а Марк где-то читал, чтодля девочки в этом возрасте конфликт с матерью является почти естественнымсостоянием, однако не беспокоиться он не мог. Джейсон выступал против матери нетак резко, как сестра, однако Марку было ясно — он тоже обижен и разочарован. Сним детям было очень хорошо и спокойно, и сознание этого приятно согревалосамолюбие Марка, однако он понимал, что должен в первую очередь бытьсправедливым.

— И в эту кретинскую школу я тоже не хочуходить! — добавила Джессика, хотя Марк об этом еще не заикался. Дженнетдействительно хотела, чтобы осенью дети вернулись в ту же школу в Нью-Йорке, носказать об этом детям у него не повернулся язык.

Этот разговор так ни к чему и не привел, и в конце концовМарк позвонил Дженнет, чтобы обсудить с ней по??ожение.

— Ничего не получается, Дженнет, — сказалон. — Я пытался поговорить с ними, но они и слушать ничего не желают. Онине хотят ни возвращаться в Нью-Йорк, ни присутствовать на твоей свадьбе. —О том, что они не хотели видеть саму Дженнет, Марк умолчал. Он был уверен, чтоДжессика сказала это сгоряча.

— Как они могут?! — разрыдалась Дженнет. — Тыотец, ты должен их заставить!

— Не могу же я запаковать их в мешки и погрузить насамолет! — сухо сказал Марк. — Они тоже люди, и у них есть чувства,которые надо уважать. Вы с Эдамом этого не сделали, и вот результат… — Марккрепко стиснул зубы. Роль посредника-миротворца изрядно ему надоела. Дженнетсама выбрала свой путь, а теперь жалуется, что тропа оказалась слишкомкаменистой. Впрочем, злорадства он не испытывал. Им с Тайрин было настолькохорошо вместе, и Марк готов был любить весь белый свет, включая свою невернуюженушку.

— Могу дать только один совет, — добавилон. — Ты должна сама приехать в Лос-Анджелес и поговорить с детьми. Яуверен, что так ты добьешься гораздо большего…

Но Дженнет даже слушать его не захотела.

— Вечно ты городишь какую-то чепуху! — вспыхнулаона. — Спросил бы сначала, есть у меня время разъезжать туда-сюда или нет.

Они с Эдамом сняли на лето дом в Коннектикуте и готовились ксвадьбе, на которой должно было присутствовать не меньше двухсот пятидесятигостей.

— Что ж, если ты не хочешь ничего предпринять, в такомслучае твои дети просто не придут к тебе на свадьбу, только и всего, —отрезал Марк. — Так что тебе решать, есть у тебя время или нет.

— Заставь их! — Дженнет явно разозлилась. —Если ты не сделаешь этого, я обращусь в суд, и их доставят в Нью-Йорк силой.

«Только сделай это — и потеряешь их навсегда!» — хотелответить Марк, но сдержался. Он был уверен, что Дженнет и сама это поймет,когда немного остынет. Вместо этого он сказал:

— Джейсон и Джессика уже не младенцы — им четырнадцатьи шестнадцать. Конечно, они еще несовершеннолетние, но в таком возрасте судможет и учесть их желание. Ты ничего не выиграешь, а потерять можешь многое.

— Суд не станет слушать малолетних преступников, а ониведут себя даже хуже.

— Нет, — тихо, но твердо возразил Марк. — Онине преступники, просто ты очень их обидела. Они считают, ты солгала им, когдасказала, что познакомилась с Эдамом только недавно. И ты действительно обманулаих, Дженнет. А этот твой Эдам и вовсе сказал открытым текстом, что ты бросиламеня ради него. Я думаю, в нем говорило обычное самолюбие, а не злой умысел —по крайней мере, я надеюсь на это, — но это мало что меняет. Дети услышалиего — и сделали свои выводы.