— Зачем дарить мне это время?
— У меня нет выбора. Чтобы полностью подчинить твое тело, мне потребуется несколько часов. И на это время ты, Гэз Макон, станешь сидхом. Считай это моим даром. А пока я обещаю, что Искупители не смогут пробиться через охранное заклинание Подермила. Эта война останется обычной войной людей, даю слово. А теперь иди спать. Человеку необходим отдых. Иначе его разум притупляется.
Керуннос поднялся.
— Я горжусь тем, как проявили себя риганты, — сказал он.
— Что потом случилось с твоим возлюбленным сыном? — спросил Гэз.
— Он выбрал жизнь смертного и умер в триста двадцать два года.
В его голосе Гэзу послышалась скорбь.
— Значит, вы были близки?
— Да, пока он не отрубил мне голову. Мальчика обманули. Эта история общеизвестна, и, думаю, ты легко ее поймешь. Отцы и дети, вечные ссоры и противоречия. Законы природы применимы даже к богам. Да, между прочим, в Эльдакре ты задал своему отцу один вопрос, и он увильнул от ответа.
— Ты видишь через наше заклинание?!
— Разумеется, против меня оно ничтожно. Но Искупителям это не под силу, не волнуйся. Я не делюсь с ними тем, что вижу. Ты спросил отца, почему он вынес тебя из пожара. Хочешь узнать?
— Нет.
— Этой же причиной объясняется то, что он никогда не выказывал тебе любви, которой тебе так недоставало в детстве.
— Говори.
— У твоей матери была связь с ригантом, Лановаром, отцом Кэлина Ринга. У Лановара были золотистые волосы и разноцветные глаза — один зеленый, другой — золотисто-карий. Когда ты родился, Мойдарт посмотрел тебе в глаза и решил, что ты — плод неверности его жены. Он убил бы тебя, если бы не ничтожное сомнение.
— У бабушки были такие же разноцветные глаза.
— Верно. С тех самых пор он жил в постоянной муке, не зная, то ли ты его единственный сын, то ли вечное напоминание о том, кто наставил ему рога. Но когда усадьбу охватило пламя, он повел себя как отец — героически, импульсивно. Как ригант.
— Я его сын?
— Ты действительно хочешь это знать? Гэз заколебался и вздохнул.
— Нет, — решил он.
— Прощай, Оседлавший Бурю. Когда мы встретимся снова, я исполню твое желание. Но прежде тебя навестит Ведунья. Прелестная женщина. Будь я жив и на пару тысяч лет помоложе… ну, ладно. Она принесет тебе кое-что.
— Почему Ведунья будет что-то для тебя делать?
— Потому что она не может иначе, Оседлавший Бурю. В этом ее судьба.
Дух Керунноса исчез.
* * *
Последующий месяц ознаменовался бешеной деятельностью по обе стороны фронта. На севере Мойдарт вербовал солдат, назначив на их подготовку Мулграва и Галлиота. На юге Ледяной Кай собрал три армии, каждая числом превышала двадцать тысяч. Гибель войска Сперрина Дайла взбудоражила Искупителей. По всей земле распространилась весть о зверствах, совершенных «подлыми северными варварами».
Теперь Ледяной Кай вел войска на север, чтобы злодея, убившего короля, настигло справедливое возмездие.
Вторую опережающую колонну он послал на земли Пинанса. Гэз Макон победил и там. Из четырех сотен попавших в плен варлийцев всех, кроме одного, обезглавили. Последнего посадили на телегу, нагруженную головами товарищей, и отправили обратно на юг. Следующие стычки были яростными, пленных никто не брал.
Жестокость Гэза Макона стала у северян притчей во языцех. Гарон Бек, немолодой генерал, специально приехал с восточного фронта поговорить об этом с Мойдартом. Сложно вообразить двух менее похожих друг на друга людей: высокий сухощавый Мойдарт в великолепном камзоле из лучшего сукна и сутулый приземистый Бек, чьи большие руки и широкое некрасивое лицо выдавали низкое происхождение. Он был одет в форменный зеленый мундир с короткими рукавами. Несмотря на нелепую одежду, Бек излучал уверенность и силу.
— Я прямолинейный человек, милорд, — сказал он. — Меня тошнит от этой бойни.
— Это очень доходчивое послание врагу, Бек.
— Не спорю, милорд. Но даже если позабыть о бремени цивилизации, оно служит нам плохую службу. Враг, который знает, что всегда можно поднять руки, и с ним будут обращаться как с человеком, скорее сдастся, чем пожертвует жизнью. Если же его ждет неминуемая смерть, тем лучше он будет биться.
— Как настроение наших солдат, генерал Бек? Что они думают о действиях моего сына?
— Они его почти боготворят.
— Значит, несмотря на бремя цивилизации, боевой дух высок?
— Да, милорд.
— Сейчас опасные времена, генерал. Возможно, в этот месяц все мы погибнем. Мой сын поступает жестоко. Я, как и вы, предпочитаю поступать с врагами гуманнее, потому что в конце концов врагов необходимо делать друзьями. Но наши враги — не то, с чем мы сталкивались прежде. Они доказали это, убив собственного короля. Также вам известно, какая резня происходила во время гражданской войны в городах вроде Барстеда и кто ее устраивал. Горькая правда в том, что нам не хватает еды и людей. Пленных придется кормить и сторожить. Каждый пленный станет непосильным бременем для наших и без того скудных ресурсов.
— Да, милорд, — вздохнул Гарон Бек. — Но все же мне сложно с этим смириться.
— Вы всегда можете оставить службу, генерал. Мне жаль вас лишиться, но я понимаю желание следовать совести.
Генерал покачал головой:
— Вы первый, кто, несмотря на низкое происхождение, дал мне шанс показать, на что я способен. Я в долгу у вас, милорд, и этот долг я верну. Я останусь на службе и, если понадобится, погибну за вас.
— Прекрасно сказано, генерал. А теперь отдохните, прежде чем возвращаться. Вы наверняка устали.
Когда генерал ушел, из потайной двери вышел Хансекер.
— Вы все еще хотите, чтобы я его убил, милорд? — спросил он.
— Нет, я передумал.
— Хорошо. Он мне нравится.
— Что за странные времена настали, Хансекер? Вы слышали, как он клялся мне в верности?
— Да, милорд.
— Готов поклясться, он был искренен!
— Думаю, вы правы, — ответил Хансекер и вдруг ухмыльнулся.
— Что случилось?
— Вот уже две недели я хожу по городу с поручениями от Мэв Ринг, много общаюсь с людьми. Вас всегда боялись и уважали, милорд. Знаете, что теперь вы стали популярны? Вас любят все поголовно.
— Я стал всеобщим любимчиком, — сказал Мойдарт. — Какая досада.
— Действительно, это может причинить немало горя, — согласился Хансекер.
— Что с вами, Хансекер? Неужели это была шутка?
— Всего одна, милорд.
— Потрудитесь избегать их. Как Мэв Ринг?
