ЗАКЛЮЧЕНИЕ:
ИСКРА, ПРОДОЛЖАЮЩАЯ РАЗЖИГАТЬ ПЛАМЯ
Карл Роджерс оставил в качестве бессмертного наследия свои достижения, из которых даже самое противоречивое по-прежнему стимулирует развитие психологической теории и практики. Можно даже сказать, что одной из составляющих этого наследия был бунт против официальной ортодоксальной психотерапии и психологии. Карл Роджерс отстаивал гуманистические ценности в эпоху, когда логический позитивизм был ведущим направлением философии. Он отказывался от набиравшей силу позиции профессиональной ограниченности, ставившей психотерапию в узкие рамки самодостаточных терминов. Он дал возможность развиться терапии, ориентированной на рост самосознания — терапии, которая была способна дать людям более живое ощущение себя как личности и указать пути к успешной самореализации. В широком смысле слова Роджерс полагал, что настроенные на правильное восприятие самих себя человеческие существа могут и должны будут образовать здоровое общество. В области просвещения его взгляды соответствовали идее о том, что свободные и ориентированные на правильное самовосприятие ученики смогут стать в большей степени образованными людьми и сознательными гражданами. Как психолог-академист, он стал пионером в области систематического исследования процесса психотерапевтического лечения и в разработке методов количественной и качественной оценки его результатов. Однако внимание широкой публики к Роджерсу было привлечено не его научными изысканиями. Скорее, это связано с его воззрениями на возможности человека, которые позднее были охарактеризованы как развитие потенциала с упором на рост личности, на личный выбор и освобожденную эмоциональность. В значительной мере привлекательность такой ориентации явилась причиной распространения влияния идей Роджерса далеко за пределы академической науки и прикладной психологии. Как реакция на проблемы, связанные с непопулярной войной во Вьетнаме, со слишком медленным поворотом к расовому равенству и постоянными межгрупповыми конфликтами в разных местах земного шара, у Роджера возникло ощущение некоего мессианства, которое в конце концов привело его к попытке обобщить свои терапевтические методы в том, что он назвал «мастерской по разрешению конфликтов». Хотя Роджерс не единственный среди психологов и психиатров видел тесную связь патологии личности с агрессией, а борьбы за мир с психотерапией, его старания приспособить идеологию индивидуализма к более широким лечебным программам были пионерской попыткой отойти в сторону от исключительно дуальной концепции терапевтического процесса.
Привлекательность роджерсовской миссии была столь значительна, что не составит труда понять, почему он воспринимался как некий гуру людьми в самых широких слоях общества и стал образцом для подражания в обществе психотерапевтов. В последние годы жизни Роджерса мнения о нем разделились — кто-то продолжал испытывать к его личности глубочайшее почтение, у других он начал вызывать скептическое отношение. Возможно, первая реакция объяснялась известностью реальных достижений участников его групповых занятий, масштабным выходом на уровень организаций, усилиями в борьбе за мир. Если посмотреть широко, отстранившись от излишней восторженности и критиканства, объективная оценка влияния Роджерса на развитие психотерапии и клинической психологии заставляет признать его плодотворную роль, определившую форму и цели теории и практики психотерапии как в Америке, так и далеко за ее пределами.
НАСЛЕДИЕ ЖАНА ПИАЖЕМногие полагают, что ни одна теоретическая система не оказала столь большего влияния на психологию развития, как работы Жана Пиаже. Используя понятия, заимствованные из биологии, психологии, философии и математики для изучения способов, с помощью которых дети познают мир, Пиаже разработал замечательно сформулированную и целостную теорию когнитивного развития. Этот ученый отличался большой продуктивностью — он оставил после себя около 70 книг и более 100 статей по психологии. Несмотря на все критические замечания, упреки в ограниченной применимости и недостатке объективности методов Пиаже, наше понимание интеллектуального развития ребенка никогда не достигло бы настоящего уровня, если бы не его старания и открытия. Теоретические положения, сформулированные Пиаже, стимулировали проведение множества научных исследований.
РАННИЕ ГОДЫ И РАБОТА
Жан Пиаже родился в Швейцарии, в коммуне университета в Невшателе, в 1896 году. Его мать была умна и религиозна. Его отец был историком, серьезно интересовавшимся средневековой литературой. Пиаже уже в самом юном возрасте занимался достаточно глубокими научными изысканиями. Очень рано проявились его пристрастие вести наблюдения за природой и его ранний интерес к биологии и психологии. Когда ему было 10 лет, в свет вышла первая его статья по биологии — в ней описывался редкий случай воробья-альбиноса, которого он увидел в местном парке. Вскоре после этого он начал принимать участие в работе музея естественной истории — помогал классифицировать экспонаты коллекции по зоологии. Потом его заинтересовали моллюски — он опубликовал несколько статей на эту тему, еще будучи подростком. Оценив способности юного Пиаже, ему предложили место куратора в Женевском музее естественной истории, но он отклонил предложение, потому что ему, четырнадцатилетнему подростку, нужно было доучиться в школе.
В юности Пиаже, не оставив своего интереса к биологии, поддался очарованию эпистемологии. Он занялся изучением логики, философии, религии, не пренебрегая своим увлечением биологией. Позднее в своей работе Пиаже попытается перебросить мост через интеллектуальную пропасть между этими двумя дисциплинами.
В 1915 году, когда ему было 18 лет, Пиаже написал дипломную работу на факультете естественных наук в Невшательском университете. К этому времени он уже страдал нервным истощением, которое позднее относил на счет усиленных занятий философией, в особенности, чтения трудов Анри Бергсона. В этот трудный период он уехал в горы больше чем на год. После этого неудивительно, что всю свою жизнь Пиаже подвергал умозрительную философию, не смягченную эмпирическими данными, суровой критике. В конце концов, через два года после того, как он оправился от нервного расстройства, Пиаже защитил диссертацию по моллюскам и получил докторскую степень (что соответствует нашей степени кандидата наук — прим, составителей). Его позднейшие исследования основ теории познания отчетливо вписывались в стандартную схему, принятую в биологии.
Позднее интерес Пиаже обратился к психологической науке. Он изучал идеи Фрейда и Юнга, работал в Цюрихе в Блейлеровской клинике и в двух психологических лабораториях. В 1920 году он опубликовал статью по детской психологии и психоанализу. Следующие два года прошли в Сорбонне за изучением логики, патологической психологии и эпистемологии.
Как молодой ученый, Пиаже получил должность ассистента в лаборатории Теофиля Симона и Альфреда Бине в Париже. Его первым заданием было разработать в рамках стандартов французскую версию теста Цирила Берта на логическое мышление, предлагая его парижским школьникам. Стандартизация теста требовала утомительного повторения одних и тех же действий, нужно было задавать одни и те же вопросы и регистрировать индивидуальные ответы опрашиваемых. Пиаже открыто тяготился этой процедурой, что следует из его собственного отчета:
