Ознакомительная версия. Доступно 22 страниц из 107
Я должна дать им для передачи тебе бумагу, полученную нами от Н.П. [Саблина] через человека, которого мы посылали в город. Он тоже не может выбраться – на учете. Два течения – Дума и революционеры – две змеи, которые, как я надеюсь, отгрызут друг другу головы – это спасло бы положение. Я чувствую, что Бог что-нибудь сделает. Какое яркое солнце сегодня, только бы ты был здесь! Одно плохо, что даже Экип. [Гвардейский экипаж] покинул нас сегодня вечером – они совершенно ничего не понимают, в них сидит какой-то микроб. Эта бумага для Воейкова – она оскорбит тебя так же, как оскорбила и меня. Родзянко даже и не упоминает о тебе. Но когда узнают, что тебя не выпустили, войска придут в неистовство и восстанут против всех. Они думают, что Дума хочет быть с тобой и за тебя. Что ж, пускай они водворят порядок и покажут, что они на что-нибудь годятся, но они зажгли слишком большой пожар, и как его теперь затушить? Дети лежат спокойно в темноте. Беби лежит с ними по несколько часов после завтрака и спит. Я проводила все время наверху и там же принимала. Лифт не работает вот уже 4 дня, лопнула труба. Ольга – 37,7°, Татьяна – 37,9°, и ухо начинает болеть, Анастасия – 37,2° после лекарства (ей дали от головной боли пирамидон). Беби все еще спит. Аня – 36,6°. Их болезнь была очень тяжелой. Бог послал ее, конечно, на благо. Все время они были молодцами. Я сейчас выйду поздороваться с солдатами, которые теперь стоят перед домом. Не знаю, что писать, слишком много впечатлений, слишком много надо рассказать. Сердце сильно болит, но я не обращаю внимания, настроение мое совершенно бодрое и боевое. Только страшно больно за тебя. Надо кончать и приниматься за другое письмо, на случай, если ты не получишь этого, и притом маленькое, чтоб они смогли спрятать его в сапоге или, в случае чего, сжечь. Благослови и сохрани тебя Бог, да пошлет он своих ангелов охранять тебя и руководить тобой! Всегда неразлучны с тобою. Лили и Аня шлют привет. Мы все целуем, целуем тебя без конца. Бог поможет, поможет, и твоя слава вернется. Это вершина несчастий! Какой ужас для союзников и радость врагам! Я не могу ничего советовать, только будь, дорогой, самим собой. Если придется покориться обстоятельствам, то Бог поможет освободиться от них. О, мой святой страдалец! Всегда с тобой неразлучно твоя
Женушка.
Пусть этот образок, который я целовала, принесет тебе мои горячие благословения, силу, помощь. Носи Его [Распутина] крест, если даже и неудобно, ради моего спокойствия.
Не посылаю образок – без него им легче скомкать бумажку[16].
ГА РФ. Ф. 601. Оп. 1. Д. 1151. Л. 500–500 об. Автограф (на англ. яз.); Красный архив. 1923. № 4. С. 214–216.
Телеграмма генерала М. В. Алексеева генералам А. Е. Эверту и А. А. Брусилову о возвращении войск на фронт
2 марта 1917 г.
На телеграмме пометы о времени ее передачи: «Минск – 2.III. 13 ч. 44 м.» и «Ю. – З. – 2.III. 13 ч. 48 м.».
Государь император приказал вернуть войска, направленные к Петрограду с Запфронта, и отменить посылку войск с Юго-Западного фронта. 2 марта 1917 года. [№] 1877.
Красный архив. 1927. № 2 (21). С. 64.
Телеграмма генерала М. В. Алексеева – Главнокомандующим фронтами
2 марта 1917 г.
Его Величество находится во Пскове, где изъявил свое согласие объявить Манифест идти навстречу народному желанию учредить ответственное перед палатами министерство, поручив председателю Государственной думы образовать кабинет.
По сообщению этого решения Главнокомандующим Северного фронта председателю Государственной думы, последний, в разговоре по аппарату, в три с половиной часа второго сего марта, ответил, что появление такого Манифеста было бы своевременно 27 февраля; в настоящее же время этот акт является запоздалым, что ныне наступила одна из страшных революций; сдерживать народные страсти трудно; войска деморализованы. Председателю Государственной думы, хотя пока верят, но он опасается, что сдерживать народные страсти будет невозможно. Что теперь династический вопрос поставлен ребром и войну можно продолжать до победоносного конца лишь при исполнении предъявленных требований относительно отречения от Престола в пользу сына при регентстве Михаила Александровича. Обстановка, по-видимому, не допускает иного решения, и каждая минута дальнейших колебаний повысит только притязания, основанные на том, что существование армии и работа железных дорог находится фактически в руках Петроградского Временного правительства. Необходимо спасти действующую армию от развала; продолжать до конца борьбу с внешним врагом; спасти независимость России и судьбу Династии. Это нужно поставить на первом плане, хотя бы и ценой дорогих уступок. Если вы разделяете этот взгляд, то не благоволите ли телеграфировать весьма спешно свою верноподданническую просьбу Его Величеству через Главкосева, известив меня.
Повторяю, что потеря каждой минуты может стать роковой для существования России и что между высшими начальниками действующей армии нужно установить единство мысли и целей и спасти армию от колебаний и возможных случаев измены долгу. Армия должна всеми силами бороться с внешним врагом, и решение относительно внутренних дел должно избавить ее от искушения принять участие в перевороте, который более безболезненно совершится при решении сверху.
Алексеев,
2 марта 1917 года,
10 часов 15 минут. [№] 1872.
Отречение Николая II. Воспоминания очевидцев, документы. Изд.2-е, дополненное. Л., 1927; М., 1990 (репринт). С. 237.
Генерал А. А. Брусилов. Воспоминания
Вот при этой-то обстановке на фронте разразилась Февральская революция в Петрограде. Я получал из Ставки подробные телеграммы, сообщавшие о ходе восстания и, наконец, был вызван к прямому проводу Алексеевым, который сообщил мне, что вновь образовавшееся Временное правительство ему объявило, что в случае отказа Николая II отречься от престола, оно грозит прервать подвоз продовольствия и боевых припасов в армию (у нас же никаких запасов не было); поэтому Алексеев просил меня и всех главнокомандующих телеграфировать царю просьбу об отречении. Я ему ответил, что со своей стороны считаю эту меру необходимой и немедленно исполню. Родзянко тоже прислал мне срочную телеграмму такого же содержания, на которую я ответил также утвердительно. Не имея под рукой моих документов, не могу привести точно текст этих телеграмм и разговоров по прямому проводу и моих ответов, но могу лишь утвердительно сказать, что смысл их верен и мои ответы также. Помню лишь твердо, что я ответил Родзянко, что мой долг перед родиной и царем я выполню до конца, и тогда же послал телеграмму царю, в которой просил его отказаться от престола.
В результате, как известно, царь подписал отречение от престола, но не только за себя, но и за своего сына, назначив своим преемником Михаила Александровича, также отрекшегося. Мы остались без царя.
Ознакомительная версия. Доступно 22 страниц из 107
