Книга Сделка - Эль Кеннеди

Ханна

Март

– Как этот тип, по которому ты сохла, оказался в моей гостиной? – гневно шепчет мне в самое ухо Гаррет, подходя ко мне.

Я перевожу взгляд на Джастина, который сидит на диване и сосредоточенно играет в какую-то стрелялку с Такером. Затем я смотрю на Гаррета. Он скорее удивлен, чем разозлен.

– Потому что он мой друг, и я пригласила его. Ты должен с этим справиться.

– Тебе не кажется, что это подстава – приглашать его? В том смысле, что футбольная команда весь сезон жевала сопли, а он тут с хоккеистами празднует их попадание в полуфинал? К тому же зачем ему показываться в обществе прекрасного образчика мужественности, который украл тебя у него? – Гаррет качает головой. – Ты страшная женщина.

– Ой, хватит. Он счастлив, что вы, ребята, участвуете в «Замороженной четверке». – Я приподнимаюсь на цыпочки и шепчу ему на ухо: – Только никому об этом не говори, иначе я прикончу тебя, но весь последний месяц он встречается со Стеллой.

– В самом деле? – У Гаррета отвисает челюсть, и он смотрит в противоположный конец комнаты, где Стелла, Декс и Элли оживленно беседуют с Логаном и Симмсом. Мне немного странно видеть, как мои друзья общаются с друзьями Гаррета, но за последние три месяца мы уже не раз собирались в таком составе, и я постепенно привыкаю.

Вероятно, почувствовав мой взгляд, Логан поднимает голову и… ну а вот к этому я так и не привыкла. Его взгляд обжигает меня неприкрытой страстью, и он не впервые смотрит на меня вот так. Когда я рассказала об этом Гаррету – у нас тогда состоялся очень сложный разговор, – он вздохнул и сказал: «Переживет». Ни гнева, ни возмущения, одно короткое слово, от которого моя тревога не улеглась.

Мне совсем не нравится, что лучший друг Гаррета, возможно, испытывает ко мне какие-то чувства, однако Логан ни разу не переступил черту, ни словом не обмолвился, и это меня немного успокаивает. Я искренне надеюсь, что он и в самом деле переживет, потому что, как бы сильно он мне ни нравился, люблю-то я его лучшего друга, и так будет всегда.

Для нас этот семестр был очень напряженным. Я опять репетирую, на этот раз, готовясь к весеннему конкурсу, и на этот раз дуэтом – с Декстером. Нам вдвоем отлично работается. Команда Гаррета отлично показала себя и после сезона. На следующей неделе состоится финал чемпионата, и проводиться он будет в Центре Уэллс-Фарго, на домашнем стадионе Philadelphia Flyers, а это означает, что я буду смотреть финальную игру на стадионе, а жить все три дня, пока команда находится в Филадельфии, у тети Николь.

У меня нет ни малейших сомнений в том, что наша команда разгромит соперников. Весь сезон Гаррет и ребята усердно работали, и если они не победят в финальном матче, я съем свою шляпу. Или буду долго-долго утешать своего мужчину ласками. Такая у меня каждодневная работа.

– Смотри-ка, кого нелегкая принесла, – вдруг говорит Гаррет. Я поворачиваюсь и вижу в дверях Берди и Натали.

У обоих разгоряченные лица, у обоих вид заговорщиков, и любому понятно, почему они опоздали на вечеринку. Я тепло обнимаю Нат и улыбаюсь Берди, который тут же ощетинивается в ответ на какое-то насмешливое замечание Гаррета.

– Эй, я же говорил тебе, что я против вечеринок. Нельзя праздновать до победы – это плохой знак.

– Нет, тут уже все ясно. – Гаррет ухмыляется и чмокает меня в щеку. – Я уже победил, я выиграл свой самый главный приз.

Я точно знаю, что мои пунцовые щеки напоминают два помидора.

Натали добродушно посмеивается, но Берди, к моему удивлению, лишь одобрительно кивает.

– Видите, – заявляет нам Гаррет, обнимая меня за плечи, – мне дозволяется говорить Берди такие вещи, потому что я знаю, что он не станет смеяться надо мной.

– А зря, – бурчу я, – потому что такой липкой приторности я никогда не слышала.

– Ой, да ладно тебе, – отмахивается он. – Тебе же нравится, когда я романтичен.

Да. Нравится.

Берди и Нат идут здороваться с остальными, а мы с Гарретом остаемся в нашем уголке. Он прижимает меня к себе и целует, и хотя я против ПВЧ[54], я забываю об этикете, когда Гаррет целует меня.

Его губы теплые и упругие, язык горячий и влажный. Я с готовностью приоткрываю рот, впуская его язык, и жажду большего, но Гаррет отстраняется и, хмыкнув, дергает меня за волосы.

– Веди себя прилично, Ханна. Мы на людях.

– Ха. Как будто я не вижу, что у тебя встал.

Он смотрит вниз и преувеличенно вздыхает.

– Проклятье, Уэллси, ты возбудила меня, а я этого даже не заметил. – Он хмурится. – Черт побери, теперь я вынужден покинуть собственную вечеринку. Мы поднимемся наверх, чтобы решить возникшую проблему.

Я фыркаю.

– И не мечтай. Я не собираюсь пускаться во все тяжкие на глазах у всех наших друзей.

Он изображает на лице отчаяние.

– Ты стыдишься меня?

– Не строй из себя маленького мальчика. – Я тыкаю его пальцем в грудь. – Со мной это больше не работает.

– Маленького мальчика? – повторяет он. Его губы изгибаются в хитрой улыбке, он встает спиной к ребятам, берет мою руку и кладет ее прямо на член. – Это очень похоже на маленького мальчика?

Меня охватывает сладостный трепет. Нет. Мощная волна возбуждения.

Вся изнемогая от желания, я издаю тихий стон и хватаю его за руку.

– Замечательно. Пошли наверх.

– Не-а. Я передумал. Мы остаемся здесь и наслаждаемся вечеринкой.

Я отшвыриваю его руку, будто это горячая картофелина, и грозно хмурюсь.

– Ты издеваешься надо мной.

Гаррет хохочет.

– Ага, но ты все равно любишь меня.

От счастья во мне поднимается целый рой бабочек. Они порхают, порхают и собираются вокруг моего сердце. Я снова беру Гаррета за руку и сплетаю свои пальцы с его.

– Да, – радостно говорю я. – Я все равно люблю тебя.