Джульетта закрыла глаза, представив, какие страдания, должно быть, испытал Олден после этого открытия. Он слагает с себя права на владение Грейсчерч-Эбби – домом, который он страстно любил. Можно вообразить, чего ему стоило принять это решение. Но вместе с тем ведь от этого выигрывает Шерри!
– Так что мы теперь будем делать? – Граф повернулся к дочери.
– Мы поженимся, как только я стану свободна, – твердо сказала Джульетта.
Лорд Фелтон с удивлением посмотрел на нее:
– И ты возьмешь этого парня без всего, кроме той одежды, что у него на горбу?
– Прекрасной одежды, милорд, – улыбнулась Джульетта, – И на прекрасном парне. Конечно, я пойду за него.
– Проклятие! – Граф в прострации опустился на подоконник.
Джульетта прошла через комнату и присела на корточки рядом с отцом.
– Разве это не свидетельствует о его благородстве? Олден отдает свои поместья ребенку брата! Он не обязан это делать. Да, он не может сохранить титул, но может оставить за собой собственность. Вместо этого он собирается и впредь заботиться о благополучии Шерри…
– Шерри?
– Маленького Джеймса, виконта Грейсчерча.
Граф покачал головой, озадаченный:
– До последнего времени Олден Грэнвилл Строн думал, что это сын любовницы его отца и неведомого человека. И несмотря на это, безвестный ребенок жил в поместье?
– Шерри там родился, – сказала Джульетта. – Где же еще он должен был жить?
Лорд Фелтон молча похлопал себя по рукаву и через секунду продолжил:
– Но твой воздыхатель остался ни с чем! Всем известно, что он игрок и ловелас. Он разбил все женские сердца в Европе и Англии. Как я могу доверить ему мою единственную дочь?
– Очень легко, – сказала Джульетта. – Ты сделаешь, как я решила, и скажешь «да».
Граф поднялся на ноги.
– Есть еще и другие новости, дорогая. Но ты лучше присядь, – добавил он.
После внезапного изменения его тона Джульетта почувствовала, как кровь отхлынула от лица, и села в ближайшее кресло.
– Джордж Хардкасл… – начал граф. – Не хотелось бы сообщать, но лучше не оттягивать. Он повесился. Вчера. В своей лучшей одежде. И оставил записку. – Он швырнул второй клочок бумаги.
«Не судите меня слишком строго. Это единственный выход.
Хардкасл».
– Теперь ты свободна, – сказал граф. – И надобность в судебном разбирательстве отпадает. Парень каким-то образом нашел в себе мужество проявить благородство. Так ты по-прежнему хочешь видеть этого Олдена Грэнвилла своим мужем? Даже если он не имеет никаких прав на Грейсчерч?
Джульетта закрыла глаза, чтобы скрыть внезапно подступившие слезы.
– Да. Я хочу этого всем моим сердцем.
– Тогда, по прошествии приличествующего времени, – сказал граф, – можешь брать своего нового возлюбленного, если тебе так хочется. Но пусть он лучше сначала достойно себя проявит.
– Достойно себя проявит? Куда же более?
– Он прекрасный человек, я не отрицаю. Но он еще и общеизвестный распутник. Пусть он ждет тебя этак с год! Пусть докажет, что ему не нужна никакая другая женщина. Если он сохранит верность, тогда может на тебе жениться.
– Так долго? Это несправедливо!
– Ха! Так ты думаешь, что он не способен ждать? Значит, если он не будет в твоей постели, он будет искать утешения в другой?
– Будет или не будет, это ничего не докажет. Целый год, отец! Мне казалось, что после смерти мамы и Кита я еще заслуживала какого-то наказания. Но я не думаю, что его нужно продлевать. Я знаю, Олден любит меня, Я уверена, что мы будем счастливы вместе. Ты не считаешь, что мы и так достаточно настрадались?
Граф воздел глаза на портрет жены.
– Твоя мать всегда хотела, чтобы ты была счастлива. Хорошо, дорогая. Мы изберем компромиссный вариант. Отпусти Джорджу Хардкаслу пристойное время. Пусть он три месяца покоится в своей могиле. Это будет данью его памяти, хотя он и не заслуживает столь больших почестей. А Олден Грэнвилл тем временем пусть докажет свою верность. Если он сумеет это сделать, я не стану препятствовать вашему браку. Но если не выдержит, тогда ты выйдешь замуж за этого человека только через мой труп.
Глава 18
Лето плавно перешло в осень. Выстроившись клином, в небе пролетали гуси.
Джульетта шла вдоль руин кирпичной стены к выгону. Туда, где они с Китом вели раскопки в поисках сокровищ и зарыли оловянных солдатиков. Рабочие засыпали яму, выкопанную людьми лорда Эдварда, и припорошили оголенную землю сеном. Весной здесь заново посеют траву.
Прошло три месяца с того дня, когда Джульетта услышана о смерти Джорджа и прочитала письмо с признанием Олдена. Испытательный срок, назначенный им отцом, подошел к концу.
Насколько это было рискованно? Олден так привык потворствовать себе в чувственных удовольствиях…
Но под опасливыми доводами горело яркое пламя уверенности, намного превосходившей сомнения. Джульетта точно знала, как сильно он ее любит и какой это в действительности неординарный человек. Впервые в жизни она открыла для себя, что есть истинная любовь.
Именно поэтому они терпеливо ждали, в то время как все три месяца каждая частица ее души ощущала, как ей недостает его.
В соответствии с пожеланиями отца Олден не делал визитов, но писал каждый день. В своих посланиях он сообщал ей новости о Шерри, о ее котах и о переменах в Грейсчерч-Эбби. Он продолжал заниматься благоустройством поместья – теперь уже стараясь для своего племянника. В письмах также было много сугубо личного, предназначенного ей одной.
И еще одно дополнение – остроумный тонкий штрих, так характерный для его натуры. В конце каждого письма был записан шахматный ход, на который она на следующий день отвечала своим ходом. Так проходили неделя за неделей в Грейсчерч-Эбби и Фелтон-Холле, и два комплекта шахматных фигур отображались на бумаге единой композицией единой игры.
Одно из писем поразило ее необычным содержанием. У нее так сильно заколотилось сердце, что она даже была вынуждена присесть.
«Вчера у меня был посетитель. Мистер Давенби. Приехал верхом на лошади. Мы с ним стали в некотором роде друзьями, хотя загадочный Дав, кажется, не очень-то легко вступает в дружбу. Я не помню, рассказывал ли я тебе когда-нибудь о его изобретении? Он еще раньше придумал способ, как разорить сына герцога. У Дава были свои причины для мести. Я узнал об этом во время первой встречи, когда просил его о помощи. Мы перед ним в огромном долгу, Джульетта. Но каковы его собственныепричины ненависти к лорду Эдварду, я не знаю – он хранит это в секрете. Когда я надавил на него, он сказал только, что, если когда-нибудь влюбился бы, то этой леди была бы ты. Как я могу винить его за это?»
