Закончив, граф понял, что слишком долго сидел взаперти и ему требуется разрядка. Оседлав Траяна, своего любимого жеребца, он поехал по имению и с удивлением заметил, что весна уже полностью вступила в свои права. Он был так погружен в свои мрачные мысли, что время для него как бы остановилось. Несправедливо, что жизнь продолжается как ни в чем не бывало. Вот уже кончилась зима, и весна принесла долгожданное обновление.
Марк спустился к реке и въехал в прохладную тень буковой рощицы, вдыхая свежий аромат распустившейся листвы. Он спешился и долго стоял, очарованный красотой этого места. Что-то было здесь беспокойно знакомое. Он пытался вспомнить, но не мог.
Он внимательно осмотрелся по сторонам, и вдруг его взгляд упал на странный предмет, торчащий из мягкой земли на берегу. Наклонившись, чтобы рассмотреть получше, он почувствовал, как забилось сердце. Предмет напоминал римскую дощечку для письма, одну из тех, которые римляне часто закапывали в землю. Он пальцами вырыл дощечку из-под корней старого бука. Деревянная часть дощечки почти совсем сгнила, но свинец сохранился.
Марк смахнул приставшую землю и четко разглядел имя «Маркус». Сердце тяжело билось, пока он разбирал остальные слова. Отчетливо просматривалось «Аква Сулис», потом слово «любит». «Господи, да там же написано „Диана“ и еще год — 61-й новой эры…»
Держа испачканную грязью дощечку в руках, он уже твердо знал, что они с Дианой зарыли ее вместе. Случилось это прекрасным днем, когда они любили друг друга здесь, на речном берегу. Боль в сердце стала невыносимой.
— Держись, Диана, я приду за тобой, — прошептал он с возродившейся в сердце надеждой.
Когда он вернулся в Хардвик-Холл, мистер Берк сообщил ему, что в библиотеке его уже больше часа ожидает посетитель. Узнав мистера Дирдена, владельца магазина, Марк решил, что тот пришел по делам корпорации.
— Добрый день, милорд! Мне в магазин женщина принесла половинку римской монеты с изображением Цезаря.
— Бог мой, какая женщина? Молодая блондинка? — вскричал граф.
— А. вот и вы взволновались так же, как и я, когда осмотрел монету и убедился, что она подлинная.
— Да-да! Насчет женщины. Где она живет? Могу я с ней поговорить?
— Боюсь, что нет, милорд. Она крупная, высокая, безусловно немолодая, но и не слишком старая. Я предложил ей сто фунтов, подумав, что за такую сумму она продаст свою душу, но она не захотела расстаться с монетой. Я тогда сказал, что, возможно, смогу предложить ей больше после того, как проконсультируюсь с клиентом, которого интересуют такие вещи. — Дирден откашлялся. — Я имел в виду вас, разумеется, хотя имени вашего я называть не стал.
— Вы разрешили ей уйти? — возмутился граф.
— Она намекнула, что вернется, ваша светлость, — нерешительно сказал Дирден. — Простите, сэр. Мне не надо было вас беспокоить, раз я не могу предложить вам ничего определенного.
Нет-нет! Вы поступили совершенно правильно, что пришли ко мне. — Марк взъерошил рукой волосы. За надеждой последовало разочарование, но это был первый реальный факт за весь месяц, и, как человек упрямый, он отказывался признать поражение.
— Если она вернется, мне надо знать, кто она такая. Пошлите ее сразу же ко мне и проследите за ней, если в этом будет необходимость. Мне в тысячу раз важнее узнать, откуда взялась эта женщина, чем получить половинку монеты. Я хорошо заплачу вам за ваши услуги, мистер Дирден.
Марк Хардвик немедленно отправился в Бат и объехал все антикварные магазины. Возможно, где-то ей предложили больше, чем Дирден, и узнали, кто она такая. Все владельцы магазинов, кроме одного, дали ему отрицательный ответ. Этот единственный рассказал, что женщина ушла, когда он предложил ей пятьдесят гиней. Он понятия не имел, кто она такая. Граф пообещал каждому торговцу большое вознаграждение, если они узнают, кто такая эта особа, и немедленно сообщат ему, когда кто-нибудь предложит им купить половинку монеты с изображением Цезаря.
Прошла неделя, но граф не услышал ничего нового. Он не находил себе места. Снова объездил все постоялые дворы, поскольку женщина могла жить и не в городе. Антикварные магазины Бата славились своим пристрастием к предметам римского периода, так что именно это могло привлечь ее в Бат. Кучера возили много женщин-пассажирок, но никто из них не интересовался антикварными магазинами.
Глубоко в душе Марк чувствовал, что надо набраться терпения: кто-нибудь снова увидит эту женщину. Вся беда в том, что терпение не входило в число его достоинств. С каждым днем надежда в нем угасала, но настало утро, когда судьба наконец-то улыбнулась ему.
В Хардвик-Холл пришла незнакомая женщина и спросила, не может ли она переговорить с графом Бат-ским. Мистер Берк провел ее в комнату для завтраков, залитую солнечным светом, где на окнах в горшках с землей цвели алые крокусы, и пошел за хозяином.
Марк Хардвик глубоко вздохнул и вошел в комнату. Хотя ему и хотелось приставить пистолет к ее голове, он понимал, что запугиванием на этом этапе ничего не добьешься.
— Доброе утро, миссис… — Его брови вопросительно поднялись.
— Мое имя значения не имеет, милорд. Я слышала, вы интересуетесь находками римского периода?..
— Это так, мадам.
— Я знаю человека, у которого есть монета на продажу, вернее, половинка монеты. По-моему, там изображен Цезарь.
Сердце Марка забилось. С деланным равнодушием он вынул из-за ворота рубашки свою половинку монеты.
— Похожа на эту?
Женщина явно удивилась:
— Да, очень.
— Так вот, сами видите, что у меня есть уже одна и мне не нужна другая. Однако в городе есть антикварный магазин, где вам могут дать за нее фунтов сто.
Лицо женщины разочарованно вытянулось. Она прошла четыре мили впустую, оставив в городе сестру беречь сокровище…
— Заложите карету! Ту, что с гербом, — приказал Марк мистеру Берку сразу же, как только за посетительницей закрылась дверь. Граф представления не имел, что его ждет, но хотел быть готовым к любой случайности. Он направился к сейфу, достал оттуда деньги, затем открыл кожаный футляр и взял два пистолета с рукоятками из оникса. Внезапно он понял, почему предпочел черный цвет слоновой кости или серебру. Они выглядели куда более угрожающими. В черном цвете есть что-то, пророчащее смерть. Он надел черный плащ, предпочтя его пальто, тем более что на улице стало уже совсем тепло.
Когда карета промчалась мимо утренней посетительницы, Марк поразился, что та уже успела прошагать две мили пешком. Это была физически сильная женщина, и Марк задумался, чем она может зарабатывать на жизнь. Она напомнила ему банщицу…
Сначала он заехал в магазин Дирдена и рассказал, что женщина с монетой заходила к нему, но он не проявил никакого интереса.
— Я уверен, она придет сюда за той сотней фунтов, что вы ей предложили. — Он отсчитал две сотни фунтов и передал их Дирдену. — Вторая сотня вам за беспокойство.
