– Камердинер с задачей справился, – ответил он. – Секунду.
Вал Кон вернулся с ее одеждой почти сразу же, но Мири уже успела подняться и теперь сидела, свесив ноги с кушетки. Он покачал головой и вручил ей рубашку, стиснув зубы, чтобы не навязывать свою помощь, надеясь, что она сама скажет, если ей нужно будет помочь.
Мири застегнула пуговицы и со вздохом посмотрела на юбку.
– Набрось эту штуку мне через голову, ладно? – Он послушался. Она застегнула юбку, а потом схватила его за руки и слезла на пол. – А ты не ранен, босс?
– Нет, – тихо ответил он, а потом с жаром начал: – Мири, никогда больше…
Она подняла руку:
– Ничего не говори, ладно? Я услышала, как ты дико кричишь, взлетая на тот холм. Готов был налететь на него и нарезать на мелкие кусочки, да? – Она вздохнула и приникла к нему, с неожиданной силой обхватив его за талию. – Пара психов.
Спустя мгновение она отстранилась:
– Кофе, наверное, не найдется.
– Это лиадийский корабль, – ответил Вал Кон. – Так что вряд ли. Однако можно проверить.
Он протянул ей руку.
Мири приняла ее без всяких колебаний, и вместе они прошли в главное помещение.
Кофе действительно не оказалось, но заказанный им чай был почти не хуже: темный, пряный и крепкий. Она допивала вторую чашку, полулежа в кресле второго пилота и глядя, как Вал Кон убирает остатки их трапезы. Ей ужасно хотелось, чтобы ее разум перестал задавать ей один и тот же вопрос: «И что теперь?»
«Он обязательно спросит тебя про «облако», Робертсон, – сказала она себе. – Независимо от того, лгал тот Тиль Фон или нет. Он обязательно спросит. И что ты ему скажешь?»
Вал Кон вернулся и сел в кресло пилота, прихватив чашку свежего чая. Устроившись, он сделал глоток, а потом посмотрел ей в лицо.
«Боги! – подумала она. – Боги, пожалуйста…»
– Мири? – тихо спросил он.
Она проглотила вздох вместе с глотком чая и в упор встретила его взгляд.
– Угу.
– Кто такой Скел?
Она удивленно встряхнула головой:
– Уже никто, босс. Он погиб на Кламасе. – Она снова вздохнула. – Откуда ты слышал про Скела?
– Какое-то время ты довольно упорно с ним разговаривала, – мягко объяснил Вал Кон. – Приказывала ему положить тебя и уходить.
Мири закрыла глаза и глубже ушла в кресло.
– Так оно и должно было быть, – монотонно проговорила она. – Приказ Лиз. Каждый сам за себя, так она сказала. – Ее голос стал звучать жестче, словно эти слова навсегда въелись в ее память. – Если твой напарник упал и не встает – беги. Если я упала – беги. Если ты ранен и рана не смертельная – вставай, черт тебя подери, и беги!
– Мири…
Она открыла глаза. Ее сжатые губы побелели от давней боли.
– Отряд противника – они нас сковали, нашли по термонаводке. К этому моменту нас осталось мало – двадцать пять или двадцать шесть. Кто-то должен был убрать это орудие, понимаешь? И я сказала Лиз, что уберу. – Ее глаза опять закрылись, и она судорожно вздохнула. – Это было естественно: я была самая маленькая и быстрая. Самый правильный выбор. Лиз это увидела, одобрила. Скел… Он остался ждать, когда орудие взорвалось. На обратном пути меня ранило, а потом… земля сдвинулась. К тому времени подвижки шли почти все время. Осыпались камни – мне перебило обе ноги. Скел меня понес. Дотащил до Лиз, а потом попали в него. А потом меня несла она: как приказала нам не делать.
Она вздохнула. Ее глаза открылись и уставились в потолок.
– Лиз, Скандал, Мак, Уин и я. Пятеро. Всех остальных убил Кламас. Если бы не метеоролог, мы бы тоже погибли.
Она дотронулась до регулятора кресла и села прямо.
– Я его так и не смогла поблагодарить. Его звали Браннер. Иклиад Браннер. Не знаю его Клана. Подделал сообщение вроде бы – я так толком и не узнала – и заставил прислать шаттлы со станции. Вывезли в целом человек пятьсот, а потом все полетело к чертям. Слышала, что у него потом были неприятности…
– Мири…
Вал Кон стоял совсем близко, протянув одну руку. Лицо его выражало боль и печаль. У нее мучительно сжалось сердце, и она стиснула зубы, борясь с разрывающей душу любовью к нему.
– Тебе лучше выслушать все до конца.
– Позже.
Он прикоснулся к ее щеке, погладив напряженные мышцы.
– Сейчас, – возразила она, отстраняясь. Его рука опустилась вниз, на лице помимо других неприятных чувств отразилась тревога. – Осталось не так уж много.
– Ладно, – тихо согласился он, не спуская с нее глаз. – Расскажи мне все до конца.
– Оказалась в больнице, там мне привели в порядок ноги. Спала плохо – кошмары. Мысли доставали: что все, кого я знала, мертвы, и что мне самой надо было бы умереть. Начала пить слишком много кинака, но от него воспоминания становились только ярче, понимаешь? Попробовала еще пару разного, пытаясь избавиться от воспоминаний – от всех мертвых лиц. И наконец заполучила немного «облака». Воспоминания ушли. Я смогла спать и думать, и мне больше не было так… грустно. – Она вздохнула. – Но действие «облака» кончалось, и воспоминания начинали мучить еще сильнее, потому что ты их не совсем отключаешь, а только на время прячешь.
Она отвела глаза, заглянула в пустую чашку, а потом снова заставила себя смотреть ему в лицо.
– «Облака» было много.
Наступило молчание. Вал Кон не сел, давая понять, что желает слушать дальше. Мири вздохнула и заставила себя закончить рассказ:
– Лиз устроила мне программу реабилитации. Понадобилось много времени, но я справилась. С «облака» мало кому удается слезть. – Она резко засмеялась. – Мне повезло.
– А! – произнес он.
– И к чему это «а»?
Слезы – неожиданные, кошмарные – побежали у нее по щекам и закапали с подбородка. Она подняла руку, отчаянно их стирая. Вал Кон подошел и уселся на край ее кресла, лицом к ней.
– К тому, – мягко сказал он, – что если бы мне пришлось быть на Кламасе, увидеть, как распадается мир, а мой отряд – мои друзья, мои любимые, моя семья – гибнут, то мне тоже захотелось бы забыть.
Она встряхнула головой:
– Этот Тиль Фон передал мне пакет «облака», когда я вышла, чтобы успокоиться. Сказал, что это от тебя, за то, что я так хорошо выполнила свою работу.
– Мне нужно говорить, что он лгал? – спросил Вал Кон и вздохнул. – В том пакетике, который он тебе дал, была смесь, Мири: половина «облака», половина – мемстима, вещества, которое дают агентам, когда они делают доклад. Оно вызывает полную активизацию памяти.
Ее глаза расширились.
– Неудивительно, что у него не выдержало сердце. От полного забвения к стопроцентной памяти? Да от такого все мозги взорвутся! – Она помолчала. – Ад.
