– Да, – признал Вал Кон. – Не из Порлинта.
– Тогда откуда?
– Нет, – сказал Вал Кон. – Хакан, я не могу тебе сказать. Если ты снова меня спросишь, я тебе солгу, а мне не хотелось бы лгать моему другу и другу Мири. Мне не следовало приводить тебя сюда. И если бы речь не шла о жизни Мири, я бы тебя сюда не привел. – Он виновато улыбнулся. – Я сыграл над тобой плохую шутку, мой друг: ты видел нечто, чего не мог видеть. Больше того, если ты опишешь этот корабль – кухню, медицинскую машину, тебе никто не поверит.
– Почему?
Вал Кон передернул плечами.
– Ты можешь подойти к стене в любом доме Джилла, нажать пару кнопок и получить чай – горячий и идеально заваренный? Когда ты ранен или болен, разве ты подходишь к врачу, чтобы он засунул тебя в аппарат на час-другой, пока тебе не станет лучше?
Хакан покачал головой:
– Значит, эти вещи не существуют, правильно? Как сказала бы фру Трелу: «И не могут существовать».
Хакан закрыл глаза.
Вал Кон пил чай, осторожно разрешая своему телу расслабиться. Он очень быстро прошел по «Радуге» – и, подняв голову, поймал на себе взгляд Хакана.
– Как давно он здесь?
– Не больше дня, – тихо сказал Вал Кон. – И к завтрашнему утру его уже не будет.
По усатому лицу пробежала тень грусти.
– Вы улетите?
– Нам здесь не место, как и этому аппарату, Хакан. Мы оказались здесь случайно. По счастливой случайности, как выяснилось. Мы нашли друзей и музыку, а за все, что приносит нам так много, следует благодарить судьбу.
Дальше оба пили чай в молчании. А потом Вал Кон немного изменил позу, что снова привлекло к нему внимание друга.
– Тебе пора идти, Хакан.
– Уже? Но… то есть… Мири…
Он растерянно замолчал.
Вал Кон немного подумал.
– Прерывать начатое лечение опасно. И Мири будет спать еще несколько часов после того, как машина ее отпустит. Она не может с тобой попрощаться, Хакан, хотя я знаю, что ей бы этого хотелось. Я… – Он пожал плечами. – Вернись на это место завтра, – медленно проговорил он, – и забери то, что тут будет. – По его прихоти будет нарушено еще несколько правил, виновато подумал он, дотрагиваясь до плеча друга. – Береги себя, друг мой.
Хакан встал. В его голубых глазах блестели слезы.
– Кем ни за что не простит мне, что я позволил вам двоим вот так скрыться. Она… мы… любим вас обоих.
– А мы любим вас. – Поддавшись какому-то непонятному чувству, Вал Кон прикоснулся к заросшей щетиной щеке, словно Хакан был ему родичем. – Я вижу тебя, Хакан Мельтц. – Он отступил на шаг. – Живите в радости, ты и Кем, и пусть все ваши дети любят музыку.
– Угу…
Хакан поплелся следом за Вал Коном к наружному люку и остановился, глядя в ночь.
– Ты найдешь дорогу назад, Хакан? Мне не надо проводить тебя до машины?
– Найду без труда, – ответил он, надевая капюшон. – Просто пойду по следам, как мы сделали по дороге сюда. – Он замялся. – Доброй ночи, Кори.
– Доброй ночи, Хакан.
Вал Кон смотрел вслед Хакану, пока его фигура была видна на фоне звезд и снега, а потом закрыл люк и вернулся в корабль. Таймер автоврача показал, что лечение Мири продлится еще час с четвертью. Вал Кон поставил будильник, чтобы проснуться через час, наклонил спинку кресла пилота и заснул.
Вандар
Клин Косморн
«Необходимо дополнительное время для завершения лечения: двадцать пять минут».
Вал Кон прикоснулся к кнопке запроса информации. Когда причина, потребовавшая дополнительного времени, появилась на экране, он нахмурил брови.
«Фильтрация крови и повторная калибровка уровня питательных веществ, потребовавшиеся в связи с сильной негативной реакцией на введение психосоматического вещества».
– Психосоматического вещества? – повторил он вслух. А потом лицо его прояснилось, и он воскликнул: – А!
Та смесь «облака» и мемстима, которую она бросила в лицо Тиль Фона сиг-Алды: видимо, она случайно вдохнула какое-то количество. Он покачал головой и ввел указание переслать состав наркотика на третий вспомогательный экран. «Откуда у Мири появилась эта штука?» – недоуменно подумал он и снова покачал головой. Придется ждать ее объяснений.
Он наклонился, собрал ее одежду и сунул в чистку вместе со своей собственной, включив режим: «суперчистка» и «ремонт». В освежителе тоже был предусмотрен режим «супермытье». Включив его, Вал Кон встал под настоящий потоп.
Окошко для наблюдения стало прозрачным, позволяя увидеть стройное белое тело, вихрь рыжих волос и пару сонных серых глаз. Свежий шрам стал розовым пятном над ее небольшой грудью. Вал Кон улыбнулся и нажал кнопку выхода.
– Доброе утро, Мири.
– Привет. – Голос ее оставался хрипловатым. Она повернула голову на плоской подушке, сумев изобразить укоризну. – Думаешь, я не умею падать?
Он вздохнул:
– Я так хорошо знаю этот смертельный прием…
– Ага. И я тоже. – Ее улыбка получилась немного кривой. – Не учи свою бабушку кушать яйцо всмятку, космолетчик.
– Не посмел бы даже пытаться.
Она хмыкнула:
– Надо полагать – если вспомнить, кто была твоя бабушка. Отчаянная была старуха, а?
– Не отчаянней других, – тихо ответил он, прикасаясь к ее щеке. – Есть хочешь, Мири?
– Не отказалась бы перекусить. – Она впервые перевела взгляд с его лица на помещение за его спиной. – Ты мне не скажешь, где мы?
– На корабле агента.
Она нахмурилась:
– Только мы двое?
– Только мы двое. – Он отвел глаза, поймал прядь медных волос и пропустил ее между пальцами, пристально наблюдая за этим процессом. – Агент… умер. Контур солгал ему – как солгал мне на корабле Точильщика, помнишь?
Он снова посмотрел ей в глаза.
– Угу.
Вал Кон вздохнул и покачал головой.
– Он был под действием стимуляторов и… других веществ. Контур прибавил мощный выброс адреналина, а организм уже был перегружен…
– У него не выдержало сердце, – очень тихо договорила Мири.
Вал Кон кивнул.
– Тиль Фон сиг-Алда, – пробормотал он. – Клан Ругаре.
Мири нахмурилась:
– Вы были знакомы?
– Нет. Он назвал мне свое имя. – Вал Кон отогнал от себя это воспоминание. – Что ты хочешь на завтрак?
– Что бы это ни было, я это буду есть не здесь, – заявила она с неожиданным всплеском энергии. – В каком состоянии моя одежда?
