этого я подхожу к бару, осторожно сажусь на барный стул и заказываю белое вино.
— Могу я одолжить у Вас ручку? — спрашиваю я бармена, когда он приносит мой напиток. — Мне нужно кое-что записать.
Он предлагает мне шариковую ручку, и я беру салфетку, собираясь заняться тем, что у меня получается лучше всего: составить план. Потягивая вино, я начинаю намечать дальнейшие действия.
Прежде всего, мне нужно вернуться к работе. В настоящее время я плачу курьерской службе склада за проверку качества, упаковку и отправку всех моих старых заказов, но я не могу полагаться на них вечно. Что-то подсказывает мне, что доставщики далеко не профессионалы в проверке кружевных изделий на наличие торчащих ниток.
Вероятно, куча разгневанных бывших фанатов потребуют возврата денежных средств, так что мне нужно быть готовой разобраться с этим. Нужно сделать заявление в социальных сетях.
И мне нужно найти новую квартиру. СРОЧНО.
— Извините, — произносит низкий мужской голос рядом со мной. — Это место занято?
— Да, — холодно отвечаю я, не отрывая взгляда от салфетки.
— … Вы уверен?
— Да.
Я бросаю свирепый взгляд на мужчину. Он молодой, лет двадцати с небольшим, с мальчишеским лицом и красными щеками. Он с надеждой улыбается мне.
— Ради Бога, — выдавливаю я из себя. — Меня это не интересует. Я не хочу, чтобы ты садился рядом со мной. Не хочу, чтобы ты покупал мне выпивку. Не хочу устраивать жаркий перепихон в общественном туалете аэропорта. Так что отвали.
Он моргает.
— Я не подкатываю к тебе, — медленно произносит он. — Я здесь со своими друзьями, и у нас не хватает стульев. Тебе он нужен, или я могу забрать его? — Он указывает себе за спину. Я следую за его пальцем и замечаю столик с шумными парнями в футболках, которые громко болтают и пьют пиво.
Я закрываю глаза. Я такая идиотка.
— Извини, — бормочу я. — Плохой день. Да, бери. Мне очень жаль.
Он хмуро смотрит на меня и хватает стул.
— Сука, — бормочет он себе под нос, направляясь обратно к столику.
Мой желудок сжимается, когда я смотрю на его удаляющуюся спину. Как это возможно, что я все еще не умею разговаривать с мужчинами? После шести недель фальшивых свиданий я каким-то образом стала еще хуже.
Я морщусь. Не хочу думать о парнях. Ради бога, именно из-за их глупых советов меня трижды отвергли, и теперь надо мной издеваются во всех социальных сетях планеты. С этого момента я сама по себе.
И пришло время взглянуть правде в глаза.
Решив взять быка за рога, я достаю телефон и сразу захожу в Твиттер. Собравшись с духом, я открываю страницу уведомлений и вижу, как сообщения поступают в режиме реального времени. Они приходят слишком быстро, я не успеваю их читать.
@HerTreatLayla ПОСЛУШАЙ @ThreeSingleGuys сейчааас пожаааалуйста
если @HerTreatLayla не напишет до окончания шоу, я отказываюсь верить в любовь
@HerTreatLayla, ребята в прямом эфире! Иди и послушай!!
@HerTreatLayla это самая милая вещь на свете, боже мой.
#ДайИмВторойШанс #ВечеринкаЖалостиТрехОдинокихПарней #ЗаставьтеЛейлуПослушать
Я хмурюсь.
«Заставте Лейлу послушать»? Что это, черт возьми, такое? Я нажимаю на хэштег, и появляется еще тонна твитов. #ЗаставьтеЛейлуПослушать был использован более ста раз за последний час. Я просматриваю твиты. Все они — сообщения для меня, в значительной степени умоляющие прослушать последний эпизод подкаста парней.
Ради Бога.
Я действительно не хочу этого делать, но выполняю приказ и захожу в приложение для подкастов. Нахожу страницу «Трех Одиноких Парней» и открываю. Главный эпизод называется «ЭПИЗОД 449: ТУР ИЗВИНЕНИЙ». Маленький красный кружок, мигающий рядом с названием эпизода, показывает, что ребята записывают его в прямом эфире.
Я в нерешительности смотрю на свой телефон.
Не хочу ничего слушать. Судя по уведомлениям, этот «тур с извинениями» адресован мне, и, честно говоря, я не хочу слышать версию парней. Не хочу давать им шанс снова влезть в мою жизнь. Не хочу их прощать.
Но дело не только в них. А во мне. Они говорят обо мне, обсуждают меня перед десятками тысяч незнакомых людей, влияя на мой бизнес. Мне нужно знать, о чем они говорят. Не имеет значения, насколько я напугана. Я больше не крошечная девочка-подросток, которая ест свой ланч в туалетной кабинке, подслушивая, как девочки сплетничают о ней. Я больше не тот человек. Не знаю, когда стала трусихой, но меня от этого тошнит.
Я не могу спрятаться от этого только потому, что мне страшно. И не буду.
Подавив вздох, я допиваю остатки вина, вставляю наушники и нажимаю кнопку «Воспроизвести».
Глава 74
Лейла
И тут же грубый, скрипучий голос Зака наполняет мои уши. Слезы подступают к глазам, и я хватаюсь за гладкую барную стойку, когда воспоминания окутывают меня. Он обнимает меня на диване. Он затаскивает меня к себе на колени, чтобы поцеловать. Он кружит меня, пока мы танцуем. Боже, я так сильно по нему скучаю.
Я настолько сбита с толку внезапной волной эмоций, что мне требуется несколько секунд, чтобы вникнуть в его слова.
— Я думаю, скорбь — это извилистая дорога, — говорит он. — Иногда я все еще вижу Эмили. Во сне, или когда у меня возникает настолько яркое воспоминание, что реальный мир просто исчезает. А иногда я вообще о ней не думаю. И это самое худшее.
Я сажусь прямее. Он говорит об Эмили? Сейчас? В последний раз, когда мы говорили о том, чтобы обсудить горе в подкасте, Зак замолчал и выбежал вон. Так почему же он делает это сейчас?
— Чем, по-твоему, потеря партнера отличается от расставания? — спрашивает Джош. Дрожь пробегает по моей спине, когда его глубокий, холодный голос прожигает меня насквозь.
— Когда ты расстаешься с кем-то, ты можешь выставить его злодеем, — говорит Зак. — Пожаловаться на него. Все твои друзья скажут тебе, что ты найдешь кого-то получше, или что-то в этом роде. Ты можешь двигаться дальше. — Он делает глубокий вдох. — У меня остались только хорошие воспоминания об Эмили. Я никогда с ней не расставался. Я никогда не переставал любить ее. Поэтому, когда я начал влюбляться в кого-то другого, мне показалось, что я изменяю.
Мои глаза расширяются, когда его слова эхом отдаются в моей голове. Когда я начал влюбляться в кого-то другого. Когда я начал влюбляться в кого-то другого.
О Боже мой.
— Но ты, должно быть, знал, что это не так, — замечает Джош. — Если смотреть правде в глаза.
— Да, — отвечает Зак скрипучим голосом. — Наверное, я чувствовал, что не заслуживаю никого другого. Она была единственной для
