мне дороже любых терронских «элит». Не кровь решает за человека его судьбу, все определяет свободный выбор сердца. Вы сделали его, когда пытались отнять у меня детство, превратить в послушного робота, внушить увлечения и интересы. С Майли я этого не позволю, он сам решит, что ему больше по душе – стать капитаном корабля, как я, или агрономом.
– Почему-то мне кажется, что он выберет первое, – улыбнулся Халли.
– И сестру с собой возьмет, – кивнула я. – Если таково будет ее желание.
Свекор и свекровь демонстративно отодвинули чашки и двинулись к двери.
– Что же, – сказал господин Ален, обернувшись на пороге, – тогда больше вы нас никогда не увидите.
– Прощайте, – отозвался Бьёрн.
И остались от них только грязные следы на полу, да и те я быстро подтерла. Так была поставлена жирная точка в книге прошлого, и настало мгновение для того, чтобы начать писать будущее, чем мы и занялись радостно и с удовольствием, внимая друг другу, ценя друг друга, любя и мечтая вместе.
Эпилог
Майли как зачарованный смотрел на горы и реку, удивленно наблюдал за нами, купающимися, с берега. А в июле, спустя месяц после прибытия, впервые искупался сам, и с этих пор плавал везде, где было можно. Особенно здорово было на лагунах, где могла порезвиться на мелководье и Любимка. Брат и сестра не сразу подружились, но благодаря терпению и уравновешенности Майли и добродушию и открытости Любимы к концу лета их было не разлить водой. Конечно, разница в возрасте давала о себе знать: малышка быстро уставала от сложных игр, и Майли порой скрывался от нее в саду, чтобы в уединении соорудить что-то из конструктора. Жадным он не был, да и не привык получать что-то в личное пользование, поэтому всегда просил разрешения воспользоваться любой самой простой вещью, включая мыло... Отбывшие бабушка и дедушка даже зубной щетки внуку не оставили, и я видела, как огорчает подобное отношение Бьёрна.
Поначалу мне казалось, что у меня в общении с новым сыном возникнут сложности, но мальчик так изголодался по ласке и вниманию, что готов был довериться и открыть сердце. Он даже называл меня порой мамой, хотя чаще просто Таей, как Бьёрн. Его не пришлось учить вежливости или обходительности, он все делал сам – одевался, причесывался, застилал постель. А еще он первое время был в постоянном напряжении, словно ждал, когда мы начнем ругаться и, найдя в нем изъяны – бросим…
К осени Аврора и Маррог купили участок земли в горах, и, едва закончив строительство дома, покинули нас. Потом улетел Халли, и мне было немного грустно без его утренних дурачеств. Хорошо, что Ариэль и Мун с сынишкой никуда переезжать не планировали. Однако вскоре снова принесло родню, но я восприняла очередные испытания спокойно, хотя и не без легкого раздражения. Уж от брата я такого точно не ожидала – чтобы приехать и заявить, что он останется всем семейством на неопределенное время! Без предупреждения, без объяснений! Мила, моя невестка, смущенно извинялась и была сильно взволнована, но и она не желала отвечать на закономерные вопросы. В итоге Любима стала нервной, вынужденная всем делиться с тремя наглыми мальчишками, в Майли пробудился воинственный дух – он пытался защитить имущество сестры, а Луни-Люк орал теперь постоянно.
Вечером третьего дня Бьёрн вызвал меня на разговор.
– Мы не уместимся в этом доме даже с заселенной мансардой. Не обижайся, но здесь стало тесно из-за твоего брата. Он на нас с Муном смотрит как на врагов, хотя и безукоризненно вежлив.
– Меня это больше злит, чем печалит… или наоборот. Не знаю, что и придумать.
– Я сделаю твоему брату предложение.
– Какое?
– Оплачу его долю в доме вдвойне. Если им некуда идти – они запросто купят землю и новый дом построят сами. А могут и здесь неподалеку поселиться, кстати. Хороших мест хватает.
– Ой, лучше бы подальше. Не знаю, может, и наши дети со временем такие же станут, но чтобы драться постоянно…
– А Тилли еще и кусается, – усмехнулся Бьёрн.
– И Арги теперь постоянно закрыт и воет. Давай поговорим с ними за ужином.
Что мы и сделали, и это был не последний раз, когда пришлось защищать дом от непрошенных гостей. Кровный или нет, брат не хотел понять простую истину – будь честен и добр с людьми, и они ответят тем же. А в нас он определенно сомневался, и, как выяснилось, виноват в этом был злополучный Фроуди… Хорошо, что все разрешилось без проблем. Они взяли ровно половину без надбавок, купили участок с большим коттеджем в другой области за горами и редко когда навещали нас, упорно продолжая верить, что Бьёрн и Муни – отъявленные негодяи. Вот уж никогда бы не подумала, что родной брат поверит какому-то чокнутому терронцу больше, чем мне.
Впрочем, с тех пор я ни разу Кэда Фроуди не встречала, хотя на нашу с Бьёрном долю выпало еще немало приключений. Но самое главное мгновение – то, когда мы обрели друг друга навсегда – надежно укрепилось в общей мечте, связало наши судьбы в одну, чтобы научить ценить каждый проведенный вместе час и, глядя в бескрайние звездные небеса, угадывать в созвездиях следы чьих-то свершений, так похожие на наши собственные…
