class="p1">— Но мне он нравится. — Мерси дует губы. — Он такой блестящий.
— Тебе решать. Как хочешь. — Потягивая коктейль, я притворяюсь бесстрастным… и это всегда действует на Мерси.
— Хорошо. Переведи деньги, и я его верну.
Я протягиваю руку.
— Сначала деньги, лорд Ловетт.
Я приподнимаю бровь.
— Ладно, хорошо. — Она расстегивает браслет и кладет его мне на ладонь.
Мерси наблюдает за мной, как ястреб, пока я инициирую перевод со своего телефона, а затем взвизгивает, когда проверяет свое банковское приложение и видит, что деньги поступили на ее счет.
— Сколько же все-таки стоит эта штука? — спрашивает она.
— Двести пятьдесят тысяч.
У нее открывается рот.
— В фунтах, — добавляю я.
Возмущенная, Мерси сжимает кулак и бьет им по столу. Однако она не в том положении, чтобы жаловаться. Я уже собираюсь сказать ей, что она может использовать часть денег, которые я ей только что послал, чтобы снять себе номер на ночь в ближайшем отеле «Холидей Инн», но тут мой телефон начинает разрываться. Кэрри чувствует, как он вибрирует у нее на ноге, и игриво покусывает мочку моего уха.
— Пару сантиметров выше, и я, возможно, почувствую, что начинаю немного возбуждаться, — шепчет она.
— Если вы двое собираетесь трахаться, то хотя бы имейте приличие пойти и найти себе комнату, как это сделали Пакс и рыжая, — ворчит Мерси.
— Разве ты не должна уже уходить? — требует Пакс.
— А разве ты не должен быть в Японии? — отвечает она.
— Я не собираюсь возвращаться. Они не большие поклонники тату.
— Уф. Пойду спрошу у Прес, что она хочет на ужин, — говорит Кэрри себе под нос. — Вернусь через секунду. И тебе стоит ответить. Кажется, это важно.
Мой телефон снова жужжит, приходит еще одна череда текстовых сообщений. Я отгораживаюсь от шума перебранки вокруг меня, когда Кэрри выходит из комнаты, и проверяю телефон, благодарный за то, что меня отвлекли.
Фермерская кухня Одетты: Поздравляем! Вы выиграли в нашем летнем тотализаторе!
Фермерская кухня Одетты: Мы обновили информацию о победителе местного розыгрыша призов!
Фермерская кухня Одетты: Потребовался всего один палец.
Всего один палец?
Что за хрень? Да, черт возьми, я в замешательстве. Скорее, в недоумении. «Фермерская кухня Одетты» — это не закусочная на глубоком юге, хотя может показаться, что это именно так. Это имя, под которым Майкл иногда пишет мне сообщения, а название компании — псевдоним, созданный, как он выразился, «из соображений безопасности». Обычно он пишет мне о Кэрри, содержание сообщения всегда завуалировано, но достаточно очевидно, чтобы я понял общую суть того, что он пытается сказать. Но в этот раз его сообщение слишком запутанное, чтобы я мог его понять.
Я: «Поподробнее».
Фермерская кухня Одетты: Вы получили работу! Дата начала вашей новой работы — 15 июля. Мы с нетерпением ждем встречи с вами.
Я: Какая работа???
Фермерская кухня Одетты: (ссылка) https:/musiciansdigest.com/piotrrichec-6507783
ПИАНИСТ МИРОВОГО КЛАССА ПЕТР РИЧЕК ПОТЕРЯЛ ПАЛЕЦ В РЕЗУЛЬТАТЕ НЕСЧАСТНОГО СЛУЧАЯ НА ЭСКАЛАТОРЕ.
Мое сердце вырывается из груди. Петр Ричек потерял палец? Какого черта? Я нажимаю на ссылку и чувствую, как желчь поднимается к горлу. Хорошо, что я уже сижу.
«Карьера одного из самых многообещающих концертирующих пианистов мира Петра Ричека сегодня закончилась, не успев начаться. Ричека, получившего заветную премию Райдера в возрасте всего двенадцати лет, прочили в следующие поколения Аргерих. Так было до сегодняшнего утра, когда двадцатидвухлетний гражданин Чехии попал в трагическую аварию на эскалаторе. Сообщения из больницы Святого Петра (Сиэтл) весьма расплывчаты, в них говорится лишь о том, что у Ричека сильно повреждена правая рука, в результате чего он лишился пальца. Какой именно палец — неясно, но эта деталь, по мнению Дэмиена Лафборо из Нью-Йоркской академии музыки, не имеет значения. «Пианист без десяти пальцев — это как баскетболист ростом метр восемьдесят. Конечно, они могут участвовать в игре, но никогда не будут так хороши, как Леброн». Не хочу показаться черствым, но карьера этого молодого человека закончена. Я знаю это. Вы знаете это. Ричек это знает. Он уже отказался от места в Сиэтлской композиторской консерватории…»
Я: ТЫ ОТРЕЗАЛ ЕМУ ПАЛЕЦ?!
Фермерская кухня Одетты: Мы гордимся безопасностью на рабочем месте в нашей компании. Сотрудники Одетты застрахованы на сумму до шести миллионов долларов на случай получения травмы во время работы. Будьте уверены, что мы заботимся о ваших интересах.
Шесть миллионов долларов? Ричек был застрахован на такую сумму? Впрочем, деньги ничего не меняют. Майкл без раздумий изувечил человека. Из-за меня?
Я: Ты с ума сошел?! Ты это сделал? Какого ХРЕНА ты это сделал?
Фермерская кухня Одетты: Наши новые рецепты домашней кухни ОЧЕНЬ СЛОЖНЫ, но за каждым ингредиентом стоит ВЕСКАЯ ПРИЧИНА!
Почему, блядь, этот параноик не может позвонить мне из телефона-автомата и просто поговорить со мной, как нормальный человек? Это уже слишком.
Я: Мне нужно больше информации.
Фермерская кухня Одетты: Мы работаем с 8 утра до 7 вечера с понедельника по субботу. Не стесняйтесь обращаться к нам в рабочее время, и мы будем рады помочь вам с вашим вопросом.
В Сиэтле сейчас глубокая ночь. Ему следовало подождать с сообщением, пока он не сможет нормально разговаривать. Что я должен делать с половиной рассказа? Я закрываю сообщения и открываю свой почтовый ящик. Конечно же, там новое письмо от Тихоокеанского Северо-Западного Института, отправленное пять часов назад и ожидающее открытия. Я просматриваю его содержимое, не удивляясь тому, что там написано.
— Китайская еда, — говорит Кэрри позади меня. — Я думаю, это общее мнение. Всех устраивает? — Она смотрит на меня и наклоняет голову, слегка нахмурившись. — Все в порядке, детка? У тебя очень серьезный вид.
— Да, все в порядке. — Я протягиваю ей свой телефон, чтобы она тоже могла прочесть письмо.
Ее глаза бегают слева направо, впитывая информацию. Перефразируя, в связи с неожиданными обстоятельствами, мне предлагают место в летней консерватории.
Кэрри успевает прочесть только половину письма, прежде чем поднимает на меня взгляд. Ее волнение прямо-таки читается в ее глазах; она изо всех сил скрывала это, когда мы узнали, что не переедем в Сиэтл на программу, но я знал, что втайне она была немного разочарована.
— Это правда? — спрашивает она.
Я киваю.
— И ты согласишься? Мы действительно поедем?
То, что я получаю выгоду от завершения карьеры другого талантливого музыканта, конечно, очень хреново, но черт возьми. Я не собираюсь отказываться. Я бы сошел с ума, если бы даже подумал об этом. Я снова киваю, и Кэрри визжит.
— О, боже! ДА!
— Эй. Что происходит? — Пресли вышла из спальни, ее волосы аккуратно расчесаны, макияж безупречен.
