уже был переписан закон о количестве флота, – сопоставив в уме даты, заметила я. – Но зачем погружать себя в сон?
– Их могли специально погрузить, чтобы скрыть истинное число сражавшихся тогда. Или они знали то, что лучше не знать…
– И потому всю расу засекретили? – не поверила я. – Что они могли такого узнать в той войне?
У Оникса не было ответа. Ответ был лишь у одного, и говорить он его особо не хотел.
– Ты упомянул, что был погружён в искусственный сон. Зачем? – озвучил мой вопрос Рев.
Кайон вновь пожал плечами.
– Нам отдали приказ. Мы его исполнили.
– Логично, – заметил Оникс. – Он был генералом, который обязан выполнять приказ свыше.
Я и сама это понимала, как бы противно ни было.
– Кто тобой командовал?
Мужчина даже скривился, словно имя горчило на его языке.
– Ассандра…– произнёс он на нашем языке.
– Кто? – не понял Рев.
– Имя почти не переводится.
Ассандра. Снова это имя. Кайон сказал, что я сделана на подобие этой Ассандры. Получается, у неё тоже были чёрные крылья. Спит ли она так же, как и все, или её решили устранить, дабы не вызвать вопросы? Вряд ли Кайон это знает.
– У тебя есть ещё, что сказать? – хмуро поинтересовался Рев. – Сенат уже вынес решение: тебя заключат в Серфекс пожизненно. Терять уже нечего.
Даже Кайон вздрогнул при упоминании Серфекса, и в его взгляде промелькнуло отчаянье. Какое знакомое чувство, но жалости оно у меня не вызвало. Он заслужил Серфекс больше, чем кто либо.
– Нет, нечего…
Серебряный хиим поднялся и вышел. Свет тут же включился, и всё мое свечение исчезло раньше, чем Рев успел его заметить.
– Вы всё слышали, – обратился он к Герцогу. – Мне мало верится в то, что он сказал… видимо, ему повредили голову. То, что он говорит, и как говорит, больше смахивает на выдуманную историю, чем на правду.
– Это мы уже будем решать сами. Благодарю за сотрудничество, – поднялся с места Герцог.
Рев молча кивнул и вышел.
– Почему вы так уверены, что он не проговорится? – поинтересовалась я, поднимаясь с кресла.
– Он не из болтливых.
В этом я сомневалась, так что свои вопросы оставила на лучшее время.
Кинув последний взгляд на вновь матовое стекло, мы вышли в коридор к караулившим Змееносцам, пытающимся безуспешно слиться со стенами.
– Я рассчитывал на большие сведенья, – признался Оникс, неторопливо идя к лифту. – Есть предположение, что всё это значит?
– Я уже всё сказала… а насчёт Отблеска Мира и того же Сайкана и вовсе не знаю, что думать. Не похоже, что он лгал, но как тогда объяснить эти сведенья?
Оникс молчал, и я тоже.
– Возможно, получится поднять архивы, – негромко произнёс он спустя минуту.
Мы остановились у дверей лифта.
– Но для этого вам надо стать главой Содружества, – кисло усмехнулась я. – Могу лишь пожелать удачи с этим. Сёстры Сената вряд ли это допустят.
– И потому я обязан попробовать. Кто–то должен их поставить на место.
– Думаю, шанс у вас всё же есть.
Двери лифта раскрылись, и я вошла в него, повернувшись лицом к Ониксу.
– Спасибо за приглашение. Надеюсь, следующая наша встреча не будет в тюрьме или из–за незаконного пересечения границы.
– Здесь мало факторов, зависящих от меня. Но если всё пройдёт удачно, то в следующий раз мы встретимся только на переговорах или дипломатических встречах, – позволил себе лёгкую усмешку Оникс, отчего его багровые глаза стали насыщенней.
– До встречи, – попрощалась я.
– До встречи.
Двери закрылись, и учтивая улыбка сползла с меня так же быстро, как летящий в пропасть камень. Я облокотилась об стену лифта, запрокинув голову и смотря на белые лампы.
Сайкан. Планета, где живёт или когда–то жила моя раса. Место, которого не существует на картах, или оно существует, но названо иначе. Звёзды, ну вот почему всё так сложно? Как я одна со всем этим справлюсь? И стоит ли со всем этим справляться? Я вроде только вышла на правильную тропу, как появилась сотня развилок, и каждая из них кажется правильной. Куда идти? Что делать? Вопросов лишь прибавилось, хотя рассчитывала я на другое.
Ещё и Ориас… сбежал. Вырезал чип, отслеживающий его местонахождение. Оставил одну и ушёл как не в чём ни бывало. И ради чего? Да звёзды его знают.
Я знаю, что надо продолжать жить, пусть это и кажется невыносимо трудно. Но что поделать? Моя жизнь никогда и не была лёгкой.
5
Ориас шёл по стеклянному коридору, едва обращая внимания на проносящиеся над головой корабли, заставляющие звёзды перемигиваться. Навстречу ему шли иномирцы, тут же смолкая и почтительно отступая в сторону, а после провожая долгими настороженными взглядами.
Они пытались привыкнуть к такому Ориасу. К Ориасу, чьё лицо теперь украшал елва заметный шрам на щеке. К Ориасу, чьи глаза казались холоднее льда, а лицо было столь же красиво, как и опасно. Он был хозяин в этом месте, пусть оно и было изначально не его. Но всё меняется. Перемены нельзя остановить. Вселенная уже запустила процесс.
Коридор закончился, выведя к дверям в сад. Растения тут приживались чудом, разрастаясь вверх и вниз, карабкаясь на стены и подпорки, но не имея запаха. Однако всё это цвело, поражая количеством цветов и окрасок. Тут были собраны самые редкие виды, некоторые из которых считались утеряны.
Ориас не разбирался в цветах, хотя столько дарил их женщинам. Он задаривал ими всех своих любовниц… почти всех. Была одна, которой он так и не успел подарить цветы. Ему даже в голову не приходило дарить ей то, что через пару дней завянет, и украшения он выбирал с непривычной для себя тщательностью.
«Ничто не идёт тебе так, как звёзды на твоём теле». Ориас не соврал, но не сказал и то, что она сама похожа на звезду: волосы молочного цвета и голубые, в серебристой каёмке, глаза, которые каждый раз заставали его врасплох. И тогда, когда он впервые увидел эту щуплую девчонку на Земле, и даже сейчас, когда она вынуждала самого Третьего Герцога подбирать слова.
– Ты задержался, – послышался голос со стороны небольшого пруда.
– Разве?
Ориас выбрал одну из десяти тропинок, и не спеша зашагал к пруду, смотря на великолепие цветов по обе
