питание не слишком изменилось.
Опрос меня как свидетеля не занял много времени. Хотя защитник что-то и пытался вытянуть из истории проживания нас с Кристианом под одной крышей, но у него не получилось. Ведь и правда ничего не было, если не считать взаимной симпатии.
Я действовала в рамках и закона, и морали, ко мне претензий не могло быть, а видела и знала не так уж много, так что меня быстро отпустили.
Вообще заседание шло целый день, были заслушаны два десятка свидетелей и других обвиняемых, не аристократов, сотрудников герцогов и виконта, которых будут судить позже в обычном городском суде.
Уже под самый вечер суд удалился для принятия решения. А нас отпустили на час поужинать, что мы и сделали, только, в виду позднего времени, не в ресторации суда, а в каком-то фешенебельном месте неподалеку.
Я, конечно, была одета немного неподобающим образом, да и Кристиан был не в вечернем фраке, но нас пустили без вопросов. Весь ужин мне казалось, что мужчина хочет то ли что-то у меня спросить, то ли сказать, но он так и не решился или не успел. Все же время нас поджимало, пришлось возвращаться в зал.
Суд совещался дольше, чем планировалось, еще где-то час мы сидели, как на иголках, а потом вышли судьи и главный начал зачитывать приговор. После того, как он произнес ритуальные фразы, от чьего имени они принимают решения, кого судят и по какому закону, началось самое интересное.
– Суд постановил лишить Леона Диссийского и Каролину Диссийскую дворянского герцогского звания и земель, им принадлежащих. Герцогский титул и все материальные и нематериальные активы герцогства и герцогов Диссийский передаются их законному владельцу Кристиану Диссийскому.
– Поздравляю, – одними губами шепнула я, но мужчина лишь кивнул и неотрывно смотрел на судью.
– Суд постановил, что обвинения в покушении на убийство герцога Кристиана Диссийско и графа Пьера Мериссаля считать доказанными. Суд постановил, что обвинения в контрабанде опасных и особо опасных для Королевства и Короны веществ считать доказанными. Суд постановил, что обвинение в заказе и организации убийств шести простолюдинов считать доказанными. Суд постановил, что обвинение в мошеннических действиях, незаконном обогащении и присвоении имущества герцога Кристиана Диссийского считать доказанными.
Судья перевел дыхание и продолжил, а зал весь превратился в слух. Было настолько тихо в зале, где находилось под сотню человек, что, казалось, если муха пролетит, каждый услышит.
– Суд приговаривает Леона Диссийского, Каролину Диссийскую, Хорна Сандара к смертной казни по совокупности доказанных преступлений. Казнь состоится завтра, на рассвете.
С этими словами судьи встали, дождались, пока все остальные присутствующие тоже поднимутся, и покинули зал заседаний.
Мы же остались с Кристианом стоять. Да, мы вроде бы выиграли, победили, Кристиан вернул свое, кроме восьми лет жизни, разумеется, но ощущения победы как-то не чувствуется.
Глава 34
После оглашения приговора, Кристиан пригласил меня еще раз поужинать где-нибудь в тихом месте. А поскольку в столице он давно не был, я предложила террасу над рекой – там отличный вид и отдельные кабинки, правда, недешево.
Ехать было недалеко – ресторация находилась в центре города и из-за достаточно позднего часа свободная кабинка нашлась. А так тут аншлаг, бронировать надо заранее. Но сейчас время уже за полночь. Все же очень насыщенный день был.
– Ты доволен решением суда? – аккуратно спросила я, когда мы заказали еды и вина.
– Скажем так, я рад, что мне вернули мое имение, земли и титул. Честно говоря, я не рассчитывал, что удасться вернуть все. Завтра поверенный заберет документы, но официально герцогом я, думаю, смогу стать только через несколько недель. Ведь все еще в Дворянскую палату надо передать, утвердить, потом Король должен подписать. Ну, ты понимаешь…
Я кивнула. Мне, с моим наследным баронством, конечно, проще пришлось, ведь я была аристократкой и просто вступала в наследство. Хотя потом, когда изменился титул, тоже пришлось побегать.
– Что же насчет остального, то это было ожидаемо. Но не могу сказать, что я рад. Есть, конечно, немного морального удовлетворения, но все же смерти я им, что Леону, что Каролине, не желал.
– Ты завтра пойдешь?
– Может, это и трусливо прозвучит, – мужчина криво усмехнулся, – но нет такого желания. А ты хочешь сходить?
Кристиан кинул на меня острый взгляд.
– Я тебя понимаю. Мне бы самой не захотелось на твоем месте, а на своем я такие развлечения никогда не любила. Так что нет, я завтра не пойду никуда. В целом, мне в столице делать больше нечего. Побуду еще пару дней и поеду домой.
– Может, ты останешься хотя бы на неделю? Мы могли бы с тобой сходить в театр, парк или куда ты захочешь?
– Ты приглашаешь меня на свидание? – улыбнулась я.
– Ну, мы же говорили об этом, о том, что нравимся друг другу. Мы достаточно хорошо друг друга успели узнать за эти пару месяцев, но на свидание, как обычные люди, мы ни разу не ходили. Думаю, это надо исправить.
– Я не уверена, что это прилично, Кристиан. После того, что произойдет завтра, я имею в виду. Получается, мы будем гулять и веселиться в тот день, когда твою жену повесят? Вы ведь по закону, получается, еще женаты, потому что, если ты жив, то брак Каролины и Леона недействителен. А тебя уже признали живым.
– В чем-то ты права, наверное. Но и скрывать наши отношения тоже не стоит. Еще подумает местное общество чего… Давай так: завтра и послезавтра мы действительно никуда не пойдем, все же завтра не тот день, да и дела у меня имеются. А вот через пару дней хотя бы прогуляемся по парку, пообедаем. В этом ведь нет ничего предосудительного, Виктория.
– Ну да, благодаря моим и твоим показаниям Каролину завтра повесят, а мы, как ни в чем не бывало, будем гулять по парку и обедать, – ответила я с сарказмом.
– Мы – провинциальные дворяне, местным не особенно интересные. Но прятаться по углам, как будто мы действительно совершили что-то плохое, я тоже не хочу.
– Да, я все понимаю…
– К тому же, эту страницу стоит перевернуть и оставить в прошлом. Уже окончательно. И подумать о будущем, – Кристиан аккуратно, будто боясь, что я выдерну, взял мою руку в свою.
А потом наклонился и поцеловал.
Не знаю, мне все еще казалось, что в нашей ситуации это немного неуместно, но я не оттолкнула его. А потом подумала, что ведь все это по нему очень ударило, ему нужна моя поддержка. Ему нужно
