была иллюзия её человекоподобности. Кому-то… оставляли лишь некоторые шаблоны мышления. И маркеры вешались. Метки свеого рода. Как клеймо на рабов. Система в любом случае отличит копию от личности.
— Значит, вариантов немного? — произнес Винченцо, глянув на камень и тело, над ним парящее.
— Немного, — согласилась Миара. — Или она… или кто-то из нас.
Глава 41
Миха
Да уж. В жизни всегда найдется место подвигу. И держаться подальше от этого места не вышло. И если бы Миха верил в предназначение и богов, то решил бы, что в этом, собственно говоря, его предназначение и состояло.
А как иначе?
Он ведь понимает, что такое Система. Точнее не то, чтобы совсем, но всяко знает о цифровом мире чуть больше их всех, собравшихся, глядящих друг на друга пренастороженно.
Нервно кусает губы Миара. И Винченцо сжимает кулаки. Джер мрачен.
Наемники.
Карраго…
На золотом крыльце сидели… впору считалочку считать, выбирая подходящую кандидатуру. Или к этому миру другая подойдет. Там, где вышел месяц из тумана, вынул ножик из кармана…
— Пожалуй… — в душе тоскливо и никакого приступа героизма Миха не ощущает. — Я пойду…
— Почему ты? — Джер хмурится еще больше. — Я могу! У меня и права есть! Эти… как его…
— Есть, — согласилась Миара. — Только ты понятия не имеешь, что с правами делать. И вообще… они пригодятся, думаю. Система, как бы смешно это ни звучало, лишь часть системы. И восстанавливать её придется потом, извне. Подключать отдельные локации, исправлять ошибки. Без прав администратора это будет сложно сделать.
Рыжая Аи лежала себе тихонечко.
Сердце бога…
Какое она сердце? Хотя… бестолковое. И трусоватое, кажется. И детское совершенно, пусть и выглядит она постарше Джера.
— Если уже говорить о системе, то проще мне… — Миара сцепила руки на груди. — В конце концов, я что-то да усвоила. Основы, конечно, но на первое время хватит. А там, дальше…
— Надо же, — Карраго вяло хлопнул в ладоши. — Какое стремление к самопожертвованию. Ты не заболела, душа моя? Я бы предпочел исходить от обратного. Кто в нашей компании наименее полезен…
Тень сделал шаг назад.
И сына за спину задвинул. Оскалился, положив руку на клинок. Он вот явно не ощущал в себе желания пожертвовать жизнью ради блага человечества.
— Я тоже готов, — сказал Винченцо, поднимая руки. — Нам всем стоит успокоиться…
— И попробовать другой способ, — Карраго произнес это с насмешкой.
— Но… она же…
— Она ребенок, который, как я понимаю, влез в папочкину лабораторию, желая поиграть с запрещенными артефактами, — Карраго склонился над телом Аи и провел ладонью над головой. — И да, согласен, её возвращать нельзя. Она вполне способна натворить… дел. Но и верить ей оснований не вижу. Она пыталась выбраться, находясь внутри… чем бы они ни было. И у нее не вышло. Это логично. Большинство ловушек намеренно делают такими, чтобы выбраться из них без посторонней помощи было сложно. Но мы, относительно ловушки, находимся вовне. Так что…
Он подошел к Ице и попытался сдвинуть её тело.
То не поддалось.
Миха подошел с другой стороны, чем заработал одобрительный кивок.
— Давай…
Тело было материально. Плотное. Теплое. Живое… и неподвижное.
— Погоди, — Карраго махнул рукой. — Попробую просто разбудить её. Возможно, что-то да подскажет.
Он положил руку на шею. Потом — на грудь…
Наклонился, словно желая прислушаться к дыханию… и Миха не успел понять, как это произошло. Вспышка… и… тело Ицы сползает с алтаря. А его место занимает другое.
— Вот старый… засранец, — Миара добавила еще пару слов, весьма душевных. — Можно подумать, что его кто-то стал бы останавливать…
— Я бы стал, — признался Миха и заработал пару недоуменных взглядов. — Система… как я понял управляет всем, чем в принципе можно управлять. А теперь Карраго управляет этой вот… Системой. Попытается…
Молчание
И смех.
Миары. Громкий, захлебывающийся, лающий смех.
— Этот… этот старый… засранец… все-таки стал богом.
Фигура Карраго мигнула и раздвоилась.
И одна отделилась от другой. Она была полупрозрачна, но все же была.
— Видишь, радость моя, никто не понимал меня так, как ты, — насмешливо произнес он.
— К тому же бессмертие, да? — Миара вытерла слезу.
От смеха, не иначе, выступили.
— Тебе ведь было некуда возвращаться… твое тело…
— Год или два, или десять… ты сама видела.
— У Древних есть…
— Их чудесные медицинские капсулы… ты бы знала, дорогая, сколько у них всего было… и хорошо, что осталось в прошлом.
— Почему⁈
— Потому что иначе я не стал бы тем, кем являюсь. Как и ты. К чему нужны целители, если практически все болезни способна излечить одна машина? Пусть устроенная сложно, дорогая, но…
— Но создать её куда проще, чем вырастить целителя? Так? — произнесла Миара тихо. — У нас строители големов…
— Низшие маги, которые на другое не способны.
— У них…
— Именно.
— Но… все равно.
— Капсулы, сколь понял, мне не помогут. Они способны поддерживать жизнь, однако тоже не бесконечно. А я и так прожил дольше, чем суждено обычному человеку. Хотя…
Улыбка его слегка отдавала безумием, что заставило Миху нервничать.
— Древние умели создавать тела и внедрять в них разум. Если с телами и у нас получалось неплохо, то разум… разум — иное. Быть может, когда-нибудь мне захочется покинуть это вместилище. Хотя… не уверен. Если бы ты знала, дорогая, сколько всего здесь. Это похоже…
Взмах руки.
И пирамида исчезает. Остается лишь камень с парящим над ним телом Карраго. Правда, теперь создается ощущение, что тело это перестает быть похожим… на человеческое?
В смысле, живое.
Оно словно покрывается тонким слоем золотой пыли.
Или не пыль это?
Миха не удержавшись, коснулся… металл? Поскрести?
— Не стоит, — Карраго-иллюзия качает головой. — У тебя не получится. Чтобы произвести замену нужно согласие…
Вокруг беззвучно меняется пространство. Оно раздвигается и заполняется высокими, даже не в потолок — в небеса уходящими — полками. И книги теснятся, жмутся на них.
Их число — бесконечно.
— Это… это… — Миара медленно поворачивается. А вот наемники держатся друг друга и, кажется, не слишком верят, что получится уйти. — Это… что?
— Это малая часть внутренней информации. Я и сам пока не слишком способен оценить весь объем.
