Книга Гавана - Стивен Хантер

Это стало его манией. Хороший боковой в голову, не слишком сильный, недостаточный, чтобы парень отключился на час. Хватаешь пушку, чувствуешь ее твердость, тяжесть и надежность. Для мужчины, который охотится, ненавидит, запуган или избит, нет ничего лучше хорошей пушки. Он мечтал только о пистолете. Тогда, что бы они с ним ни сделали, они запомнят эту ночь. Их вдовы будут рыдать, а дети-сироты — просить милостыню. Мужчине, у которого больше ничего нет, остается только мечтать. О боже, как ему была нужна пушка!

Однако Эрл знал, что нападение на полицейского наведет убийц на его след. Они начнут обходить все соседние дома, выламывать двери, бить людей, и однажды кто-то заговорит. Кто-то что-то видел. Кто-то всегда видит.

Нет, выхода не было. Он сидел в крошечной квартирке, а Эсмеральда смотрела на него, как на икону.

«Милая, я не святой», — думал он.

Время остановилось. Точнее, оно ползло по ступенькам, засыпанным битым стеклом. И то и дело останавливалось, чтобы справиться с одышкой. Такому солдату следовало бы дать пинка под зад... Время от времени Эрл смотрел на свои проклятые часы и убеждался, что прошло всего несколько минут.

Было поздно, но по Санха еще сновали машины. Мужчины входили и выходили из театра «Шанхай» или собирались у дверей соседнего кафе «Бамбу» и пьяно хохотали. Все вокруг озарял мерцающий оранжевый свет.

Эрл следил за курившими мужчинами, за расхаживавшими женщинами, за проезжавшими мимо автомобилями, слышал улюлюканье, свистки, крики, разговоры на десятке языков, но так и не заметил ничего особенного.

Отойдя от окна, Эрл обернулся и увидел глаза Эсмеральды, полные любви.

Он неуверенно улыбнулся, не зная, что придумать, и тут с лестницы донесся звук мужских шагов. Люди старались не шуметь, но поднимались быстро.

* * *

Уолтер обедал с начальником отдела маркетинга «Юнайтед фрут», его женой, дочерью и сыном. Они сидели в «Тропикане», самом красивом ночном клубе на свете. Еда была просто сказочной, несмотря на то что официанты поторопились убрать посуду и принести последнюю порцию напитков перед началом танцев.

Стью Грант был отличным парнем, а его жена Сэм — Сэм! — была одной из тех восточных амазонок, которых Френчи любил, но никогда не говорил об этом. Дети, Тим и Джулия, тоже были чудесными, замечательными американскими подростками, мечтой родителей. Беседа шла о Корее, о сенаторе Маккарти, которого Стью считал великим человеком, о новой звезде Роке Хадсоне, о перспективах соглашения «Юнайтед фрут» с «Дженерал фудс» и о многообещающем новом методе сушки фруктов. Но Френчи не сводил глаз с загорелой, тоненькой, аристократичной Сэм, а она не сводила глаз с него. В конце концов, он был... ну, он был гаванским резидентом и...

— Сеньор Шорт...

— Да?

— Вас к телефону. Срочно.

— О господи. Я...

— Это мистер Лански.

— Гмм...

Френчи извинился, следом за официантом прошел к телефону и взял трубку.

— Что случилось? Есть какие-то новости?

— Он у них в кармане.

— Что?

— Он у них в кармане. Они едут за ним.

У Френчи гулко забилось сердце.

— Вы уверены?

— Да. Кто-то что-то видел, шепнул другому, одна из ваших ищеек сообщила это копам, а те позвонили мне. Сейчас мы этим занимаемся.

— Грандиозный вечер, — сказал Френчи.

Потом он проверил себя. Грандиозный вечер: Эрл мертв. Ну и что? В следующую секунду он воспользовался своим талантом, подавил вспышку сожаления и заторопился к столику. Вот-вот должны были начаться танцы.

* * *

Вот и все. Это случится в маленькой квартирке без туалета. За ним пришли люди с пистолетами. Сейчас он умрет. Нет, это не проститутка с клиентом: те поднимаются более уверенно. И не старуха Mamasita — она бы не стала красться, а нагло протопала бы наверх. Нет, это были мужчины, двигавшиеся молча, выбиравшие позицию и готовившиеся к стремительному штурму.

«Славная будет охота», — сказал он себе.

Эрл бережно поднял Эсмеральду с места, засунул в стенной шкаф, заставил сесть и сжаться в комок. Насколько он знал этих парней, патронов они жалеть не будут. Конечно, они найдут ее, но что поделаешь...

Он быстро вернулся на прежнее место, держась спиной к стене и стараясь не шуметь: они наверняка прислушивались. В левую руку Эрл взял фруктовый нож, снял пояс с одного из ее жалких платьев и привязал нож к руке. Если его ранят и он от боли разожмет ладонь, его единственное оружие не выпадет.

«Я заберу с собой как минимум одного, — подумал он. — Первому, кто войдет, выпущу кишки. Если повезет, вырву у него пистолет. Если повезет еще раз, успею пустить его в ход и достану двух остальных. Может быть, пристрелю этого нью-йоркского малого, эту крысу. А если он будет с капитаном, который вырезает людям глаза, пристрелю и того. Отправляясь на тот свет, мужчина стремится забрать с собой как можно больше врагов».

Все стихло.

Эрл знал, что они там, что их как минимум трое, потому что слышал одновременное поскрипывание половиц в разных местах. Это означало, что старый знакомый пришел за ним не в одиночку. Скорее всего, их трое. Собираются убить безоружного человека, застав его врасплох. С этим справились бы и двое, но трое лучше. Значит, это Фрэнки, капитан и неизвестный водитель.

Итак, трое.

Комнату наполнял мигающий оранжевый свет, лившийся в грязное окно. На улице слышались крики и гудки машин. С лестничной площадки не доносилось ни звука, но в полоске света, проникавшей в щель под дверью, что-то дважды мелькнуло. Двое мужчин встали по обе стороны двери.

Эрл напрягся.

Кто-то слегка потрогал ручку. Дверь была заперта, но засов на ней отсутствовал. Сначала было тихо, потом в щели между дверью и косяком показался тонкий клинок, поднялся к замку, остановился, начал действовать как рычаг, и вскоре замок открылся.

Эрл сжат в руке ножичек, который мог резать, но был недостаточно длинным, чтобы задеть жизненно важные органы.

«Сейчас», — подумал он.

Дверь бесшумно открылась. Послышалось шарканье, а потом голос:

— Никто не хочет приобрести хороший пылесос?