я тебя шлёпну. Ай, молодец! Ну всё, иди. Внимание! Слава Лукосу Шварцу!
– Блестяще! – опять восхитился преображением Пурелий.
Барон кивнул, но по его лицу книгочей понял, что Бадьяр не о том спрашивал.
– Вас на самом деле интересуют туннели? – барон оживился. – Отвечу так. Ничего о них не знаю. Однако поделюсь размышлениями одного знакомого лесоруба. Он считал, что можно обычных людей наряжать… белоголовыми вепрями, – пожал плечами Пурелий, – а потом выдавать таких людей за истинных белоголовых вепрей. Жители Сычигорья будут удивляться, каким образом вепри так быстро оказываются в любой точке. Начнут приписывать вепрям особые качества или придумывать тайные ходы, позволяющие добраться из центра Сычигорья в любую точку за короткий срок. А на самом деле… всё не так, как кажется. Но это не мои мысли. Так. Размышления лесоруба.
Бадьяр с интересом переваривал информацию. Свита короля – обычные люди? Мало того, они живут среди нас и, по сути, любой собеседник может им оказаться? Они агенты короля?
– Интересно. А главный вепрь? Тоже обычный?
– Не знаю, – Пурелий помрачнел. – И в этот раз без истории от лесоруба.
Барон встал из-за стола и начал бродить по дворику. Не сказать, что он услышал шокирующую новость. Он сам считал, что свита – это обычные люди, получившие доступ к запретной ворожбе. Новость была в том, что Пурелий думает аналогично. Молодой человек умён, но не одинок. Значит, существуют ещё люди, сомневающиеся во всемогуществе свиты короля, а значит, и в самом короле. Значит, назревают перемены в обществе. А любые перемены в Сычигорье сопровождаются массовыми войнами. И усиление движенцев прекрасно дополняет этот вывод. Необходимо готовится к большой бойне.
– Согласен, зачем слушать истории лесоруба? – обдумал положение барон и сел за стол. – Вернёмся к нашему соглашению. Остались два главных вопроса.
– С чего начать? С отравителя?
– Нет. Объясните мне, как Мортусу удаётся так быстро набирать вес? Я специально не мешал его восхождению. Даже казнахроном сделал. Конечно, обрубал дальнейшие хотелки, чтобы не высовывался. Но наглец зашёл слишком далеко. Пора его… Так как?
– У меня только догадка. Зато если она подтвердится, вы получите доказательства.
– Ну-ка, ну-ка.
– Он слишком много ходит после окончания белого дня. Не замечали? Тогда вспоминайте. Обычно он сидит поближе к знати, слушая разговоры. Белый день всё-таки, родовая сила.
– Она у него слабая.
– Вот как? – удивился Пурелий. – Хм. Вполне может быть. Но дело в другом. Зачем он начинает ходить туда-сюда? Он ищет применения силы, которой не лишился после захода солнца. У Мортуса большая задержка.
– Вот гадёныш! – Бадьяр хлопнул ладонью по столу. – Час? Два?
– Минимум пять. Солнце садится, сычигорцы расслабляются и начинают говорить то, о чём молчали в белый день, зная о нашей родовой силе. Тут-то Мортус и…
– … подслушивает?
– Нет. Подглядывает. Вчера ночью, до моего ареста, я решил проверить свою гипотезу. Отошёл от Мортуса на противоположную часть зала, достал пряжку... Вы же в курсе удалённой тайнописи? Так вот, Мортус тоже в курсе. Я знал, что он обратит внимание. Я как бы зачитал послание Лукосу Шварцу. Встречаемся, мол, в полдень зелёного дня в посаде за косогором. Если он сегодня будет там, значит, попался.
Барон тяжело задышал, потом опять хлопнул по столу и поднялся.
– Задержка!
– Я же говорил, что вам не понравится. Силу не отобрать. Если только не переманить Мортуса на свою сторону.
– Нет, Пурелий. Этот уже всё, наигрался. Если окажется за косогором в полдень, убью на месте. Лично.
Книгочей увидел злость на лице Бадьяра. Она не была похожа на вспышки гнева, которые накрывали его во время роли дурачка-барона. Это была злость расчётливая, настоянная временем и беспощадная.
– А Гидон? – спросил Пурелий, когда барон успокоился.
– Воевода мне нужен. Без Мортуса он не опасен. Ещё увидите, как предаст бывшего дружка. Что с отравителем?
– Устроим ей ловушку.
– Ей?
– Уверен, что она тоже была среди ваших подозреваемых. Вы же из-за Давлея гнали мысль о её причастности? Костоправ не поверит и отвернётся. Вы потеряете лучшего человека. Не волнуйтесь, доказательства будут. Мне нужен стражник, дежуривший в вечер покушения. Тот, с налокотником. Он будет свидетелем.
– Он же безумен.
– В этом и ловушка.
Ратмир быстро-быстро копал могилу. Могучие руки легко входили в землю и далеко её отбрасывали. Зелёный день не только вылечил Голяшку, но и дал родовое преимущество. Люди зелёного рода не чувствовали усталости. Поэтому большинство зелёных делали всё быстро и передвигались бегом. Скорость ограничивалась размерами ног, ловкостью конечностей и препятствиями на дороге. На открытых пространствах каждый мчался, что есть мочи, не сбивая дыхания.
Голяшка сбегал в увеселительный дом, взял денег и щедро расплатился с пришедшим в себя возчиком, чем приговорил того к очередному пьяному дню, на этот раз по радостному поводу. Ратмир на выкупленную повозку аккуратно уложил Люцию и остывшее тело девочки. Запряг себя вместо лошади и побежал в посад. Молодой человек твёрдо решил, что не даст сжечь Тайю, а похоронит в земле. Голяшка считал обряд захоронения глупостью богачей, но не хотел сжигать тело. Ратмир понял, что ему нужно место, куда можно
