в нем родственную душу.
– Ему приходится допоздна задерживаться на работе, – опустив взгляд солгала Шамсият. Ей было очень стыдно, что приходиться лгать отцу, лгать перед всеми. Но другого выхода она не видела. Ей стало очень больно, очень обидно и в этот момент она пожалела что ослушалась мужа, что вообще пришла сюда.
– Может мы отвезем тебя домой? – предложил муж Рабият.
– Нет. Спасибо! Осман приедет за нами. А если нет, мы с Ахмедиком останемся у родителей.
–Ух ты! Хорошо тебе, – улыбнулась Разита бросив на своего мужа многозначительный взгляд.
А Шамсият печально вздохнула. За столом продолжились веселый смех, шутки. Сестры с мужьями переглядывались друг с другом, улыбались. И только Шамсият было тоскливо здесь, за этим столом. Она ощущала себя какой то не своей – среди своей семьи. Словно осиротевшей.
Ребенку было пора спать, он привыкший к режиму уже сам засыпал в руках и Шамсият отошла в спальню что бы его уложить.
Ахмедик только заснул, когда в спальню тихо отворив дверь кто то вошел. Услышав легкие, еле уловимые шаги Шамсият резко посмотрела в сторону двери. Боясь разбудить, ребенка Рабият ступая тихо, словно кошка подкрадывалась к шифоньеру. Увидев сестру Шамсият встала.
– Рабишка, ты?
– Да.
– А я Ахмедика укладывала. Ему по режиму уже пора спать.
– Это хорошо, что вы строго режим соблюдаете, – Рабият взглянула на ангельское лицо племянника который сладко спал, а потом перевела взгляд на сестру. – А ты что такая грустная? – Рабият присела рядом, – весь вечер не проронила ни слова. И вид такой – потерянный.
С тех пор как вышла замуж, Шамсият особенно сблизилась с самой старшей сестрой Рабият. Она делилась с ней своими семейными проблемами, спрашивала советы.
– Я поссорилась с Османом.
– Что хоть случилось? Расскажи, – Рабият нежно поглаживала волосы сестры.
– Он не хотел меня отпускать к родителям.
– А я то думала как это Осман тебя одну отпустил, еще и с ночевкой. Он что совсем ненормальный? – покачала головой Рабият, – как можно не пускать к родителям которые и так очень редко приезжают?
– Ну, он хотел что бы я осталась до вечера, что бы вместе пойти, – Шамсият уже обуял страх, – а я так скучала по папе и маме, что не могла ждать вечера. Скажи Рабият, – Шамсият подняла на сестру глаза полные слез, – разве я не права? Разве можно так поступать с женой? Сам Осман, каждые выходные видится со своими родными, а я наших так редко вижу. И даже когда они приехали он ставит мне препятствия.
– Конечно он не прав.
– Я столько просилась у него отпустить меня в Хунзах, к родителям, хотя бы на неделю погостить. А он не пускает.
– Ну не плачь не плачь. Я поговорю с ним.
– Ненадо. Тогда он мне скандал устроит что я рассказала тебе. Он мне запретил говорить о том, что происходит между нами кому либо.
– Ну это правильно конечно. То что происходит между мужем и женой должно оставаться только между ними. Но, когда один из супругов ущемляет права другого, кто то со стороны должен вмешаться, и помочь решить проблему. Иначе это плохо кончится.
Шамсият понимала, что она пошла на поводу эмоций, и ей не следовало ослушаться мужа. Но, и Осман был не прав. Вот сестры пришли как только приехали родители. И мужья их не причиняли им препятствия.
Шамсият частенько ощущала себя несчастной и потерянной из за того, что выйдя замуж она оказалась оторванной от родного края. Сестры с мужьями часто ездили в горы, и даже оставались там временами. Их мужья были Хунзахцами и родственники жили там. Выйдя замуж за даргинца Шамсият теряла связь с Хунзахом. А она больше всех любила свое родное село, зеленые равнины и чудесный горный пейзаж. Она частенько тосковала, ей снились сны связанные с детством. И она, в какой то мере даже ощущала себя предательницей. Выйдя замуж за даргинца она предала Хунзах.
За два года замужества Шамсият полностью изучила характер мужа. Его сильные и слабые стороны. Она знала, что Осман очень сильно любит ее. Но он любил ее какой то эгоистичной любовью. Еще до замужества девушка знала, что у Османа жесткий и властный характер.
Но для себя, как для любимого человека, от мужа она ожидала поблажек. А их не было. Осман любил ее, но никогда не шел ей на уступки. Он баловал ее так, как хотелось ему самому, а не так как хотела бы она. Говорят: природой в женщину заложено подчиняться, и по настоящему счастлива она бывает с тем мужчиной, кто сильнее ее, и кому ей захотелось подчиниться. Шамсият уже подчинилась Осману, приняла его со всем его тяжелым с строгим характером, подстроилась под него. И ей это нравилось. С таким мужем она чувствовала себя слабой, маленькой девочкой. Но, сегодня он «перегнул палку», она уже жалела, что ослушалась его. Этот ее поступок не принес ей радости. Вместо трепетного счастья которого она ожидала испытать при встрече с родителями, она ощущала себя одинокой, брошенной и чужой. Ей пришлось лгать собственному отцу.
Шамсият взяла в руки телефон, зашла в WatsApp и дрожащими пальцами набрала мужу: «Осман, прости меня!». Она уже хотела отправить сообщение, но какая то мысль в голове прошептала: « Осман не должен был доводить меня до такого! Не должен был превращать приезд родителей в пытку для меня! У меня тоже есть душа, у меня тоже есть сердце! И я люблю своих родителей так же как он любит своих. Я тоже живой человек, со своими чувствами и желаниями и со мной тоже надо считаться. Мне тоже бывает обидно». Девушка удалила сообщение и швырнула телефон подальше.
Хоть уже было позднее время Осман не мог уснуть. Сон не шел. Да и как ему идти, если в голове все время пчелиным роем роют мысли, не давая расслабиться. Ему было очень обидно, что Шамсият так с ним поступила. Он уже осознал что был слишком строг с ней, но все же – она жена, женщина, – значит должна была быть умнее, хитрее, должна была быть послушной. А она вот так взяла, ни во что не поставила его слова и мнение. Не вернулась домой. И даже не позвонила. Вот это сильнее всего разозлило Османа.
Он до 12часов ночи ждал, что вот вот дверь откроется и войдет Шамсият с Ахмедом. Но этого не произошло. Осман взглянул на часы. Было уже 3часа ночи. В доме было пусто и темно без жены. Без
