Я слышала крики и звон стали. Во все глаза смотрела на стены, куда уже поднимались мои люди. Они убивали миарийцев одного за другим и сбрасывали их тела вниз. Кто-то был еще жив и, падая, кричал. Чья-то кровь проливалась на светло-серую каменную стену и тут же застывала алыми потеками.
— Едем, — скомандовала я Регану, когда лучников не осталось.
Все произошло слишком быстро. Так стремительно, что я не поняла, сколько времени прошло. Пришпорив лошадь, я неслась к воротам, слыша топот копыт лошади Регана.
Решетку так и не подняли.
Я спрыгнула на землю и шагнула вперед. Реган конечно же был рядом.
Стоило только войти внутрь, как в нос ударил жесткий металлический запах крови. Такой стойкий, что, казалось, он тут же насквозь пропитал одежду.
На этот раз меня не замутило и страх не сковал по рукам и ногам. Я уже видела кровь, видела двор собственного дома, залитый ею, видела отрубленные головы и вывороченные кишки. В прошлый раз я испытала ужас, увидев убитых в Ликслоу, крепости Стейвина. Но сейчас мне не хотелось терять сознание.
Горстка миарийцев все еще была жива и их держали в кольце люди Ангшеби. У горла одного из них Хальв держал нож. Миариец стоял на коленях и исподлобья смотрел на меня. Его доспех и одежда говорили о более высоком положении.
— Это их командир, леди Лирис, — проговорил Седрик, предугадывая мой вопрос.
Он стоял вместе с остальными, держа в руке длинный окровавленный нож. На его скуле расцветал громадный синяк, а плечо было оцарапано и рукав пропитался кровью, но Седрик не придавал этому значения. Он не боялся ядов, а раны на его теле заживут куда быстрее.
Я подняла глаза на миарийцев. Внешне они едва ли отличались от нас. Разве что говорили на чужом языке. Их осталось всего семеро и они были окружены. Побросав оружие, миарийцы озирались по сторонам, ожидая, что же будет дальше. В глазах плескался страх. А вот у их командира он, казалось, отсутствовал.
— Что с ним делать, леди Лирис? — спросил Стейвин.
Его светлые волосы были растрепаны и забрызганы кровью. На самом лорде на удивление не было ни царапины. Разве что плащ порвался в двух местах. Он беззастенчиво вытер меч об одежду убитого миарийца и вложил его в ножны.
— Доставим в Ангшеби, — ответила я. — Он нам пригодится.
Услышав мои слова миариец приподнял голову. Крепкий молодой мужчина с черными как смоль волосами и яркими голубыми глазами. На смуглой коже были брызги крови и грязи, в резкие черты лица вряд ли можно было назвать красивыми. Легкая горбинка на носу еще больше портила вид и мужчина показался мне отталкивающим.
— Леди Лирис Ангшеби? — хрипло произнес он с заметным акцентом.
Хальв плотнее прижал нож к горлу пленника, но тот ничуть не испугался.
— Назовите ваше имя, господин, — сказала я в ответ.
— Мне трудно говорить, — следовал ответ.
— Хальв, — я кивнула, давая знак ослабить хватку.
С неодобрением Хальв подчинился.
— Меня зовут Дарьен Лим Наррэ, — ответил мужчина. — Я служу Его Величеству королю Жайвину.
— Зачем ваш принц послал вас сюда?
— Убить вашего мужа, миледи, — последовал ответ.
Я сделала глубокий вдох и не стала спешить с ответом. Этот чужак, стоящий на коленях, не должен слышать, как дрогнет мой голос. Он не увидит, как по щеке скатится слеза, как я покачнусь от слабости и страха.
— Где сейчас лорд Ангшеби? — спросила я, глядя на Дарьена, на лице которого была разве что досада от того, что не удалось выполнить приказ своего господина.
— Вы найдете его в подвале, миледи, — ответил пленник. — Но вряд ли он сумеет вам ответить.
— Что вы сделали с ним?
Голос все же дрогнул, но я по-прежнему крепко стояла на ногах.
— Он был ранен отравленным клинком, миледи. Его время на исходе.
В глазах миарийца не было злости или злорадства. Он не смеялся надо мной и не тешился ужасом, заставшим в моем взгляде. Дарьен просто смотрел и ждал, что же я сделаю. Возможно, он хотел, чтобы я отдала приказ убить его и специально добивался этого.
— Хальв, — почти крикнула я. — Узнай, что за яд был использован. Узнай любым способом.
Хальв кивнул, а глаза пленника потемнели. На его лице появилась слабая обреченная улыбка. Он бы предпочел смерть пыткам и плену, но я не убью его так легко. Логвар бы не стал убивать.
— Реган, — я обернулась к нему. — Найдем лорда Ангшеби. Стейвин, вы знаете, куда идти?
Он быстро кивнул и зашагал вперед.
Я шла следом, не понимая, как ноги вообще меня несут.
Сердце билось, готовое выпрыгнуть из груди. Казалось бы, я должна ликовать. Через считанные минуты я наконец увижу Логвара, сумею коснуться его и сказать себе, что сумела. Сумела его разыскать и спасти. Но дурное предчувствие не давало ощутить ни капли радости и триумфа. Быть может, через несколько минут я сумею лишь убедиться в том, что осталась вдовой, последней из дома Ангшеби.
В таком маленьком замке едва ли было место для большой темницы со множеством камер и коридоров. Стоило только шагнуть на ступени, ведущие в подземелье, я ощутила душный запах сырости. В стоячем воздухе невыносимо пахло плесенью и прелью.
— Осторожно, миледи, — Реган подал мне руку, чтобы я не споткнулась на склизких ступеньках. — Здесь не осталось охраны?
— Нет, — бросил Стейвин. — Тех, что были снаружи, мы зарубили сразу. Внутри они никого не оставляют.
— Откуда ты знаешь? — Реган давно не обращался к Стейвину как к благородному лорду, на «вы». Он не уважал его, а потому не считал нужным церемониться. Стейвин, даже если и был этим недоволен, не возражал.
— Случалось ночевать тут разок, — усмехнулся Линар.
Мы оказались в коротком темном коридоре, освещенном одним нещадно чадящим факелом. В конце коридора было узкое окошко под самым потолком, из которого в это мрачное помещение попадали скудные лучи дневного света. Слева от окошка была решетка.
Увидев ее, я невольно пошатнулась и схватилась за руку Регана.
— Миледи? — спросил он, поддерживая меня.
— Нет, ничего, — быстро ответила я и зашагала вперед.
Приблизившись к решетке, я тут же схватилась за прутья и замерла.
— Логвар, — позвала, в общем-то и не надеясь на ответ.
Он полулежал, прислонившись к стене.
Он не был похож на самого себя. Это был уже не тот Логвар, за которого я выходила замуж. Сердце сжалось, стоило лишь подумать, что он уже мертв. Потом пришла ненависть к тем, кто все это с ним сделал.
Логвар сидел, не шевелясь. На мертвенно-бледном лице глубокие ссадины, а рубашка когда-то белая, была измазана в пыли и крови.
