Некоторые партнеры хвалили ее за те героические усилия,которые ей приходилось проявлять, когда она болела, и со временем Алекс Паркерпревратилась в своего рода легенду в их конторе. И несмотря на то, что они сБроком проводили вместе столько времени, никто пока не догадался об их романе.
Это оставалось тщательно скрываемым секретом.
Брок проводил с ними каждый вечер, но чаще всего ночевал всвоей квартире. Они оба считали, что из-за Аннабел ему не стоит все время житьу Алекс, так что посреди ночи он заставлял себя встать и отправиться домой,хотя процедура эта была мучительна для обоих. Он ночевал у Алекс только ввыходные, в комнате для гостей. И Броку, и Алекс очень хотелось поднажать наСэма с разводом и привести в порядок собственную жизнь — хотя бы для того,говорил Брок, чтобы нормально спать по ночам. Аннабел очень хорошо к немуотносилась и скорее всего не стала бы возражать, если бы он совсем к нимпереехал.
Был сентябрь, и до процесса оставалось больше двух месяцев.К октябрю Сэм все чаще и чаще начал посещать их офис, потому что Филип Смит иего помощники создали основной план защиты. Выиграть это дело представлялосьадвокату трудным, и все это понимали. Даже у Сэма было мало иллюзий. К этомувремени он уже закрыл свой офис и уволил всех сотрудников. Подведя итоги, онпонял, что они нагрели клиентов почти на двадцать девять миллионов долларов.Все могло бы быть гораздо хуже, но Сэм, задействовав самые разнообразныестраховки, приложил все усилия к тому, чтобы прикрыть наиболее зияющие дыры. Нос какой бы стороны ни рассматривать это дело, оно было достаточно неприятным.Его попытки помочь людям восстановить украденные капиталы никак не моглиусилить его защиту — это просто было проявлением обычных для Сэма качеств. Какни странно, он снова ощутил себя самим собой. Его настроение пришло в норму, онбыл умиротворен, хотя при встрече с Алекс на совещаниях у Филипа он выглядел напряженными нервным. Перспектива отправиться в тюрьму приводила его в ужас, и он знал,что вероятность этого весьма велика. Филип не раз говорил ему, что будет оченьтрудно не допустить того, чтобы он попал в камеру.
К концу октября следствие было почти закончено, и обвинителипытались заставить их признать себя виновными, чего не сделал ни один изподсудимых. Им даже предложили более короткие сроки наказания, но и это неподействовало. Особенно на Сэма, чья защита, как и предполагалось изначально,строилась на том, что он вел себя как идиот, но не был мошенником.
— Ты считаешь, это пройдет? — спросил Брок у Алексв одно из воскресений, когда они наблюдали за тем, как Аннабел играет впесочнице.
Алекс помедлила с ответом.
— Я не уверена, — честно ответила она. —Можно надеяться, что все будет именно так. Но если бы я была присяжнымзаседателем и он пытался бы убедить меня в том, что был глуп и не замечал, какего партнеры обкрадывают клиентов, потому что был слишком сильно занят своейличной жизнью, я бы очень громко рассмеялась и отправила бы его в тюрьму.
— И я бы сделал то же самое, — согласился с нейБрок. Ему совершенно не было жалко Сэма — он продолжал считать, что муж Алексзаслужил то, что получил. Но Алекс так не считала.
— Нельзя посадить человека за то, что он повел себя каксвинья по отношению к своей жене, лечившейся химией. Это недозволенный прием,Брок. Одно это не делает его преступником. Он просто негодяй. Дело же не вомне, а в том, сознательно ли он обманывал клиентов.
Как бы ни складывались их отношения, они были адвокатами, ив их беседах часто затрагивались профессиональные вопросы.
— Да все он знал, будь уверена. Он не хотел знать — этодругой вопрос. Но он чувствовал, что у этого Саймона не слишком чистые руки. Тымне сама об этом говорила.
— Мне казалось, что он обманщик, — задумчивопроизнесла Алекс, — но Сэм всегда его защищал. С его слов получалось, чтоденьги просто льются к ним рекой сами собой. Я думаю, ему хотелось верить в то,что все на уровне. Он был достаточно наивен для того, чтобы его можно былообвести вокруг пальца, но опять-таки это не уголовное преступление.
— Он должен был контролировать то, что происходило унего в офисе.
— Да, я согласна. И когда суд начнет разбирать этотвопрос, на поверхность вылезет его личная жизнь.
— Процесс обещает быть весьма пикантным, —предсказал Брок.
Так оно и оказалось. С того момента, как подсудимые началидавать показания под присягой, газеты только об этом и писали. К пятнадцатомуноября весь финансовый мир заключал пари, кто из них отправится в тюрьму, а ктоизбежит этого.
Все считали, что Саймон так или иначе выпутается из бедыблагодаря своей изворотливости. В ожидании процесса он продолжал вести в Европевесьма сомнительные дела. Даже перспектива предстать перед судом не пугала его.Ларри и Тому прочили тюремное заключение. Что касается Сэма, то он стал темнойлошадкой, про которую трудно было сказать что-либо определенное. Большинствосчитало, что он будет осужден, но некоторые думали иначе. Ему удавалосьсохранять безупречную репутацию в течение стольких лет, что многие люди старойзакалки купились на его историю в отличие от молодежи с Уолл-стрит. Онисчитали, что он должен был знать о происходящем или даже знал, но простозакрывал на это глаза. Так же думал и Брок.
Алекс приехала на начавшийся процесс. Она проверила, кто всоставе суда, и беседовала с Сэмом наедине — просто для того, чтобы отвлечьего. У него были четыре адвоката, а оставшихся троих защищали пять человек.Процесс превратился в значительное событие; зал суда был битком набитжурналистами. Алекс спросила Брока, хочет ли он присутствовать, но тототказался.
Они оба знали, что это будет бесплатный цирк.
Брок все еще очень напряженно воспринимал Сэма и оченьхотел, чтобы Алекс поскорее начала бракоразводное дело. Он говорил, что неповерит в это, пока они не подадут на развод.
Алекс снова и снова обещала ему поднять этот вопрос сразупосле окончания процесса и действительно хотела так поступить. Их роман сБроком продолжался уже восемь месяцев, и близкими друзьями они стали ещераньше. Они любили друг друга достаточно давно. Но вопреки всем доводам АлексБрок страшно ревновал ее. Алекс была поражена до глубины души, когда узналаэто, но в конце концов это показалось ей очень трогательным.
Собственно слушания начались в середине третьего дня, когдаатмосфера в зале суда весьма накалилась. Состав присяжных отбирался оченьтщательно; им сказали, что это очень сложные дела, связанные с финансами. Передними должны были предстать четверо подсудимых с разной степенью тяжести обвинения,и каждое дело должно было быть обсуждено во всех подробностях. Дело Сэмаслушалось последним, и Алекс показалось, что судья очень четко егосформулировал. Судья был хорошим человеком и настоящим профессионалом; она нераз успешно вела с ним дела, но теперь это ничего не значило. Факты были противСэма; только если присяжные поверят его истории, все могло кончиться хорошо. Онбыл хорошим человеком — по крайней мере раньше, — но этот случай явно былнеудобоваримым.
