Трансильвания – это историческая область Румынии, в которой расположены Брашов и замок Бран. В данный исторический период она называлась Транслейтанией, входила в состав земель короны Святого Стефана и находилась под властью Австро-Венгрии. Для красоты повествования я сохранила названия Трансильвания и Румыния. Надеюсь, историки и любители истории не слишком рассердятся на меня за подобную вольность. Мои предки происходили из Восточной Европы, и я приложила все усилия, чтобы как можно точнее передать атмосферу и фольклор этих краев.
Все прочие исторические неточности – игнорирование викторианских традиций, требующих непременного присмотра компаньонки, создания пояса для оружия и тому подобное – были введены в интересах фабулы и персонажей увлекательного (как я надеюсь) готического романа.
Благодарности
Дорогой читатель, благодарю тебя, что ты продолжаешь следить за моими персонажами в их новом темном (и кровавом) приключении, и за любовь к Одри Роуз и Томасу в социальных сетях. Крессуорт – моя самая любимая штука. (Хотя Уэллворт тоже вызывает у меня улыбку.) Спасибо! Спасибо! Тысяча, миллион благодарностей вам!
Своему суперагенту Барбаре Поелле я должна целый ворох благодарности за ее талант, острый глаз и идею выдать Одри Роуз и Томасу ускоренный курс судебной медицины, и за ее неизменную способность заставлять меня смеяться во время дедлайнов, или когда жизнь подбрасывает мне крученый мяч. (Помнишь те месяцы, когда я лечилась от болезни Лайма, и те разы, когда мое лицо опухало и я сильно шепелявила перед тем, как встретила Дж. П.?) Спасибо тебе, что ты сражаешься на моей стороне, Б. Я бы ничего из этого не сделала без тебя… или без тех потрясающих подарков, что ты мне посылала.
Мои благодарности всей команде IGLA, я так рада, что с вами обрела дом. Шон Бернард из APA – спасибо, что сопровождали «Охоту на Джека Потрошителя» в Гранд туре по Голливуду. Моим персонажам очень понравился прием на красной ковровой дорожке. Спасибо Дэнни Барору и Хизер Барор-Сафиро, благодаря которым моя книга оказалась в руках читателей по всему миру.
Дженни Бак ака Волшебный Редактор и мой друг, работать с тобой над этим романом с начала и до самого конца было потрясающе. Твое ревностное стремление сделать все чуть более мрачным и зловещим пробуждало все мои суперзлодейские мечты. Клянусь, ты наделена волшебным даром творить этот сюжет и пробуждать историю к жизни. Особенно с учетом того, что я попыталась убить ее еще в первом же черновике. Что вполне в духе немертвых и всей этой штуки с Дракулой и вампирами, если подумать… сюда напрашивается множество каламбуров. И я ничего не могу с собой поделать! Так что в третьей книге будут еще более темные и полные магии приключения.
Джеймс Паттерсон, я до сих пор не могу сполна отблагодарить тебя за то, что ты изменил мою жизнь. Поаплодируем паре детишек из Ньюбурга, которые никогда не переставали мечтать! Саша, Эринн, Гэбби, Сабрина, Кэт, Трейси, Пегги, Обри, Нед, Майк, Кэти и все, кто работает в JIMMY books//Little, Brown, и все, кто был вовлечен в редактуру, создание иллюстраций и продажи. Спасибо за превращение этой повести в потрясающее произведение материального искусства и за вашу самоотверженность в рекламе, продажах и маркетинге – за поддержку моей книги всеми возможными способами. Даже Крессуэлл подтверждает, что у меня самая лучшая команда среди издателей. (Отдельная публичная благодарность Саше и Обри, которые помогли отшлифовать историю Томаса до великолепного блеска, пока Дженни отсутствовала, занимаясь чудесным малышом Баком.)
Мама и папа – я не уверена, что когда-либо смогу сполна отблагодарить вас за то, что вы всегда поощряли меня максимально проявлять свои творческие способности, и в детстве, и в подростковом возрасте. Ваша вера в то, что я любую мечту смогу воплотить в реальность, дала мне силы попробовать. Спасибо, что вы поддерживали меня – тут могут быть шуточки и каламбуры на медицинскую тему – и помогли меня пестовать в тяжелые периоды жизни. Кто же знал, что когда у девушки, пишущей о ведрах крови, возьмут немного ее собственной, то ее вырвет? Игра слов «пузырек» и «мерзкий» (Vial/Vile) всегда будет вызывать у меня неприличный смех; я люблю вас так, что никакие слова не в силах этого выразить.
