Эй, друзья! Да ну, друзья! Торопись всяк — веселись! Скоро ль, милая моя, Скажешь мне: «Женись»?
Клодина выронила от смущения камень, который силилась перенести, и тот с грохотом покатился под ноги Иоганну.
— Ай-ай, красавица! — с хохотом отскочил в сторону Иоганн. — Как же я тебя к венцу поведу, если ты отдавишь мне ноги?
Клодина покраснела до слез и, закрыв лицо передником, убежала за угол крепости. Иоганн догнал ее и схватил за руку:
— Клодина!
Она уткнулась кудрявой головой в стену.
— Клодина, я обидел тебя? Прости!.. Ну, что же ты молчишь? Красавица моя, не отворачивайся! Я люблю тебя. Я в самом деле хочу жениться на тебе.
Карий с золотистым отливом глаз Клодины, еще залитый слезами смущения, взглянул из-под локтя на Иоганна.
— Ну же! Ну! Клодина, скажи хоть слово. Да?.. Согласна?.. Ну?..
Ее загоревшее, запыленное лицо в сетке растрепавшихся рыжеватых волос показалось ему розовым цветком на фоне мрачных камней.
— Да не смотри же на меня так сердито, Клодина!..
Девушка слегка толкнула его в грудь и ласково буркнула:
— У-у!.. Разноглазый!..
Иоганн оторвал ее от стены, смеясь от счастья.
— Значит, да?.. Да, моя радость?.. Да?..
— Пусти! Увидят — будут дразнить…
— Клодина!
— Глупый..
— Э-эй, дочка, где ты там? — долетел до них голос башмачника. — Иди сюда! Нашли статую проклятого зверя Альбы!
— Альбы?..
Иоганн схватил Клодину под руку, и они побежали назад.
Статуя Альбы?.. Иоганн вспомнил ледяную крепость и Рустама, украшавшего мантию ледяного герцога. Рустам отпросился и куда-то ушел, не сказав другу ни слова. Где он сейчас? Почему не празднует вместе со всеми победу?
Гигантская тень основателя цитадели тяжело легла на развалины. Бронзовая фигура бывшего наместника, пролежавшая, по приказу еще Рекезенса, несколько лет в подвале крепости и покрывшаяся местами изумрудной зеленью, в последний раз поднялась над Антверпеном. Оглядев мрачным взглядом толпу нидерландцев, она рухнула под откос.
Яростные крики покрыли гул падения. Люди бросились за ней с молотами, топорами, ломами. Тысячи рук наносили ей удары. Тысячи ртов плевали в лицо «Железного Альбы». Потом ее потащили с хохотом и бранью по улицам. Вокруг толпы, тащившей статую, прыгали мальчишки, зараженные общей ненавистью, они улюлюкали, свистели и визжали как обезумевшие.