Книга Как Брежнев сменил Хрущева. Тайная история дворцового переворота - Леонид Млечин

Хрущев сделал Шелепина секретарем ЦК, заместителем председателя Совета министров и в ноябре 1962 года назначил председателем Комитета партийно-государственного контроля. Такой набор должностей сделал Шелепина одним из самых влиятельных в стране людей.

Ни к кому Хрущев не относился с таким доверием и никого не поднимал так быстро, как Шелепина. Ценил его деловые качества, поручал ему самые важные дела, в частности партийные кадры и контроль над аппаратом. Дочь Хрущева вспоминала:

— У меня такое убеждение, что Хрущев делал ставку на Шелепина. В последнее время он сам говорил, что пора уходить, мы уже старые, надо освободить дорогу молодым.

Может, Шелепин и Семичастный зря приняли участие в свержении Хрущева? Им было бы лучше, если бы он остался. Не жалели ли потом Шелепин и его друзья, что все это сделали?

Владимир Семичастный говорил:

— Нет. Хрущев к нам хорошо относился, он даже не поверил, когда ему сказали, что мы с Шелепиным участвовали. Но дело не в этом. Обстановка в стране была такая, что нельзя было больше этого терпеть. Мы ошиблись с Брежневым, хотя объективно у него все данные были. Косыгин бы подошел, но он всегда оставался на вторых ролях. А Брежнев подходил по всем данным. Видная роль в партии. Занимался космосом, ракетными делами. Симпатичный, общительный…

Брежнева поначалу считали руководителем слабым, временным. А стране нужна крепкая рука, вот и думали, что Брежневу придется уступить место более сильному лидеру Шелепину.

— Скоро все переменится. Лёня долго не усидит, придет Шелепин. Шурик меня не забудет, ему без меня не обойтись. Надо только немного подождать, — говорил Аджубей, ссылаясь на старых приятелей по комсомолу — директора ТАСС Дмитрия Петровича Горюнова, заместителя управляющего делами ЦК Гранта Тиграновича Григоряна (оба вскоре лишатся должностей).

По словам Аджубея, «Шелепин ни в грош не ставил Брежнева. Да тот по силе характера не годился и в подметки Шелепину, «железному Шурику», как называли его в ближайшем окружении… Многое обещало Шелепину победу в предстоящей схватке с Брежневым. Он к ней готовился. Однако не учел, что силу ломит не только сила, но и хитрость. И тут ему было далеко до Брежнева».

Шелепин был образованнее, моложе и энергичнее Брежнева. Вокруг него группировались недавние выходцы из комсомола, занимавшие видные посты в органах госбезопасности, внутренних дел, аппарате ЦК, идеологических учреждениях. Они отзывались о Брежневе не слишком уважительно и полагали, что страну должен возглавить Шелепин.

— Шелепин его так и воспринимал, — рассказывал Лео нид Митрофанович Замятин, заведовавший отделом в ЦК. — Брежнев — работник максимум областного масштаба, а не руководитель огромного государства; он примитивен, две-три мысли связать не в состоянии, теоретических знаний никаких. Ему все речи писали…

Это было столкновение не только двух личностей. Молодые партийные руководители, которые свергли Хрущева, быстро обнаружили, что Брежнев их тоже не устраивает. Они ждали больших перемен в политике, экономике, личной судьбе, а получилось, что они убрали Хрущева только для того, чтобы Леонид Ильич мог наслаждаться властью.

Николай Егорычев:

— Мы разошлись с тем руководством, которое возглавлял Брежнев, в политических взглядах.

Владимир Семичастный:

— Мы с Шелепиным занимали довольно критическую позицию с момента прихода Брежнева к власти. Это убеждало его, что мы куда-то рвемся. Его напугало, что операция с Хрущевым была проведена так тихо и спокойно.

Наверное, у Леонида Ильича возникала неприятная мысль: а вдруг Шелепин с Семичастным нового первого секретаря захотят убрать, как убрали Хрущева?

На ноябрьском пленуме 1964 года Александр Николаевич Шелепин получил повышение, вошел в президиум ЦК. Его включили и в состав Главного военного совета при Совете обороны СССР, о чем в газетах в ту пору не писали. Само существование Совета обороны было секретом. Теперь Шелепин уже официально воспринимался как один из руководителей страны. В реальности — и это станет ясно очень быстро — его влияние определялось особым расположением к нему Хрущева. Никита Сергеевич ушел, и положение Шелепина вскоре станет шатким, несмотря на членство в президиуме (политбюро) ЦК.

Полномочия Шелепина фактически делали его вторым по влиянию человеком в президиуме ЦК.

— Я пришел на работу в ЦК в шестьдесят шестом году, — рассказывал Наиль Бариевич Биккенин, который со временем стал главным редактором журнала «Коммунист». — Тогда еще окончательно не было определено, кто же станет лидером — Брежнев или Шелепин. Это я сразу почувствовал: любой первый секретарь обкома, приходивший к Шелепину, обязательно шел и к Брежневу. И наоборот.

Чем же Брежнев был лучше Шелепина? У Брежнева была завидная биография — работал на заводе, воевал, прошел целину, был первым секретарем обкома, первым секретарем в Молдавии, в Казахстане. Он наладил хорошие отношения с военными и промышленниками. Это имело значение. А у Шелепина в послужном списке — комсомол, КГБ и Комитет партийно-государственного контроля. Это не те должности, которые прибавляют друзей. Партийного контроля боялись еще больше, чем КГБ. Шелепин был человеком с характером: строгий, по долгу службы суровый. А рядом улыбающийся симпатичный Леонид Брежнев, который умел ладить с людьми.

— Молодой Брежнев — уважительно относящийся к людям, добрый, умный, красивый парень, — вспоминал Николай Месяцев. — Не только женщины от любви к нему трещали по всем швам, но и мужчины в него влюблялись. Но когда он почувствовал, что такое власть, он стал другим человеком. Слаще власти ничего нет и быть не может.

Мог ли Александр Шелепин стать первым человеком в стране?

В комсомольские годы Шелепин вырастил целое поколение руководителей областного и республиканского уровня. Они стали секретарями обкомов, заместителями министров. В каждой области были выходцы из комсомола, уважительно относившиеся к Шелепину. Везде друзья Александра Николаевича. Но Шелепин с его характером и решительностью внушал страх многим высшим чиновникам, вцепившимся в свои кресла.

В марте 1967 года Шелепин приехал в Калинин, где его выдвинули кандидатом в депутаты Верховного Совета РСФСР. Церемония была ритуальной, как и слова, которые произносились в таких случаях. Но в речи Шелепина звучали необычные выражения.