Ознакомительная версия. Доступно 22 страниц из 106
Это было: был Быков, были Карпаты восемнадцатого столетия, был дикий Черемош… И все были молоды. А молодость пела, ах как пела, и Леонид Федорович пел. Теперь осталась память о непередаваемой радости этой встречи».
Владимир Талашко, актер: «Три месяца мы готовили съемку эпизода «Разговор Скворцова и Титаренко у костра»; три месяца съемок на аэродроме в Черниговской области были насыщены для меня ежедневной внутренней подготовкой к этому важному не только по месту в картине, но и по жизненной позиции Алексея Титаренко и Леонида Быкова эпизоду фильма. Говорили мы с Леонидом Федоровичем и о Скворцове, конечно, о его душевном кризисе, но и о другом – о себе, о современном человеке вообще, его жизненной установке, позиции, вере и доверии. И вот настал последний съемочный день. Многие уже разъехались по домам, на поле не слышно было привычных голосов и ударов по мячу, не попадался шесть раз в минуту Кузнечик, отдыхали в начинающей желтеть траве самолеты…
А мне предстояло сегодня сказать своему командиру и другу главное:
– Наверное, выжить хочу! Подавай, командир, в трибунал!
И ему, моему другу и командиру, сегодня надо решиться сказать мне честно и прямо:
– Я ничем не могу тебе помочь. Человек рождается сам и умирает сам…
Чтобы Скворцову высказать наболевшее, а Титаренко – внушить ему веру в себя, в свои силы, чтобы понять друг друга так, как поймет потом эту настоящую дружбу зритель, нам понадобился тоже один дубль. Один дубль в последний съемочный день…
Его любовь к человеку поднимала человека в собственных глазах, избавляла от комплексов.
…Я рассказал как-то Леониду Федоровичу о том, как когда-то ушел из дома, не приняв человека, которого полюбила моя мама. И помню, как трогательно и уважительно говорил Леонид Федорович о чувстве любви, о том, насколько оно глубоко личное и как чужое прикосновение ранит его, а непонимание – убивает, о том, какая мудрость души нужна, чтобы понять любящих.
Я не умею писать писем. Но после этого разговора я написал маме и отчиму (ведь сколько лет прошло!) не письмо, а целую исповедь…
И еще мне хочется сказать, как серьезно относился Леонид Федорович к тому, что мы называем «зрительской любовью», а точнее – к проявлению чувств. Будучи очень чутким, очень тактичным по отношению ко всем, он не любил панибратства.
Однажды мы обедали в ресторане. Вдруг официант молча ставит на наш стол бутылку шампанского, глазами кося на соседний стол. Леонид Федорович мягко попросил его отнести вино обратно. Официант сказал что-то вроде «не велено», а к нам уже подходил наш визави. Он явно недоумевал – почему это мы такие гордые. Леонид Федорович сказал ему:
– Хотите приятное сделать? Подойдите, скажите. Поговорим. Если вы не заберете свой подарок, мы уйдем, не пообедав. Вы этого хотите?
Первый раз я видел его сердитым. Не знаю, понял ли суть сказанного назойливый поклонник его таланта, но я понял – знал, что все показное, показушное, декларативное и неглубокое просто чуждо природе быковского человеколюбия».
Рустам Сагдуллаев, актер: «В 1973 году я учился на третьем курсе Ташкентского театрального института. В один из весенних дней в институте ко мне подошел мужчина и назвался сотрудником Киевской киностудии им. А.П. Довженко. Он сказал, что режиссер-постановщик Леонид Быков запускает в производство фильм «В бой идут одни «старики», и предложил мне вылететь в Киев на кинопробу.
Когда я услышал имя Л. Быкова, я пришел в неописуемый восторг. Ведь он был моим самым любимым актером. Мне даже не верилось, что могу встретиться с ним. Я, конечно же, с радостью согласился. В это время я был утвержден на главную роль в фильме «Мой добрый человек» Узбекской студии, который снимал Р. Батыров. Когда я рассказал ему о приглашении на кинопробу, Батыров не сразу меня отпустил. Я стал его уговаривать, сказал, что роль небольшая и что Быков самый любимый мой актер… В общем – уговорил. Через два дня я вылетел в Киев. Меня радовало то, что я впервые буду на Украине, но больше всего – что увижу и познакомлюсь с Быковым.
И вот я в Киеве, приехал на киностудию. Меня сразу же повели в группу, к режиссеру. Мы с ним поздоровались. Он, наверное, спрашивал, как я прилетел, устал ли с дороги, но я почти ничего не слышал. Стоял как завороженный. Потом постепенно все стало на свое место. Мне казалось, что я с ним давно знаком, и мы перешли на разговор о роли, которую мне предстояло сыграть на кинопробе.
Я никогда не волновался на пробах. А вот тогда… Мне ужасно хотелось сыграть эту роль в будущем фильме. Во-первых, привлекла работа с Леонидом Федоровичем, а во-вторых, сама роль была отличная. В первый раз за несколько лет работы в кино меня не покидал страх перед камерой, страх, что я не смогу сделать то, что требует от меня режиссер. Леонид Федорович успокаивал меня, говорил, что все хорошо, чтобы я не волновался, а сам следил за съемкой, за актерами, за вторым планом и успевал давать команды.
В паре со мной пробовалась студентка Щукинского училища Евгения Симонова. Не боясь, могу сказать, что мы с ней были в восторге от Л. Ф. Быкова.
Леонид Федорович был душой коллектива. Его понимали с полуслова все члены группы. Он умел просто и ясно объяснить ту или иную ситуацию, происходящую на площадке. Он был очень добр, отзывчив, скромен, с тонким юмором. Иногда я замечал, что у него не все ладно, но он этого старался не показывать. Шутил с нами, смеялся, а глаза у него были при этом задумчиво-грустными.
После кинопробы, собираясь уезжать в Ташкент, я очень волновался. Буду ли утвержден или нет? Через несколько дней мне пришла телеграмма. Моей радости не было предела. Я был утвержден на роль Ромео. Я буду сниматься на студии А. П. Довженко, я буду работать с любимым актером, с дорогим мне человеком Леонидом Федоровичем Быковым!..
Я считаю счастливым год, когда познакомился и начал работать с Леонидом Федоровичем. С ним работалось легко и просто. Мне не хотелось, чтобы картина быстро закончилась. Я бы с ним работал столько, сколько бы он захотел работать со мной. То время, которое я с ним провел, снимаясь в картине, навсегда останется в моей памяти».
Сергей Подгорный, актер: «Вот уже который раз сажусь писать о Быкове, но мысли не могут лечь на бумагу. Не хочется писать о нем воспоминания… Хочется снова встретить его в коридоре студии, поговорить с ним, поделиться своими чаяниями. Хочется снова поработать с ним на съемочной площадке. Хочется смотреть на киноэкран и видеть новые, своеобразные, неповторимые быковские кинороли…
Если говорить о Леониде Федоровиче, то, прежде всего, нужно говорить о нем как о Быкове-человеке и потом уже как о прекрасном актере и талантливом режиссере.
Я счастлив, что актерская судьба свела с этим человеком. Я счастлив, что именно он привел меня в кино. Случилось это, когда я еще был студентом второго курса кинофакультета Киевского театрального института. Нас тогда человек пятнадцать привели в киногруппу к Леониду Федоровичу. Он был любимый наш киноактер, кумир. Естественно, многих охватило такое сильное волнение, так мы были зажаты, что не могли вымолвить слово. Но через несколько минут наладилась очень свободная, непринужденная беседа. Быков спрашивал у каждого из нас, где родился, учился, чем увлекался, какие отрывки из пьес играл на курсе. И в этом разговоре мы видели в лице Быкова нашего друга, доброжелателя, который волновался за нас.
Ознакомительная версия. Доступно 22 страниц из 106
