А тогда вдруг разразился ливень. Было противно, холодно, и ветер дул очень сильный, почти штормовой. Быстро темнело. Мы шли по улице. Никто нам не встречался. Потом разведка донесла, что и в домах тоже нет никого.
– Ерлполь пустой!
– Ярлград, – поправил я.
Трибун, который мне тогда это докладывал, пожал плечами и промолчал. Зато первый легат сказал:
– Я думаю, нам нужно уходить отсюда и стать лагерем на пристани.
– Нет! – сказал я. – Мы станем здесь! И чтобы никто не выходил из строя! Никуда! И чтобы ничего не трогали!
И так оно и было. Пройдя до центра города, мы остановились возле главного тамошнего дворца. Дворец был цел, то есть не только не разграблен, но даже не поврежден пожаром. Но в нем, конечно, тоже никого не было – он тоже был совершенно пуст. И это хорошо, подумал я. А еще хорошо было то, что площадь вокруг дворца была достаточно просторная – и я на ней и устроил построение. Лил ливень, гремел гром, было уже совсем темно. Зато мы очень быстро посчитались! Но я не поверил тому, что услышал, и велел повторить. Но, к сожалению, ошибки не было – четыре тысячи шестьсот пятнадцать. Это в строю. А раненых, оставшихся за городом, как было доложено, еще не поднесли. И там же, у реки, еще стоят техниты при орудиях. Но все равно потери были больше половины личного состава! Кроме того, сгорели корабли, все до единого, а на них продовольствие, запасные клинки, палатки, мелкий скарб, казна, багры, лопаты, шлемы, панцири, копья, щиты. И мои записи, в конце концов! И склянки абвы – все сгорело! И была непроглядная ночь. Лил беспрестанный ливень. А вокруг был пустой, враждебный город, в котором можно встретить самые большие неожиданности. Поэтому я напомнил, чтобы никто не расходился, и что прямо здесь, вокруг дворца, мы начинаем ставить лагерь – рыть ров, возводить вал и забивать частокол.
– Рыть – чем?! – спросил второй легат.
– Мечами! – сказал я. – Зубами! Чем хотите!
И рыли. Возводили. Чертыхались. А ливень лил и лил. Я весь промок и продрог как последняя собака, но я не уходил, а вместе со всеми рыл и вместе же чертыхался. Только через два часа непрерывной работы, когда ров был уже почти готов, я позволил себе передышку и начал распоряжаться раздачей провизии, найденной в подвалах варварского дворца. Потом следил за тем, как раздают вино. Точнее, не вино, а забродивший мед, потому что именно этот напиток заменяет в Ярлграде вино. Он, кстати, довольно полезен. И, что еще важнее, вкусен, так что никто не жаловался на подобную замену. Потом, после приема меда, мои легионеры вновь работали, а я прошел во дворец.
Дворец там довольно большой. По варварским понятиям, он, наверное, еще и красив, так как там все вокруг позолочено, стены увешаны шкурами и всяческим оружием, на полах расстелены наши ковры, а печи украшены довольно-таки забавными изразцами. Печи там устроены везде, и не по одной, а по две, а то даже по три в каждой комнате. И это правильно, потому что там зимой очень холодно и ежегодно выпадает снег. Зимой, чтобы согреться, варвары много едят и пьют горячий мед.
Когда я вошел в пиршественную залу, там было очень много посторонних. А еще был там сладкий медвяный дух! А также кроваво-мясной. То есть пока я рыл, они здесь очень даже недурно проводили время! Но теперь, как только я вошел туда, все они сразу повалили в дверь, так что вскоре там остались только легаты и прислуга. Я сел к столу и приказал, чтобы удалилась и прислуга.
А когда мы остались втроем…
Первый легат стоял возле очага, грел руки над огнем и время от времени настороженно поглядывал на меня. Второй легат сидел с краю стола и смотрел прямо перед собой. Вы, я думаю, уже заметили, что я еще ни разу не назвал их по именам. И ведь и в дальнейшем тоже не назову! Потому что у них у обоих есть дети, а будут и внуки и правнуки, и были у них и почтенные предки. Зачем же их всех срамить? Вот почему я не называю своих легатов по именам. Пусть они так и далее будут просто первый и просто второй. Итак, я помолчав, сказал:
– Ну что ж! Нужно отметить, что первая часть нашего предприятия закончилась успешно – мы в Ярлграде. Теперь варвары должны нам присягнуть, оплатить нам расходы на экспедицию и, в знак дальнейшего своего расположения к Державе, выдать заложников.
На что второй легат, не поднимая головы, сказал:
– Одного заложника мы уже получили.
– Да, – согласился я, – Ровск выдал нам заложника. А то, что с ним потом произошло, это моя вина. Я должен был его разоружить. Но также я должен отметить и то, что ни при каких, я повторяю, ни при каких обстоятельствах атакующие колонны не должны приходить в замешательство. Так что если бы вверенные тебе силы продолжили начатую атаку, то наши потери были бы неизмеримо меньшими. Но я молчу! Так помолчи же и ты.
Второй легат на это только усмехнулся, но, правда, спорить не стал. Зато заговорил первый легат. Он сказал так:
– Да, и я тоже так думаю, что сейчас не время вспоминать взаимные ошибки. Ведь главное мы сделали: разбили варваров, взяли Ерлполь. Теперь нужно решать, что делать дальше. И вот что мне подумалось: мы уже и без того достаточно покрыли себя славой, и устрашили варваров, и наказали их. А заниматься тем, чтобы приводить их в подданство, вышибать из них контрибуцию и требовать заложников – это значит обречь себя на многочисленные и малоэффективные рейды в малознакомой лесистой стране, что приведет к значительным потерям с нашей стороны. А пользы от всего этого не будет никакой, потому что варвар, сегодня схваченный и присягнувший нам в верности, уже назавтра будет готов при первой же возможности ударить нам в спину. И то же самое заложники. На примере Гурволода мы уже один раз убедились, как мало здешние правители ценят жизнь своих ближайших родственников. А что касается взыскания с них контрибуции, то, я думаю, большего, чем мы сможем взять в местном соборном храме, нам в этой стране не найти. И это – мое мнение.
Я, помолчав, сказал:
– Итак, если я правильно понял, ты предлагаешь разграбить здешнее капище и отправляться обратно, в Державу.
– Да, отправляться, и немедленно! – сразу же ответил он. – Ибо очень скоро здесь начнутся холода, выпадет глубокий снег, и тогда на обратном пути мы получим множество всяких неприятностей.
– А сколько мы их получим, разграбив здешний храм?
– «Разграбить» – это слово не мое, – сказал первый легат. – Я предлагаю конфисковать все имеющиеся в Ерлполе ценности в счет погашения тех расходов, которые понесла Держава на организацию нашей экспедиции, ибо наша цель – это благополучие и процветание Державы.
Он замолчал. И я молчал. Потом спросил:
– Весь город пуст?
– Весь, – подтвердил первый легат. – Только в соборном храме как будто бы кто-то скрывается. За храмом ведется пристальное наблюдение.
– А кто-нибудь входил в него?
– Нет-нет! – сказал первый легат и даже покраснел. – Я не велел! Да и они… – начал было он объяснять, но вдруг почему-то замолчал.
