А я рассмеялся! Я, честно вам скажу, был счастлив. Мне даже ничуть не было обидно за то, что этот законченный глупец Нечиппа на этот раз оказался намного прозорливее меня. Подумаешь, какая мелочь! Ибо Идея – вот что превыше всего!
А что было потом? Да ничего особенного. Я встал и пошел, прижимая младенца к груди. Сыпал густой снег, крепчал мороз. Я и понятия не имел, где мне искать ближайшее человеческое жилье. Но я ничуть не волновался, я знал, я был уверен, что мы не пропадем. И я не ошибся – в тот же день, прямо в лесу, я встретил криворотых. В тот год их там везде бродило великое множество – они искали удобные для жилья места и, если находили, так сразу и обустраивались. Вот на таких я тогда и набрел: какая-то семья остановилась на ночлег, и я смело вышел к их костру. Первым делом я показал им младенца и сказал, что подобрал его здесь совсем неподалеку, мать его, сказал я, умерла наверное от голода, а отца его, сказал я, я вообще не видел. И вообще, кто они были такие, я не знаю.
Старший из криворотых, нетерпеливо выслушав меня, злобно сказал:
– А я знаю! Малец, небось, из прежних! Так что его бы надо сажать не к огню, а на огонь!
Но его женщины на это сразу закричали:
– Молчи! Хоть постыдился бы!
После чего они сразу отобрали у меня младенца и унесли к себе в шалаш, там они его накормили и перепеленали. И вообще, они его там, у себя, и оставили. А я остался у костра, хлебал горячую баланду, согревался, молчал и время от времени поглядывал на шалаш. Кто я такой, думал я. Дряхлый старик, пусть даже и достаточно ученый. А мальчику сейчас важней всего – это тепло и молоко, да умелые добрые руки. Честно сказать, мне тогда было очень хорошо, мне хотелось еще немного поразмышлять, порассуждать на эту тему…
Но тут старший из криворотых, вновь обратившись ко мне, строго спросил:
– А сам ты чей?
– Ничей, – просто ответил я. – Бродячий человек, вот кто я.
– Из прежних? – спросил он.
– Нет, я из дальних, – сказал я. – Из южной страны.
– А это где?
– Еще плеснешь – и расскажу.
Мне опять дали баланды. Я с удовольствием ел и рассказывал им о Руммалии. Рассказывал я красочно. Криворотые многому просто не верили. А старший, тот сказал:
– Вот нам куда бы надо бы! А то чего мы сюда? А пропади оно здесь все пропадом! Завел нас Князь, так уж завел!
Все на это мрачно промолчали. А я, наевшись, встал, еще раз посмотрел на шалаш…
Но мне оттуда сразу замахали руками, тем самым ясно давая понять, что меня там не ждут, а о мальчике я могу не беспокоиться, потому что он в надежных руках, а сейчас крепко спит.
Тогда я сказал так:
– И хорошо. Пусть спит. Так он скорей вырастет. А уж когда он вырастет, тогда, я думаю, я снова с ним встречусь. И я даже знаю, где это случится!
После чего я поклонился им, пожелал всем добра, потом еще раз попросил, чтобы дитя не забывали и не обижали – и пошел. И вот я уже пришел, вернулся в Наиполь. И вот опять думаю: кто я такой?! Я ведь не Мастер, а простой адепт, один из очень многих, но в то же время избран именно я, дряхлый старик и лысый урод! Я, только один я и наблюдал рождение нового варварского мифа, а если фигурально, то рождение того, кто будет той Земле на смену Хрт. Только сперва пусть этот мальчик еще вырастет, потом придет к Источнику, отыщет меч, и уже только потом на Земле Опадающих Листьев наступит новый день. И тогда можно будет говорить…
Вот именно! Ибо мы, смертные, можем только говорить, предполагать, надеяться, но все решается – увы – не нами.
Но кто нам запретит надеяться?!
