Избор покачал головой.
— Это слишком мелко даже для Старичка с Ноготок…
— Ну, придумай что-нибудь другое.
Избор еще немного потужился, и не найдя объяснения случившемуся нагнулся к воде. Она холодом коснулась лица, скользнула по разгоряченной шее. Фыркнув как зверь, воевода поднялся.
— И все-таки что-то тут не так…
Он произнес это в пол голоса, больше для себя, чем для Гаврилы или Исина. Хазарин услышал его и засмеялся.
— Может, они думают, что мы пьем как медведи, и нам этого не хватит? Что мы тут передеремся и поубиваем друг друга за глоток воды?
— Скорее наоборот. Если они знают, что ты плавать не умеешь, то они ее ради тебя осушили, что бы, значит, скорее шел.
— Это что в ловушку заманивают? — притворно серьезно спросил хазарин. — Да откуда им знать про меня?
Гаврила пожал печами.
— А откуда они знают, что мы идем?
Исин смолчал. Стало ясно, что все это не просто так.
— Раз реку осушили, значит знают…
— Все они про нас знают, — добавил Избор. Голос его звучал серьезно.
Где-то наверху возник шум. Сперва негромкий, словно шипение змеи, но с каждой секундой становящийся все громче.
— Ого! — Избор поднял палец. Исин и Гаврила повернулись, стараясь разобраться, что же там происходит. Никто не знал, что стоит за шумом, но всем было понятно — это знак угрозы. Он становился слышнее, но никто из них не взялся бы сказать делается ли он громче оставаясь на месте, или приближается к ним.
Первым пришел в себя Исин, сообразивший, что чтобы там ни было, а стоять на пути того, что катится сверху — верх легкомыслия.
— Бежим!
Он бросился вперед, к скалам, что стояли в сотне шагов впереди, даже не оглянувшись, бегут ли следом друзья.
Избор мельком глянув на две удаляющиеся спины, Избор не сдвинулся с места. Он ждал этого, знал что что-то обязательно случится. Колдовства он не опасался, ведь «Паучья лапка» отберет силу у всякого колдуна. Более опасными были остроголовые, что могли прийти с неба, поэтому даже бежать им следовало осмотрительно. Не хватало еще, спасаясь от мелких неприятностей влететь в сети крупных бед.
Задрав к небу голову он стоял на месте, пока ноги его не обдало холодом. Бросив взгляд вниз, воевода выругался. Воды в реке прибыло, и теперь она уже лизала его сапоги. Вода, вернувшееся в старое русло уже скрыла под собой валуны, и ноги скользили по осклизлым поверхностям. Люди падали, но даже не ругались. Страх, словно недавний ветер, толкал их в спины, гнал прочь, заставляя забывать о мелких неприятностях. В очередной раз поднявшись, Избор увидел недалеко от себя стену грязи, камней и воды, несущуюся с горы наперерез им.
— Сель! — проорал он, прибавляя скорость. Исин оглянулся на крик и оцепенел от ужаса. Грозное величие того, что он видел оледенило бы кого угодно, но Гаврила не сбавляя хода ударил хазарина плечом и тот полетел вперед. За мгновение оторопи Исин, хоть и не видел в жизни ничего подобного, отлично все понял. До сего дня он даже не знал, что такое вообще бывает на свете, и был бы рад, если б его не знание продолжалось еще как можно дольше, но, увидев набегавшую на них по только что сухому руслу волну грязи, и сам сообразил, что нужно делать. Где бегом, где на четвереньках, подбадривая себя криками, они добежали до ближайшей скалы и, словно муравьи, полезли наверх.
Это были гонки со смертью. Первый поток пронесся под ними, обдав грязью. Тяжелые, липкие волны ударились в скалу, на мгновение прилипли к ним и осели обратно в клокочущий поток. Он стал ниже, но еще опаснее. Огромные угловатые глыбы немного поотстали и теперь катились следом. Кувыркаясь и с веселым треском стукаясь, друг о друга, они скользили вниз, сметая все на своем пути и превращая камни поменьше в мелкую крошку.
Вцепившись в камни, люди ощущали напор, что приходилось выдерживать скалам. Стена, на которой они стояли, содрогалась от ударов и стонала, когда камни, прокатываясь мимо, задевали ее своими боками. Помогая друг другу, люди лезли вверх, пока не добрались до каменного карниза и только там остановились.
— Успели! — сквозь зубы выдохнул Избор. — Еще бы чуть-чуть…
Исин, такой же грязный, как и несколько минут назад перебивая дыхание словами выдавил из себя:
— Как это…. мы сразу…. не догадались?
Гаврила посмотрел на него с уважением.
— А что, можно было?
— Так… дураку ж… понятно…
Гаврила не развел руками только потому, что держался ими за трещину в камне.
— Ну, значит мы не дураки, раз не поняли…
— Хорошо бы… если так.
Исин чуть наклонился, стараясь рассмотреть, не иссякает ли поток у них под ногами.
— Это наверняка не конец. Вон, как старички разбаловались…
Он не сомневался, что это именно их рук дело. Чавкающий поток под ними неудержимо стремился вниз. Скалы, кувыркавшиеся как скоморохи, на мгновения вырастали из грязевого потока и тут же ныряли в него, выбрасывая в небо фонтаны грязи. Это зрелище завораживало, не отпускало от себя. Так можно было смотреть бесконечно долго, если б у них было время на это и не было врагов, но на самом деле все было наоборот. У них были враги, и совсем не было времени. Солнце уже ощутимо сползло к виднокраю и торопило их.
Избор решил посмотреть, куда можно выйти, если идти по карнизу и сделал несколько шагов вперед.
— Что там? — спросил Гаврила Изборову спину. Воеводе, нащупывающему пальцами шероховатости стены, было совсем не до этого. Он промолчал.
— Мурю бы сюда, — ответил сам себе Масленников, понимая, что ничего хорошего там быть просто не может. — И что бы на ковре — самолете…
Он сделал шаг другой за Избором, неловко повернулся и едва не сорвался вниз. Исин поймал его, не дав упасть, вернул на место.
— Если так и дальше пойдет, то тебе и ковра не понадобится. Сам летать научишься…
Гаврила несколько секунд постоял, борясь с дурнотой, и поблагодарил.
— Спасибо…
Посмотрев вверх, хазарин откликнулся.
— Хорошо бы, что бы старички сейчас не догадались на нас камень сбросить…
Гаврила задрал голову. Скала над ними нависала козырьком, и свалить оттуда камень им на голову было просто не возможно. Пока они стояли на карнизе, им сверху ничего не угрожало, но стоит только им выйти из-под него…
— Надеюсь, тебе самому первому пришла в голову эта мысль. По крайней мере, раньше, чем Картаге.
Избор впереди щупал стену, временами поглядывая вниз. Поток грязи, встречи с которым они сейчас благополучно избежали, и не думал иссякать, поэтому и спускаться вниз не было никакого смысла. Теперь у них оставалось лишь два пути — вправо по карнизу или влево. И там и там их могли ждать старческие неприятности.
