чтобы не затащить тебя к себе в кладовку и не поцеловать?»
«Только поцеловать меня?» Она тихонько хихикает.
«Ну, по крайней мере, это началось бы с поцелуя».
«И через две минуты я буду стоять, наклонившись, и мое прекрасное свадебное платье будет обвиваться вокруг моей талии?» — соблазнительно шепчет она.
«Не внушай мне идей, солнышко». Видения ее, наклонившейся с моим членом внутри нее, не могут поколебать это неприятное чувство, которое я несу. Я подношу ее руку к губам и провожу ими по ее костяшкам. Глубокий вздох вырывается из моей груди.
«Тебе можно думать о ней, Лоренцо. Я тоже о ней думаю».
"Ты?"
«Да. Я благодарна ей за то, что она сделала тебя тем человеком, которым ты являешься сейчас, и я всегда буду ей благодарна. Я думала о ней все утро. Какое у нее было платье. Как она, должно быть, была рада выйти за тебя замуж».
Думая о своем первом свадебном дне, я улыбаюсь. Мои мысли об Ане не являются проблемой для Мии, я знаю это всем сердцем, но не говорить с ней об этом — проблема. Это ошибка, которую я совершила давным-давно и больше никогда не совершу. «На ней было белое шелковое платье», — говорю я, представляя, как она идет ко мне по проходу. «Корсет был затянут так туго, что она чуть не упала в обморок у алтаря».
«Ты нервничал?»
«Да, черт возьми». Я смеюсь. «Мой отец почти отрекся от меня. Семья Ани сделала то же самое с ней. Но ничто никогда не казалось таким правильным».
«Ты сегодня нервничаешь?» — тихо спрашивает она.
«Нет. Ни капельки», — признаюсь я, нежно целуя ее костяшки пальцев. Я никогда не был так уверен в том, что сделаю эту женщину своей женой. «Ты?»
"Неа."
«Такое чувство, будто каждый момент моей жизни должен был привести меня сюда. К тебе. К Луке и Рейвен».
«И случайному комочку», — шепчет она.
«Да, и к нему тоже».
"Ему?"
«У меня такое чувство», — пожимаю я плечами.
Она тихонько усмехается. «У меня тоже, на самом деле».
На несколько мгновений между нами повисает тишина. «Я просил тебя о встрече, не потому что думал об Ане».
«Нет?»
Мое сердце замирает, и я закрываю глаза. «Нет».
«Тогда почему?» — спрашивает она, и в ее голосе слышится беспокойство.
«Мне нужно тебе кое-что сказать. Но мне нужно, чтобы ты знала, что я сделал то, что сделал, для себя, tesoro. Это не должно пятнать твою совесть».
«Ты убил Джейка», — говорит она — утверждение, а не вопрос.
«Ты знала?»
«Я подозревала, что это не самоубийство. Я думала, ты скажешь мне, когда будешь готов».
«Я не хочу иметь никаких секретов, когда сделаю тебя своей женой. Я не должен был скрывать это от тебя так долго». Я сжимаю ее руку крепче и провожу большим пальцем по ее костяшкам. «Но я не хотел, чтобы ты чувствовала вину за то, что произошло, потому что это было между мной и ним, а не между тобой. А потом через несколько дней родился Лука, и, ну, похоже, не было подходящего времени, чтобы разбить тебе сердце».
«Ты не разобиваешь мне сердце. Я понимаю, почему ты сделал то, что сделал. Теперь я понимаю, почему такой человек, как ты, не может позволить таким вещам остаться безнаказанными. И это нормально. То, как ты защищаешь людей, которые тебе дороги, — одна из миллионов вещей, которые я полюбила в тебе».
«Спасибо, и не только за это. Спасибо за то, что любишь меня, солнышко. За то, что подарила мне Луку, Рейвен и нового малыша. За то, что принесла мне радость, которую я не мог себе представить. И спасибо, что сегодня думаешь об Ане. Для меня это значит все».
«Она часть тебя, Лоренцо, и я люблю в тебе всё».
Я знаю, что она имеет это в виду. В теле этой женщины нет ни капли злобы, жестокости или ревности. «Я тоже тебя люблю, солнышко. Ты в порядке?»
«Я идеально».
"Да что ты."
Она смеется. «Я не имела в виду…»
«Я знаю». Я в нескольких секундах от того, чтобы затащить ее в эту комнату вместе с собой. «Ты лучше, чем совершенство, Миа. Ты чертовски невероятна. Ты и наши дети — все для меня, ты знаешь это, да?»
«Вы тоже для меня все, сэр».
Я не могу выдержать ни секунды без нее в своих объятиях. Закрыв глаза, я тяну ее за собой в кладовку.
«Лоренцо!» — визжит она, когда ее тело врезается в мое.
«Я закрыл глаза», — говорю я ей, обнимая ее за талию и наслаждаясь теплом ее тела через рубашку.
«Я тоже», — хихикает она. «Я не хочу тебя видеть, пока не пойду к алтарю».
Я прижимаю свои губы к ее губам, и она дрожит в моих объятиях. «Нам лучше поторопиться, пока Джоуи не пришла и не застукала нас».
«Так поцелуйте меня, мистер Моретти».
«С удовольствием, миссис Моретти». Я прижимаюсь своими губами к ее губам, облизывая их до тех пор, пока она не раскрывается для меня широко, позволяя мне проникнуть языком внутрь.
Мия
Помимо дней рождения Луки и Рэйвен, это был самый невероятный день в моей жизни. Я чуть не заплакала, когда увидела Лоренцо и нашего сына, ожидающих меня в конце прохода. А потом Лоренцо повернулся и посмотрел на меня, и его лицо…
Я вытираю слезу, вспоминая количество счастья и любви в его глазах. С той ночи, как он отдал мне свой ошейник, я ни разу не сомневалась в его любви ко мне, но сегодня, увидев ее такой грубой и первобытной, у меня чуть не подогнулись колени, прежде чем я до него дошла. Этот день был для него трудным в некотором смысле. В отличие от моего, его первый брак был счастливым. Аня была любовью всей его жизни, или, по крайней мере, она была любовью всей его жизни, потому что я знаю, что я тоже. Раньше он чувствовал себя виноватым за то, что любил меня, но теперь он иногда чувствует себя виноватым за то, что все еще любит ее, и я бы хотела, чтобы он перестал винить себя. Его преданность и страсть — две из моих любимых черт в нем.
Кто-то вкладывает мне в руку бокал шампанского, и я принимаю его с улыбкой. Как только они отворачиваются, Лоренцо меняет его на свой пустой, многозначительно подмигивая мне. На восьмой неделе беременности нашим
