максимально бессмысленно и слабо подходила в качестве темы для разговора. На нее даже отвечать не хотелось.
– Возможно, для тех, кто много путешествует, это и скучно, однако для таких, как я, тех, кто никогда не выходил из дома, подобная поездка очень даже увлекательна, – улыбнулся Фан Чэнъюй. – Каждая травинка и каждое деревце одинаковы, но сколько бы я ни смотрел, мне все мало.
Цзюнь Чжэньчжэнь улыбнулась.
Когда она впервые отправилась в путешествие, то чувствовала то же самое. Уехав из столицы, она наконец-то избавилась от придворных дам и дворцовых евнухов, что вечно таскались за ней. Восседая на лошади, она вольно и непринужденно мчалась куда глаза глядели. Она чувствовала, что деревья, трава, камни – все они отличаются от тех, что были во дворце, и выглядят куда свежее и новее.
Но уже потом, таскаясь везде за учителем, ежегодно преодолевая один и тот же путь до дворца к Празднику Весны, она чувствовала, что ее жизнь стала находиться в постоянном движении.
Увы, вскоре все это закончилось и ее жизнь оборвалась.
Однако теперь, воскреснув и снова отправившись в путешествие, она понимала: ей неизбежно придется преодолевать огромные расстояния ровно до тех пор, пока ей не удастся добраться до своей старшей сестры и младшего брата и пока она не восстановит справедливость, которую заслуживает.
Но на самом деле Чжэньчжэнь не считала эти путешествия скучными и заурядными, напротив, она была преисполнена благодарности.
– Когда мы приедем, можешь попробовать покататься на лошади. Ощущения будут совсем другие, это не похоже на путешествие в повозке, – немного подумав, предложила Цзюнь Чжэньчжэнь.
Фан Чэнъюй заулыбался, глаза его ярко засияли.
– Тогда, когда мы доберемся, я научусь ездить верхом! – заявил он.
Чжэньчжэнь с улыбкой кивнула.
– Я слышал, что довольно трудно освоить верховую езду, – размышлял Фан Чэнъюй.
– Ты у нас смышленый, быстро всему научишься, – ответила Чжэньчжэнь.
Фан Чэнъюй покачал головой.
– Это не совсем так работает. Есть умственные способности, а есть физические, – серьезно объяснял он. – Может, я и умен, а вот мое физическое состояние оставляет желать лучшего.
Какие глупости.
Цзюнь Чжэньчжэнь не удержалась от смеха.
– Вот ты способна как умственно, так и физически, – продолжил Фан Чэнъюй.
– Потому что я безжалостна в метании стрел? – улыбнулась Чжэньчжэнь.
Фан Чэнъюй со всей серьезностью кивнул.
– Я снова не понимаю, расхваливаешь ты меня или это опять насмешка, – улыбнулась Чжэньчжэнь, поджав губы.
Начались разговоры о прошлом.
С того самого дня, как владелец Сун привел лекаря и ей пришлось с помощью иглоукалывания нарушить Чэнъюю меридианы, они не говорили о прошлом.
Сомнения, домыслы, недоверие и унижения: все было успешно забыто. Они решили предать эти воспоминания забвению, чтобы друг друга не смущать.
Очевидно, что решение этого ребенка попытаться все забыть заключалось в том, что он осознал свою вину. Эдакая невинная невежественность. Более того, они слишком долго изображали взаимное недоверие, чтобы заставить публику поверить в это.
С тех самых пор он больше не вел себя грубо, не паясничал и решил все-таки пойти с ней на контакт.
Это не та тема, которую следовало поднимать. Это создавало о ней впечатление как о мелочном человеке, хотя она и не имела в виду ничего плохого и не хотела его упрекнуть за совершенные ошибки.
Она просто сказала это, не подумав о его чувствах.
Собеседнику всегда следует принимать во внимание чувства своего оппонента: это то, что ей было незнакомо.
Именно поэтому она была не из тех, кто искусен в умении вести беседы.
Не став дожидаться гнетущей тишины, Фан Чэнъюй продолжил разговор.
– Ну конечно же хвалю, – ответил он, глядя на серьезное лицо Чжэньчжэнь. – Если бы это была насмешка, я бы сказал это так, чтобы все это поняли и услышали.
Цзюнь Чжэньчжэнь взглянула на него.
– Зачем издеваться, если никто этого не услышит? – продолжил Фан Чэнъюй.
Этот ребенок…
Цзюнь Чжэньчжэнь снова рассмеялась.
Лэй Чжунлянь услышал ее смех и слегка взмахнул хлыстом.
Кто вообще сказал, что у молодой госпожи с молодым господином ужасные взаимоотношения? Они всю дорогу только и делают, что веселятся.
Примерно к полудню повозка выехала на широкую дорогу. Цзюнь Чжэньчжэнь посмотрела на карту. Все пометки на ней в точности соответствовали действительности.
Старой госпоже Фан удалось подготовить для нее такую подробную и детально проработанную карту за столь короткий промежуток времени. Во всем мире не сосчитать тех, кто на такое способен.
Какой-нибудь мелкий чиновник, да даже чиновник на высокой должности ни за что в жизни не смог бы достать такую подробную карту.
Неудивительно, что семья Фан так богата, со своими-то исключительными умами и знаниями. Но как же так вышло, что настолько выдающаяся семья так сильно пострадала от чужих рук? Невероятно.
– Молодая госпожа, впереди небольшой поселок, не хотите сделать привал и отдохнуть? – спросил Лэй Чжунлянь.
Вместо ответа Цзюнь Чжэньчжэнь подняла шторку и высунулась из окошка. На улице находилось полным-полно народу. Это, очевидно, была простая деревня.
– Обойдемся без отдыха. Только необходимо купить немного еды и лекарств, – ответила она.
В дороге Фан Чэнъюю требовалось принимать лекарства, которые приходилось корректировать в связи с каждым изменением в его физическом здоровье. Поэтому многие травы, которые они взяли с собой, либо уже закончились, либо еще не пригодились. Они нуждались в постоянном пополнении запасов, и, если не получалось купить то, что необходимо, Цзюнь Чжэньчжэнь лично отправлялась в горы на поиски.
К сожалению, трав, которые требовались Чжэньчжэнь, в аптеке маленького поселка не нашлось. Там были только примитивные лекарства.
– Впереди, недалеко отсюда, есть гора, пойдемте туда, – предложила Чжэньчжэнь. – Вы сможете там отдохнуть и нормально поесть, пока я соберу лекарственные травы.
«Мы-то отдохнем, а ты пойдешь выкапывать травы и даже не переведешь дух?» – подумал Фан Чэнъюй, но не стал ничего говорить и просто улыбнулся.
Глава 72
Судьба или несчастный случай?
К началу лета изумрудные горные леса выглядели восхитительно, а у подножия весело журчал ручеек.
Раздался громкий всплеск, и из воды вынули деревянные вилы с насаженной дергающейся рыбой.
– Рыба небольшая, зато свежая, – сказал Лэй Чжунлянь. Он обернулся и увидел, что Цзюнь Чжэньчжэнь уже постелила коврик в тени высокого дерева.
От маленькой переносной печки донеслись звуки кипящей воды: в этот момент заваривался чай. Позже его собирались использовать для приготовления лекарств.
Фан Чэнъюй не стал, как обычно, садиться, а продолжил стоять под деревом, пусть и не без помощи костылей.
– Отпусти костыли и попробуй двигаться, опираясь на дерево, – произнесла Цзюнь Чжэньчжэнь, раскладывая еду, которую они купили в маленьком поселке.
Фан Чэнъюй
