Хотя — ну он таким и должен быть, при любом подходе, кто бы его сюда ни послал! С другой стороны — чем я рискую? Уж с улицы-то я всегда сумею свалить. Решаюсь:
— Полчаса. На улице, — снова быстро осматриваюсь, метрах в трёхстах вижу столики какого-то кафе, рядом — ещё, и ещё — отлично, не могут же они контролировать все? Блондин замечает это и улыбается:
— Не надо нервничать — даю слово, что я тут один. В радиусе... ну, скажем, метров пятисот примерно. И я обещаю, что никто из моих... коллег не подойдет к нам ни на шаг без прямой угрозы мне или тебе. И ты в любом случае волен идти куда угодно, в любой момент, мы будем только защищать тебя, это всё. Так что, спокойно выбирай любой вариант — кафе, лавка в парке — лишь бы народу поменьше. И камер.
— Тогда вот то кафе, с разноцветными козырьками.
— В цветах голландского флага? — уточняет парень.
— Понятия не имею, какие там цвета у гол... — замолкаю на полуслове, так как говорить уже не с кем: напротив никого нет, а понтовое пальто идет по открытой веранде, отодвигает стул, садится за столик. В трёхстах метрах. Он что — тоже?! Жизнь становится всё интереснее и интереснее.
"Коллега" берет меню, листает... потом наклоняет ярко-рыжую папку с неразличимой надписью золотом и смотрит на меня поверх. Мне кажется, что он мне подмигивает. Ни услышать его, ни рассмотреть губы я с такого расстояния не могу, конечно, но воображение мне тут же с готовностью достраивает картинку, как он, явно с усмешкой, говорит:
— Ну давай уже, ломаешься как девочка, вот честное слово!
Разозлившись, прыгаю, да не просто на веранду, а прямо за столик. Целюсь так, чтобы закончить прыжок на стуле, и все получилось, для собеседника я просто возник из ниоткуда, сидя напротив. Это немного неудобно, стул был слишком сильно задвинут под стол, но я терплю, понт дороже денег. В первый момент в голове мелькнула предательская мыслишка: что, если для него это всё — давно пройденный этап? Но буквально через мгновение не без мрачного удовольствия вижу, что он... пожалуй, ошарашен!
— Ну, ты даешь! Силён. Так у нас никто не умеет. Сам придумал?
— Конечно, сам, — слегка отодвигаюсь от стола, теперь уже можно. — Я неделю назад думал, что один такой в мире. А ещё сегодня с утра — что нас таких двое.
— Сегодня с утра... Погоди, эта твоя рыжая — тоже прыгун?
Хм — "прыгун". Вот же, блин, сила стереотипного мышления — и я сам себя так называл, и Эйлин, и этот теперь. Совершенно друг от друга независимо. И никто ведь не выдумал что-нибудь пафосное, навроде "Пронзатель Вселенной" — а ведь могли бы! Нет, все в прозе. Но не это сейчас важно:
— Рыжая — да. А вас таких много?
Собеседник взъерошил левой рукой волосы на затылке, скорчил скептическую рожу:
— Много? Разве таких людей может быть много? Хоть какой смысл в эти слова вкладывай.
И тут же сам себе ответил:
— Нет, немного. Даже "достаточно" не скажешь. Но, слава Богу, не один, и не два, так что — есть с кем пообщаться, у кого поучиться и на кого посмотреть, если ты об этом. Кстати: меня зовут Сергей.
— Алекс, ну ты в курсе, думаю?
— Да уж конечно! — смеётся. А мне вот не смешно.
Тут к нам подошла официантка, посмотрела на меня как-то странно, мы дружно начали листать меню. Я внезапно понял, что жутко голоден, надиктовал ей половину утреннего раздела. А ещё как-то в процессе пришло ощущение расслабленности, я откуда-то понял, что все, проблемы кончились, скоро все будет хорошо. Сижу, начинаю таять... и вдруг как будто краем глаза почти на пределе видимости замечаю какую-то легкую дымку чего-то... чужого?! Осознание заставлило вздрогнуть, ледяная волна обдала спину, рваным рывком бросаю меню на стол. Резкий звук встряхивает, я почти рычу:
— Что за фокусы?!
Сергей опять выставляет открытые ладони вперед:
— Спокойно! Я просто хотел помочь!
Официантка уже откровенно прижимается к нему, пытаясь отодвинуться от меня как можно дальше. Вбиваю взгляд (надеюсь) полный бешенства и недоверия в синие глаза напротив, дёргано беру папку с меню снова и произношу не своим голосом:
— Извините. Мне ещё кофе, пожалуйста.
Сергей справился со своим заказом не в пример быстрее, и официантка с явным облегчением почти бегом скрылась на кухне.
— Алекс, спокойно, все в порядке! Что ты так нервничаешь? Ничего страшного не происходит! — наклоняется ко мне, шепотом.
— Это ты лезешь ко мне в голову? — выпаливаю почти в лицо, тоже наклонившись ему навстречу.
Он выпрямляется, опять чешет затылок, барабанит пальцами по столу. Чую, сейчас будет какая-нибудь фигня заумная. Сказка для дурачков.
— Ты когда-нибудь замечал, что с некоторыми людьми легче общаться, чем с другими? Чем со всеми остальными, если точнее сказать? Есть те, кому почему-то сразу хочется всё рассказать, или — наоборот, чем-то помочь, короче, сделать то, чего ты вообще-то обычно никогда не делаешь? И ты чувствуешь себя с ними легко и спокойно. Замечал? Вот вроде только увидел человека, и к нему сразу же возникла неосознанная неожиданная симпатия, ниоткуда? Неужели не сталкивался?
Роюсь в воспоминаниях, настороженно оглядываясь — не заговаривает ли он мне зубы? Вроде тихо.
Легче общаться? Неосознанная неожиданная симпатия? Ну да, наверное. Вот одна прям передо мной сидит. А другая, рыжая, сидит в подвале, в горах — так, к слову.
— Да, — отвечаю, — сталкивался. И какая связь?
— Всё просто. Вот кто-то прыгает на метр, кто-то — на пятьсот, а кто-то — на другой континент. С эмпатией —
