повисла тишина, чтобы оглушительно взорваться так, что божественный удар услышали, наверное, на соседнем континенте.
Дворец наместника жалобно покосился от мощи удара, а от скалы, на которой тот стоял, стали медленно откалываться огромные валуны, что с треском падали на крыши горожан. На месте восточной части города сейчас зияла огромная дыра, что стала быстро заполняться морской водой. Огромная масса поглощала пустоту, стараясь вернуть равновесие, а горожане… они были просто в ужасе от происходящего и не понимали, что творится вокруг. Большинство домов пошли трещинами даже у городской стены, а чем ближе к эпицентру, тем сильнее были разрушения.
Улицы превратились в огромные груды камней, среди которых то и дело виднелись окровавленные конечности, тела и головы людей. Капитан стражи в ужасе закрылся у себя в кабинете и никого не пускал, а выжившие кинулись прочь через городские ворота, отчаянно толкаясь и давя друг друга.
Вдруг каждый асториец услышал громогласный голос.
– Смертные, грянула война богов, и сегодня Лебеда навечно стерта из памяти и самого полотна реальности. Я Дэя, и никому не позволю убивать своих последователей, осквернять храмы. На каждое нападение я отвечу стократ.
Эти слова мгновенно вызвави ступор, а затем дикую панику. Смертные только что соприкоснулись с силой бога, и… результат им не понравился.
А вот храм Дэи выдержал чудовищной силы удар, ни единой трещины не возникло на белоснежных колоннах и ступенях, что вели к главному входу. Лужи крови и тела послушников сейчас прикрыл толстый слой пыли, а внутри бой с последователями Лебеды закончился. Сейчас Лев и собранные ученики устроили настоящую резню тем, кто посмел вторгнуться в святая святых. Война богов грянула!
***
Люмия была в окружении своих дочерей, но кажущееся веселье омрачалось потерей, которую нечем было заполнить. Ее девочка, ее Лина умерла… и не проста умерла, а отдала свою силу Пожирателю Богов.
– Дэя, ты решила по-настоящему воевать?, – шипела Люмия, да так, что ее дочки отпрянули в страхе. Они тоже почувствовали, что одна из сестер покинула Нижний и этот мир, но… чем меньше конкуренток, тем больше шансов возвыситься подле матери.
Зато Люмия сейчас просто кипела от злости и желания как-то ответить богине, что посмела поднять руку на святое. Да, Лина была странным и непослушным ребенком, но она была ее. Только мать могла наказать дочь, убить, если потребуется. Но не девственница-богиня, что постоянно ноет о слабости и отсутствии сил.
Даже новости от последователя в городишке людей, и большое количество вкусных душ смертных не могло разбавить гнев богини.
– Ну ничего, Лебеда преподаст тебе урок, а я тоже не буду сидеть на месте, и стану достаточно сильной, чтобы бросить тебе вызов, – пронеслось в голове Люмии до того, как она почувствовала мощнейший выброс чистой божественной энергии с примесью магии Нижнего мира.
Кажется, все существа Верхнего мира, что получили право на вечную жизнь здесь, почувствовали одно и тоже – кто-то применил божественную силу внизу.
Люмия мысленно попыталась связаться с Лебедой, но ответом ей была полнейшая тишина.
– Да что…, – недоумевала Люмия, старательно вызывая эту человеческую святую, – Ты должна была все сделать правильно. Я, кажется, толково тебе объяснила, что нужно.
Но ответа по-прежнему не было. Вдруг в голове паучихи зазвучали слова божественного существа, что буквально открыли ящик Пандоры.
– Дэя… ты… убила Лебеду, – с нотками испуга в голосе проговорила Люмия, – Да как ты…
У нее просто не было слов. План, что она разработала с Лебедой должен был просто ослабить Дэю и покусать ее последователей. Но такой ответ… война богов начинается ровно сейчас и теперь в Нижнем мире наступают темные времена.
***
– Ахахахахаха, вот это удачно получилось!, – вопил от восторга Шэк после того, как с задумчивым выражением лица прослушал послание Дэи, – Эта сука накинулась на другую, а паучиха теперь виновата в смерти первой, и стала врагом для второй.
Старый гоблин был очень горд собой – все же решение дать в руки простого смертного божественное оружие было рискованным, но уже полностью себя оправдало. А главное, никто не подумал на него, ведь мало кто помнил о его существовании, и том, что он сделал в далеком прошлом.
Но кому надо, тот помнит. А остальных же ждет неприятный сюрприз, когда Шэк наберет достаточно влияния и последователей.
Он уже почти поработил разрозненные племена зеленокожих, договорился с Королем гоблинов. Конечно, не лично, а через одного из жрецов. Еще чего не хватало – бог должен вести переговоры с каким-то вонючим коротышкой, что оказался проворнее, жестче и хитрее других?
– Мир постепенно скатывается во Тьму, – оскалился Шэк, – Как же давно я этого ждал. Теперь наступает мое время. Время зеленокожих. Теперь и только теперь все смертные и боги прочувствуют на себе Эффект Гоблы!
Старый гоблин на последних словах снова пустился в пляс, не обращая внимание на стороннего наблюдателя. В углу небольшой комнатки и правда можно было заметить высокий силуэт. Он молча наблюдал за свадебными танцами зеленокожего, но и стальному терпению рано или поздно приходит конец.
– Шэк, долго ты еще будешь выплясывать? Здесь, кроме меня, никого нет, и мне надоело смотреть на твою дряблую трясущуюся кожу.
Старик замер, повернул голову, и залился каркающим смехом.
– Хахаха, ну ты и выдал, – чуть отдышавшись выдавил из себя Шэк, – Давно со мной никто так не разговаривал. За это я тебя и ценю, старый друг. Ну что, ты готов навести шороху в Нижнем мире и набрать сил для войны богов?
Силуэт зашевелился на словах о богах, а затем в темноте стала медленно разгораться пара желтых глаз, что уставились прямо на гоблина.
– Ты же знаешь, как долго я этого ждал. Я жажду крови, плоти, резни, бойни, смерти, конца мира!
Глава 39. Возвышение Лока и Оринимо Мальборо
– Мэй, как ты себя чувствуешь?, – Лок участливо заглянул в полуприкрытые глаза девушки, что стала для него своеобразным символом расположения богини Люмии. Парень не знал, как к относиться к своей невольной спутнице. Он чувствовал к ней влечение, так как она была копией матери, но… ответственность, что наложила на него богиня, была велика. Лок даже не хотел думать, что с ним сделает Люмия, если с ее дочерью что-то случится.
– Проклятый старик,
