под веревками, которыми к сломанной ноге были привязаны деревяшки. Кожа в месте перелома оказалось фиолетовой, словно синяк, который расползся на половину голени.
— Тебе стоило лежать здесь все это время, — тяжело выдохнув, произнесла Фэй, — а не прыгать по поляне. Любое движение вредно для твоей раны.
— Скажи это Азару и его приятелям.
Фэй провела пальцами по коже нездорового цвета, к ее удивлению, обломки кости все еще оставались в соединенном положении. Это короткое обследование наверняка оказалось для Кенрона весьма болезненным, хотя, он не издал ни звука и даже не вздрогнул. Ее рюкзак оказался под соседней скамьей, вместе с рюкзаками Баллиры и Лиары, внутри она нашла самодельную флягу из черепашьих панцирей. Там же она лежал и котелок ныне бесполезный потому, что они решили больше не разводить костер, чтобы не привлекать лишнего внимания. Фэй вылила содержимое фляги в котелок, аккуратно подцепила мокрицу двумя пальцами и положила на ногу Кенрона. Существо тут же прижало оставшиеся у него лапки к брюху и принялась разглядывать все вокруг немигающими черными глазками.
— Пока ничего не происходит, — чуть погодя сказала Фэй.
— Это водное животное, — припомнил Кенрон, — сколько оно продержится на воздухе?
— Думаю, около часа, потом придется вернуть его в бутыль.
— Если за час оно меня не вылечит, нужно будет придумывать что-то еще. Оно же сосет кровь, не так ли?
— Да, — кивнула Фэй, — что делать, если оно попытается выпить твоей крови?
— Радоваться и не мешать ему, — ответил Кенрон. — Если оно сочтет меня своим носителем, наверняка вылечит. Немного крови ради этого мне не жалко.
Мокрица боязливо поднялась на ножки и переползала с одной части голени на другую, Фэй подтолкнула ее пальцем к центру фиолетового пятна, под которым скрывался перелом.
— Хотел с тобой кое-о-чем посоветоваться, — тихо произнес Кенрон.
— Я думала, ты у нас всезнающий охотник, — ответила Фэй, не сводя глаз с мокрицы.
— Всезнающий это точно не про меня, — отозвался Кенрон. — Тут кое-что случилось тут после того, как вы с Баллирой ушли.
Он принялся рассказывать о встрече с Азаром и о победе над ним. Хотя, больше, чем этот успех, Кенрона волновало предупреждение Азара о том, что кто-то, называемый убийцей, может явиться на поляну в ближайшее время. Его-то он и ждал, скрывшись в камуфляже прошлым вечером.
— Похоже, наши проблемы и не думают заканчиваться. — Фэй подтолкнула мокрицу, засеменившую было к краю ноги, в противоположную сторону. — Если ты хочешь знать, кого он мог отправить — я не имею понятия.
— Нет, я хочу узнать, кто у них всех главный, — сказал Кенрон.
— У кого главный? — не поняла Фэй.
— У Монтуна, Азара и у этого убийцы, который, судя по всему, уже к нам направился.
— И ты считаешь, что я могу это знать? — удивилась она. — Я думала, что Монтун отправил Азара, ведь о его безопасности Азар так печется.
— Главный у них кто-то другой. — Кенрон покачал головой. — Еще до того, как мы сюда свалились, мы с Азаром перекинулись словечком. Я спросил у него, умен ли Монтун так же, как он. Тогда я всерьез задумался, а не отменить ли эту охоту. Мне бы не хотелось убивать существо, с которым можно разговаривать и которое мне ничего не сделало. Однако, Азар сказал, что Монтун неразумен. Думаю, это правда.
— Они оба лесные твари, — напомнила Фэй, — здесь они появились на свет. Кому они могут служить, если не сами себе?
— Азар говорил, что он служит лесу, — сказал Кенрон и шепотом добавил. — Я думаю, что он ошибается. Когда лес действует, он как стихийное бедствие, может сокрушить городскую стену и наслать болезни на неугодных ему охотников. Лес не избирателен. И лес не наказывает за охоту, он карает за рубку деревьев. Сейчас на нас напала одна разумная птица и стая неразумных. Набросились на нас за то, что мы отправились на охоту на конкретное существо. Насколько я знаю, лес никогда подобного не делал.
— Хорошо, кто-то третий управляет ими обоими, — медленно кивнула Фэй, — есть некая загадочная персона. Но откуда мне знать, кто это?
— Потому, что этот некто, — твердо произнес Кенрон, — наверняка недавно пришел в лес и там получил свои способности. Возможно, ты слышала про такой случай.
— С чего же ты так решил? — спросила Фэй.
— Раньше никто не сталкивался с тем, что увидели мы. Говорящие птицы, защищающие другой вид, попытки переманить охотников на защиту лесных тварей. Если бы такое случалось раньше, слухи ходили бы по всему Дайгону.
Размышляя над словами Кенрона, Фэй совсем позабыла о мокрице, она спохватилась в последний момент — существо подползло к краю ноги и чуть не сорвалось на пол. Фэй вернула мокрицу в центр огромного синяка и спросила:
— Как давно по-твоему этот тип живет в лесу и покрывает Монтуна?
— Я думаю, — на мгновение Кенрон замолчал, обдумывая вопрос, — несколько лет, не больше. Раньше охотники ходили к зверю куда чаще, тогда зверю грозила куда большая опасность. Но никто его не защищал так, как сейчас.
Фэй пожала плечами, выводы Кенрона казались ей верными и все же она не понимала, кто может быть этим загадочным защитником Монтуна, и как им может помочь то, что они установят его личность.
— Что же ты сделаешь с ним, если встретишь? — спросила она.
Кенрон усмехнулся.
— Мне ведь нет до этого парня никакого дела.
— А может, это девушка, — усомнилась Фэй.
— Но лучше знать, что этот человек…
— Или кобольд, — добавила Фэй.
— Что он задумал, — закончил Кенрон, — ведь он может встретиться нам в логове Монтуна. Возможно, он недооценивает нас и явится только, когда мы убьем зверя. В любом случае, нам будет проще совладать с ним, если мы уже сейчас поймем, кто он и чего хочет.
Фэй задумчиво помассировала подбородок, собирая в уме все, что сказал Кенрон, наконец, она произнесла:
— Это тот, кто пытается всеми силами защитить Монтуна и имеет какие-то неизвестные нам магические способности. Я думаю, что мы можем исключить регента Барглиса и его свиту.
— Конечно, регент тут ни при чем, — изумился Кенрон. — Почему ты вообще его упомянула?
— У его телохранителя Лисидии, — пояснила Фэй, — есть множество магических сил, о которых я ничего не знаю. Может одна из них — наделять разумом животных из леса. Но по другому пункту Барглис не подходит. Очевидно, он хочет смерти Монтуна и не стал бы нам мешать. А его телохранитель верна ему. По крайней мере, в таких важных вопросах.
К этому Кенрон поспешил добавить:
— К тому же, регент — отличный парень, мы часто общались в последние годы. Он
