― Все у вас затеи какие-то, нелюди. Ладно, слушай. И вы слушайте.
В Крыму я тогда отдыхал. Первое лето как освободился. Пришел на пляж ранехонько ― часов шесть, наверное, было. А там уже пацаны купаются, ― не то крабов ловят, не то мидий с мокрых камней обдирают. Мне че до них ― купаюсь, валяюсь, солнышком наслаждаюсь.
Сиплый замолкает, восстанавливая картину в памяти.
– Час, наверное, купался-валялся, пацаны разбежались. Только один остался. Щуплый такой, хиленький даже. Я еще раньше приметил, что остальные его шпыняли по малой ― рамсили, по-нашему. То ли он слабее других, то ли младше, то ли сыночек мамкин. Это я не смекнул. Вот все разбежались, а этот остался. Посидел, посидел, да снова за мидиями нырять начал. А волна поднялась, пойди обдери при волне ― то и дело норовит об камни шваркнуть. Вот и тот пацан весь ободрался. Но не сдается, ныряет. На берег выберется, и то пару, то пяток мидий из кулака на шорты высыпет. Посидит и снова в бой. Глаза блестят, будто заплаканные, носом шмыгает ― кажется, аж до слез доказать себе что-то хочет.
Я секу за ним одним глазом, но у меня и своих забот навалом. Есть о чем пораскинуть. И вот отвлекся, прилег, загораю. А когда встал окунуться ― гляжу, нет пацаненка. Ну, думаю, ушел. Потом смотрю ― шорты на песке. Нырнул глубоко? Да уж больно долго.
Ну я и бросился в воду. К камню тому поплыл, который пацан от мидий обдирал. Волна, говорю, поднялась, а я и сам небольшой пловец. Дай-ка мне засмолить, что ли? ― обращается Сиплый к Симке. ― Теперь-то уж все равно. А то че-та разволновался, вспомнив.
Симка протягивает пачку. Сиплый какое-то время вдыхает запах не зажженной сигареты, наслаждаясь, потом закуривает.
– Что дальше-то было? ― спрашивает Инженер. ― Спас пацана?
– Спа-ас, ― кивает Сиплый. ― Его о камень так приложило, что сознание потерял. Ко дну пошел, воды нахлебался. Я и сам весь в кровь разбился, пока зацепил, да вытащил. Как ту же мидию, ― ощеривается Сиплый, показывая металлокоронку. ― Потом были долгие упражнения на вдох-выдох и сблев воды. Спасатель, ядрена-матрена, на водах, ― Сиплый снова расплывается в широкой улыбке. ― А тот, как оклемался, даже спасибо не сказал. Втопил через дюны, только пятки сверкали. Мне даже обидно стало. В первый раз, можно сказать, что-то хорошее сделал, а ни одна душа не видала.
– Бог видел, ― говорит Мама.
Сиплый делает пару глубоких затяжек, втаптывает окурок в землю и поднимает голову.
– Давай уже, слышь! Не томи! Готов я.
– Храни тебя бог, сынок. ― Мама берет его за руку. Он не убирает руку, но продолжает смотреть в небо.
Луч, в котором, корчась и стеная от боли, исчезает Сиплый, не желтый, а фиолетовый.
Четверо долго молчат, стараясь не встречаться взглядами. Симка много курит.
– Где у них нужду-то справлять? ― спрашивает Инженер спустя полчаса молчания.
– Возле леса кабинка. Там даже душ есть. ― Симка указывает направление. ― Я когда выход искала, наткнулась.
Инженер идет в указанном направлении. Он грузен, тяжело дышит, штанины серых брюк висят мешками.
– На хрена себя до такого состояния доводить? ― тихо говорит Симка.
– А ты-то сама, лучше, что ли? ― с легким укором смотрит на нее Мама. ― Вон дымишь одну за одной.
– Не судите, да не судимы будете, ― говорит Красавчик. ― Я так себе всегда говорю.
* * *
Утром следующего дня четверо вылезают из своих спальных мешков. Спальники необычные ― матрац с карманом в виде одеяла и подушкой. Желтый луч накрывает завтрак.
– Изверги, ― Симка возвращается с пробежки. ― Все продумано. У них там в биотуалете даже зубные щетки есть. Моя ― красная, если что.
После завтрака Голос произносит:
– Не могу пожелать вам доброго утра ― для одного из вас оно точно таковым не будет.
Симка матерится. Инженер и Мама вздыхают. Красавчик прячет лицо в ладонях.
– Один из вас сегодня снова должен умереть, а перед этим рассказать историю из своей жизни.
– Так я и знал, ― сокрушенно говорит Красавчик. ― Только сегодня мне никто не помешает. Я буду следующий.
– Остынь. ― Симка открывает новую пачку, которая возникла на столе, когда луч убирал после завтрака. ― Не торопи событий. О себе расскажи лучше. Кстати, что у тебя с костюмом? Вчера мне казалось, что он у тебя чуть ли не под заказ сшит. А сегодня… Ты упал, что ли?
Красавчик, одежда на котором и вправду помята и вся в лесном мусоре, пожимает плечами:
– Какое там под заказ. К свадьбе готовился. Купил в магазине.
– К свадьбе? ― спрашивает Симка, а Мама и Инженер поворачивают головы.
– Ну да… Только… ― он вертит головой, ― это неважно все.
– Почему же неважно?
– Потому, что вы решите ― раз я жениться собрался, значит мне и умереть нельзя сегодня. А я не согласен. Никому не позволю…
– Остынь ты, говорю. Расскажи о себе. Кто ты, чем занимаешься?
– Да что… Мне двадцать семь. Окончил институт, работаю лаборантом при этом же вузе. Накопил денег, решил костюм купить, чтобы хоть на свадьбе… Девчонка на третьем месяце, и я уже просто не мог, как честный человек… А тут…
– Ладно ты, заладил, «честный человек». Любишь ее? ― спрашивает Симка.
– Да, ― опустив голову, тихо отвечает Красавчик.
– Вот и молодец, миленький. Вот и люби, ― говорит Мама.
– А я вот, что думаю… ― Инженер будто сам удивляется тому, что хочет сказать. ― Что будет, если мы не выполним их указаний? ― Он кивает головой в сторону неба. ― Не станем ни рассказывать о себе, ни выбирать?
– Тогда умрете все вместе, ― отвечает Голос. ― И умрете мучительно.
– Как в сказке, ― морщится Симка.
– Ага. Чем дальше, тем страшнее, ― говорит Инженер.
– Да нет, сказка есть такая. Русская народная. ― Симка выпускает струю дыма вверх. ― Я недавно Тимохе читала. Все хотели с кабаном желудей пожрать, вместо этого в яму попадали. А там с голодухи друг друга жрать начали. По очереди.
– Но мы-то не жрем друг друга, ― возражает Мама.
– Жрем. Просто косвенно.
– Лично я никого жрать не собираюсь. Я сразу сказал… ― начинает Красавчик.
– Слушай, заткнись уже, ― добродушно обрывает его Симка.
– Как вы попались-то? ― спрашивает Мама. ― Как и я, дура, ― посмотреть пошли?
– Ну да. К нам в пределы Ленинградской области НЛО нечасто залетают, ― говорит Симка.
– Ленинградской? ― удивляется Мама. ― А я из Калуги.
– Москва, ― хмуро сообщает Красавчик.
– Самара, ― поднимает руку Инженер. ― Я домой шел с работы. Остановился возле парка,
