обычно это было там, где внезапность удара или слабость неприятельской артиллерии исключали необходимость осуществления контрбатарейной борьбы (операции 2-го и 40-го армейских корпусов в мае 1916 г.). В операциях 1917 г., когда русская армия значительно усилилась в материальном отношении, удавалось иметь на 1 км фронта (без траншейной артиллерии) от 56 до 66 легких и тяжелых орудий (процент легких батарей колебался от 50 % до 70 % от этого числа).
Таким образом, опыт позиционных наступательных операций русской армии в 1916–1917 гг. позволяет выделить среднюю плотность орудий на 1 км фронта (без траншейной артиллерии) равной 50 артиллерийским стволам. Это в 2–3 раза меньше нормативов Французского фронта – но и в этой ситуации русская армия добивалась впечатляющих успехов. Она научилась воевать в позиционной войне.
Говоря об обороне в период позиционной войны, необходимо отметить, что именно в данный период зародилась концепция системы огня как одного из базовых элементов построения обороны. Система включала в себя участки сосредоточенного стрелкового и артиллерийского огня (на подступах к переднему краю, на стыках между частями, на флангах, а иногда и в глубине обороны), а также рубежи артиллерийского заградительного огня перед передним краем. Промежутки между опорными пунктами также перекрывались огнем. Важное внимание уделялось созданию «огневых мешков», расположенных в глубине обороны. Система организации огня войсками строилась в сочетании с естественными препятствиями и инженерными заграждениями. При использовании в обороне артиллерии с 1916 г. командование русской армии стало шире и активнее массировать артиллерийские мощности на важнейших направлениях. Это обстоятельство повлекло за собой централизацию управления артиллерийским огнем в масштабе войсковых соединений. Широкое применение при отражении атак противника нашел артиллерийский заградительный огонь.
Для срыва химического удара противника широко использовалась практика осуществления артиллерийской контрподготовки (т. и. «встречный артиллерийский удар»). Для усиления эффективности применения артиллерии в оборонительном бою из дивизионной и приданной артиллерии стали формировать огневые группы поддержки пехоты – по числу боевых участков.
Учитывая всю вышеуказанную специфику боевых действий на Русском фронте в период позиционной борьбы (с конца 1915 г.), можно констатировать, на нем установилась не позиционная война в западном понимании этого термина, а, скорее, наблюдалась стабилизация сплошного фронта. Борьба на Восточноевропейском ТВД в 1916–1917 гг. носила преимущественно позиционно-маневренный характер.
Заключение
Военное искусство русской армии в годы Первой мировой войны 1914–1918 гг. развивалось в связи с общими закономерностями, присущими вооруженному противоборству эпохи.
Огромное влияние на его совершенствование оказало развитие техники и специфика театров военных действий Русского фронта.
Военное искусство русской армии в совокупности всех своих элементов не уступало, а по многим параметрам и превосходило военное искусство, как противника, так и своих союзников.
Изменения претерпели все элементы и звенья военного искусства – от оперативно-тактических взглядов командного состава до совершенствования способов боевого применения родов войск.
Опыт Первой мировой войны на Русском фронте оказал решающее влияние на характер ведения Второй мировой войны – на стратегическое и оперативно-тактическое искусство, на строительство и организацию вооруженных сил.
Красной армии в новых условиях пришлось вспоминать боевой опыт мировой войны – от организации штурмовых частей до специфики формирования позиционной обороны.
И во многом боевой опыт русской армии, доставшийся столь дорогой ценой, и воплотившийся в специфике русского военного искусства, явился важнейшей предпосылкой победного исхода Великой Отечественной войны.
