магистр Фабиус, — пояснил Хел, беспечно улыбаясь. — Я должен буду ему помогать.
— Так ты не станешь больше с нами учиться? — растерялась Диана.
— Борн считает, что я знаю достаточно, — Хел решительно взял девушку за руку — сколько можно терпеть? — Но я буду рядом.
Он потянул Диану к выходу. Ему надоело стоять посреди этой бесполезной столовой. Хорошо хоть больше не нужно было маскироваться и есть кашу.
— Ничё так у тебя глаза загорелись, — удивился Хьюго, наблюдая за Хелом. — Хотя, я бы тоже обрадовался, если бы меня освободили от зубрёжки и приставили носить за магом суму с его эликсирами.
Малко задумчиво посмотрел на ражего и покачал головой.
Он был сообразительней и Хьюго, и Петри. И понял, что заставило вспыхнуть глаза юного демона — загорелая рука Дианы в его ладони.
К Хелу Малко относился нормально и почти не боялся его. Вот только Диана…
Он посмотрел на девушку и украдкой вздохнул.
Раньше-то было легче. Раньше-то было понятно, где ученик конюха, а где дочка магистра. Ну а теперь что делать?
Он до боли сжал рукоять самодельного деревянного меча, иного у него пока не было, и отвернулся.
***
Правительница проснулась, но ещё лежала в постели, когда Борн привёл к ней магистра Фабиуса.
— Это мой друг, магистр Фабиус Ренгский, — представил приятеля демон. — Он не растерял магию и кое-что смыслит в лекарском искусстве.
Ханна улыбнулась и протянула магистру руку.
Она много слышала о нём и от Борна, и от горожан в Лимсе. Если демон доверяет этому магу, значит, и она рада гостю.
Магистр Фабиус пощупал пульс, спросил Ханну о симптомах её болезни, почесал бороду и велел служанке принести полотенце и тазик горячей воды, чтобы омыть руки.
— Ты выйди, — посоветовал он демону. — Не гоже тебе будет смотреть.
Борн нахмурился. Уходить ему не хотелось.
— Чего я такого не видел, чтобы вдруг «не гоже смотреть»? — удивился он.
— Иди-иди, — рассмеялся Фабиус. — Не смущай женщину. Хоть она и твоя будущая супруга, но правила есть правила.
Борн неохотно покинул спальню и прислонился к стене у дверей: подглядывать было ниже его достоинства, хоть он и сгорал от любопытства.
Что там собирается «смотреть» этот упрямый маг? Разве лечение не сродни колдовству? Спросил бы у стихий, что с Ханной творится, да и дело с концом?
Борн бы и сам спросил, вот только не выходило. Не умел он изобретать в магии то, чему не учился. Вот исцелить сломанную руку или ногу — пожалуйста. А найти неведомую причину женской слабости…
Демон пытался, конечно, сам разобраться в болезни Ханны. Он формулировал вопросы и так, и этак, но по всему выходило, что Ханна здорова.
Здорова! Однако лучше-то ей не становилось!
«Может, и вообще нет никакой болезни? — размышлял он, подпирая холодную каменную стену. — Может быть, правительница просто испугана тем, что с нею случилось?»
Всё-таки София была для матери милой ласковой девочкой, а сейчас она страж единственного пути в ад, жестокая убийца собственного отца. Такое даже чёрта могло испугать, а Ханна…
— Заходи! — позвал магистр.
И Борн тут же просочился сквозь стену. Двери — это для людей, это пусть они теряют на них время.
Магистр снова мыл в тазике руки.
Борн непонимающе нахмурился и посмотрел на любимую женщину: чего этот маг тут делал?
Ханна встретилась с демоном взглядом и опустила глаза. Бледные щёки её налились румянцем смущения.
Борн, понимая, что и сам сейчас покраснеет, только от злости и вспыхнувшего в желудке огня, сел рядом с ней на постель:
— Вы что-то узнали? — спросил он настороженно. — Что с тобой, милая?
— У некоторых это бывает. — Фабиус вытер руки расшитым полотенцем, поданным служанкой, и сел в кресло. — Есть женщины, что испытывают недомогание с самого первого дня. Обычно, это продолжается не больше трёх лунных месяцев, а потом тошнота и головокружение уходят сами собой.
— Что — это? — уставился на него Борн.
Но магистр не очень-то проникся видом пылающих глаз демона и не ответил.
— Ты помнишь, как это было у тебя в первый раз? — спросил он Ханну.
— Кажется, так же, — прошептала она.
— Да что? — рассердился Борн, подскакивая с постели. — Что у тебя было?
— Беременность, что же ещё, — ухмыльнулся Фабиус. — Твоя жена беременна, демон. Надо бы тебе побыстрее провести брачную церемонию, пока не стал заметен живот. Тебе оно, конечно, не так уж и страшно, но разговоры пойдут, а женские уши уязвимы для сплетен.
— Как беременность? — демон переводил взгляд с веселящегося Фабиуса на смущённую Ханну. — Но я же…
Он ничего не делал для зачатия. Совсем ничего. Только…
— Обычно, людям этого достаточно, — расхохотался Фабиус.
***
К вечеру Фабиус, чьё сердце болело о любимом жеребце, Фенрире, собрался ехать за ним в гостиницу.
Слуги успели привести в порядок дворцовые конюшни, и теперь коней можно было ставить прямо в резиденции правителя. А отпускать пастись — да хоть в сад.
Магистр сам оседлал отдохнувшего мерина, только потом сообразив, что можно бы кликнуть Малко. Начинающий конюх носился вокруг фонтана вместе с Дианой и ещё полудюжиной парней, размахивая деревянным мечом.
Борн вышел провожать мага.
— А ведь я привёз тебе подарок! Вот! — Фабиус запустил руку в седельную сумку и вынул книгу в простом кожаном переплёте. — Это очень старая книга! Ты говорил, что читаешь на всех языках мира людей? Я бы хотел знать, что тут написано?
Борн аккуратно взял фолиант. Название стёрлось с обложки, пришлось подцепить её кончиком пальца и открыть.
— «Изумрудная скрижаль», — прочёл он, и глаза его вспыхнули то ли от удивления, то ли от гнева.
— А что такое скрижаль? — спросил Фабиус, не скрывая интереса. — Что-то запретное? Чего это ты так взвился, демон?
— Это… — Борн быстро перевернул с десяток страниц. — Это законы человеческого бытия, маг.
— Ну и прекрасно, — улыбнулся Фабиус. — Или в них что-то не так?
Демон хмурясь перевернул ещё пару страниц.
— Да всё в них так! Я и не знал, что у вас были правильные законы! Только вы, люди, нарушили все свои правила!
Фабиус почесал бороду, поглядел на студентов, упражняющихся в фехтовании, и развёл руками:
— Ну, а как ты хотел? Ведь за что-то кусок луны обрушился на наш мир, пробурив землю до самого ада?
Магистр сочувственно похлопал демона по плечу, взобрался в седло. Мерин всхрапнул и переступил.
— Люди… Такие люди… — вздохнул демон, провожая взглядом прямую спину приятеля.
