Разумеется, Претор не ждал его, и потому дверь открылась не сразу. Пришлось стучать еще несколько раз, прежде чем медные петли медленно повернулись.
Грешюм ворвался в комнаты, в очередной раз оценив ее тепло и мягкость ковров после своего убогого жилья.
Но Претор был сух.
— Зачем ты нарушил мой сон? — холодно спросил он, стоя перед магом в тяжелой алой робе, перехваченной по талии плетеным кушаком. Претор был явно только что разбужен стуком; его прекрасные черные волосы были в беспорядке, а глаза красны от усталости.
Через окна башни Грешюм увидел, что солнце едва поднялось над горизонтом.
Он слегка поклонился, в душе проклиная нахальство молодости, которое позволяет так обращаться со стариками.
— Что-то случилось, — ответил он. — Неужели ты не слышишь рева?
— О чем ты болтаешь? — раздраженно ответил Претор. — Я не слышал ничего, кроме слишком раннего стука в мою дверь!
А в Грешюме по-прежнему продолжали сотрясаться и ныть все кости, и он на секунду поразился тому, как Претор, гораздо более сильный маг, чем он сам, ничего не слышит. Впрочем, Претор, все-таки не был хайфаем и никогда раньше не слышал зова Рагнарка.
Он не обладал магией элементала и не знал ни одной из тайн, ведомых секте.
У Грешюма промелькнула мысль оставить все, как было, и промолчать, но... Если действительно случилось нечто ужасное, ему потребуется мощная поддержка Претора.
— Ты еще многого не знаешь об этом замке, хоть ты и Претор, — обиженно проворчал старик.
В глазах молодого человека вспыхнул черный огонь. Горячее упрямство юности продолжало кипеть в Преторе даже после стольких веков. Любимец Черного Сердца терпеть не мог возражений и сомнений в своей избранности. И в словах его прозвучала угроза.
— Я знаю гораздо больше, чем ты думаешь, Грешюм.
— Тогда скажи мне, почему именно этот остров был выбран из всех островов Архипелага, чтобы построить здесь Алоа Глен?
Смятение промелькнуло в глазах Претора.
— Так не знаешь? — победно воскликнул Грешюм, не дожидаясь ответа. — Так и обо мне ты еще много чего не знаешь! А знаешь, что когда-то я был хайфаем?! И только мое предвидение дало возможность сотворить Кровавый Дневник?!
— Я не нуждаюсь в уроках истории, старик.
— Нет, нуждаешься! Ведь ты никогда даже не поинтересовался, чем на самом деле занимались хайфаи! Да, к тому времени они были высланы, а ты, будучи простым маленьким магом, просто принял на веру эдикты старейшин, по которым они объявлялись еретиками и колдунами, а не достойными наследниками духа Чи. И ты никогда не узнал, чем же на самом деле они занимались!
— Я знал достаточно. Они занимались прорицанием будущего.
— Да. Но как? Как?
Претор пожал широкими плечами.
— Какая разница — как. Хайфаев давно нет.
— А вот и не совсем! — радостно воскликнул Грешюм, наслаждаясь замешательством молодого человека. — И хотя я повернулся спиной к моим бывшим братьям, я все же хайфай. Это у меня в крови.
— Что ты несешь, старик?
— Я говорю о том, что, по крайней мере, один из хайфаев все еще бродит по коридорам Эдифайса.
— Это ты?
— Да, я! Примкнуть к хайфаям нельзя — им можно только родиться. Родиться с определенным даром элементала в крови, с магией, которая привязывает тебя к пророчествам и снам.
Претор сдвинул густые брови.
— Ты хочешь сказать, что хайфаи являлись одновременно и магами, и созидателями снов?
— Да. Мы использовал наши способности элементалов, чтобы входить в сновидения и видеть через них будущее.
Претор стал медленно мерить шагами пушистый ковер.
— Разумеется, собственно энергия элементала не может позволить приподнять завесу времени, — раздражено ответил он. — Поэтому вы использовали силу Чи, чтобы усилить свои способности. Ничего удивительного.
— Ты ошибаешься, — ответил Грешюм и снова с наслаждением заметил, как Претор остановился. Он очень любил замешательство на этом красивом молодом лице. Проклятый дурачок всегда считает, что знает все. — Нет, мы никогда не пользовались энергией Чи. Чи там было делать нечего. И некоторые из нас даже не были магами, а были просто созидателями снов.
— Это невозможно, — Претор равнодушно пожал плечами. — Но все же — как?
— Нам помогали, — нехотя ответил старик.
— Кто?
— Тот, кто позвал меня и продолжает звать по сию секунду.
— Но я никого не слышу.
— Только созидатели снов могут слышать этот зов. Рагнарк зовет нас на встречу.
— Но кто... кто такой этот Рагнарк? Никогда о таком не слышал.
— Он причина тому, что это место стало местом рождения Алоа Глен. Это его дом, он жил здесь еще до того, как была построена первая башня.
— Но кто он?
— Это создание чистой магии элементалов, средоточие энергии созидателей снов, таящейся в сердце острова. Его сила, как магнит, притягивала магов, которые и начали строить город. И никто не знал о его существовании до тех, пока в один прекрасный день он не созвал всех магов-элементалов. Там, глубоко под островом и была по его зову создана секта хайфаев.
— Но как именно он выглядит?
— Точно не знаю. Наполовину зарытая в вулканическую породу острова, высится грубо высеченная из камня фигура дракона. Он спит, свернувшись кольцом. Кто-то говорит, что Рагнарк — это дух, заключенный в этой фигуре, другие утверждают, будто он и вправду спящий дракон, заснувший так много тысячелетий назад, что и сам позабыл, кто он. Дракон существует в постоянном сне, и дух его живет вне времени, улетая далеко в будущее. И когда мы соединялись с ним, то могли видеть проблески будущего, равно как и прошлого.
Претор опустил глаза.
— Почему ты ничего не говорил мне раньше?
— Мы давали обет молчания. После падения Алоа Глен я думал, что Рагнарк умер, утонув в волнах. А кому нужны древние сказки?
— Тогда зачем ты рассказываешь их сейчас?
— Оказалось, что Рагнарк жив. Он снова сзывает нас. И голос его будит древнюю магию в моей крови.
— Тогда надо его найти, — отвернулся Претор. — Он сможет сослужить нам полезную службу во имя Гульготы.
Грешюм смотрел на алую робу Претора и думал о том, насколько отвратительной показалась ему последняя идея Претора. В нем взыграли непонятные чувства. А что если дракон и так уже поглощен Темным Лордом? Но он отогнал от себя эту мысль.
— Это... Этого сделать нельзя. Проходы вниз затоплены и замурованы. Добраться до Рагнарка невозможно.
— Ничего, я найду дорогу. Если ты отведешь меня туда, то я уверен, что смогу проторить новую тропу. — Черная энергия язычками заметалась по подолу алой робы. — И хозяин отблагодарит меня так, как еще никого не благодарил.
