Все это я прекрасно помнила. В то «постприютское» время я была настоящей дикаркой. Мне казалось, что я могу справиться со всем в одиночку, и подачки в виде чужой помощи мне были не нужны.
— Скажу тебе честно, мне не понравилось, когда Чарли притащил тебя домой. Если бы органы опеки явились с проверкой, я бы отдал тебя незамедлительно. Но смерть того пса к чертям все изменила.
— Что именно? — насторожилась я.
Джек вздохнул.
— Ты стала одной из нас. И я полюбил тебя всем сердцем. Просто не смог ничего с собой поделать.
Потянувшись к вороту рубашки, он нырнул под нее пальцами и вытянул повязанный на шею шнурок, на конце которого висело нечто, очень напоминающее…пулю.
— Вот, — он указал на кусок стали со свинцовым сердечником. — Это напоминание о том, что тытоже моя ответственность.
— Боже мой, Джек…
Сказать, что я была удивлена — означало уменьшить Эмпайр-стейт-билдинг до размеров микроорганизма.
Это была та самаяпуля. Четыре грамма, девятый калибр. Именно ей в меня выстрелили из «Вальтера» семь лет назад, словно пытались прикончить лося на охоте.
Поверить не могу, что Джек хранил ее все эти годы.
— Джей был неправ. Когда Чарли… — он сглотнул. — Когда Чарли не станет, я позабочусь о вас двоих. Вы — моя семья. Вы — все, что у меня есть.
— Нет, Джек, — я помотала головой. — Когда Чарли не станет, ты будешь разбит. Начнешь отращивать бороду, пить без остановки и драться во всех барах города. Ты будешь заниматься саморазрушением. А мы позволим тебе.
Я тронула его за предплечье.
— Мы дадим тебе погоревать ровно столько, сколько тебя не убьет. Чтобы ты выстрадал каждую косточку в своем организме. Каждую капельку крови. Но в какую бы пропасть ты не решишь сгинуть, мы ни за что не отпустим тебя. Потому что ты — тоже все, что у нас есть. И мы справимся. В Канаде, в Арканзасе или на Кубе. Мы все переживем. Вместе.
Объятие у нас с Джеком вышло быстрое и немного неловкое, но я все равно успела насладиться им в полной мере. В ближайшие несколько лет заново такая возможность мне может и не выпасть.
Отросшая рыжая эспаньолка пару мгновений щекотала мне макушку, а затем мы отстранились и снова уселись на шины.
Я попивала сок из кружки Джулиана, а Джек курил уже вторую сигарету подряд.
— Почему ты не появляешься дома?
— У меня есть важные дела.
— Не ври.
Джек посмотрел на меня с раздражением. Если бы я могла сказать «волчанка», я бы это сделала. Вот только Джек меня не поймет.
— А может, тебе просто стыдно? — дошло до меня. — Стыдно смотреть Чарли в глаза, понимая, что ты не в силах ничего для него сделать?
Джек виновато потупил взгляд, и я отставила чашку с соком.
— Ты что, до сих пор так и не понял? Для Чарли все это не имеет значения. Не важны ни твои деньги, ни влияние. Для полного счастья ему просто нужен просто ты. Ты, я, Джулиан и немного подливки Мойры. Он хочет, чтобы мы были…счастливы.
— Значит, вот как ты заговорила? — усмехнулся Джек.
— О чем ты?
— Как ты вернула дом, Тэдди?
— Откуда ты…
— Позвонил тому адвокату. Вот только сути дела он не знает.
— Это неважно.
— Важно. Поверь, для Чарли будет важно узнать, чем ты пожертвовала ради этих документов.
Мне не хватало духу признаться.
— Ну?
— Артуром, — сказала я, спрятав лицо в коленках. — Пришлось расстаться с ним, чтобы его отец вернул дом.
Я старалась говорить как можно спокойнее, лишь бы только снова не расплакаться.
— Чарли будет недоволен, — сказал Джек.
— Я знаю.
— А ты будешь несчастна.
— Знаю.
— А этот дом нахрен никому не сдался.
— Это все, что останется от Чарли!
— Нет! Мы — это все, что от него останется! — прикрикнул Джек.
— Ты что, злишься?
— Да, черт подери! — он яростно выкинул свою сигарету, и та горящим кончиком шмякнулась на землю. — Я заложил этот дом. И даже не для того, чтобы спасти Чарли, а сделать операцию, которая просто выиграет ему немного времени. Несколько месяцев, может год. Или два. Или хотя бы день. Без промедлений, даже не моргнув, я отдал этот дом, потому что этот день того стоил. Я готов жить на улице, под мостом, на свалке, в чертовом притоне, лишь бы у меня был этот день с Чарли, а если повезет, то и следующий день с ним у меня тоже будет! — Джек ненадолго замолчал. — Наверно, ты просто не любишь его?
— Кого?
— Этого своего слюнтяя с залаченными волосами и погаными рубашками.
— Люблю.
— Нет, не любишь.
— Люблю! — всполошилась я, раздраженная его словами.
— Тогда какого черта ты меняешь его на эту старую рухлядь? Думаешь, она важнее?!
Окрик Джека внезапно привел меня в чувство. Я словно проснулась. Очнулась после десятилетней комы уже в совершенно другом мире.
— Я…я…
— Облажалась?
— Да, — из меня вышел нервный возглас. — Я очень-очень облажалась!
— Ничего, — сказал Джек. — Это у нас семейное.
Я моргала со скоростью света, глаза у меня бегали туда-сюда, рассосредоточенные, расфокусированные.
— Только не паникуй, — совершенно спокойно проговорил Джек.
Но я все равно судорожно затараторила.
— И как же я все исправлю? Уже слишком поздно. Ничего не отмотать назад. Я столько всего ему заговорила и…
Джек несильно щелкнул пальцем по моему лбу.
— Лето — сезон возможностей, — со знанием дела сказал он. — Если я умудрился подчистить за собой дерьмо, то и ты сможешь.
Мне стало немного не по себе.
— О чем это ты?
— Не знаю, достаточно ли это очевидно, но я люблю твоего отца.
— Конечно, это очевидно.
Не любить Чарли просто невозможно.
— Значит, очевидно и то, что мы должны пожениться.
Я выпала в осадок.
— Да ну?!
— Видишь? Никогда не поздно. Даже через двадцать лет.
— Ты что, серьезно? И когда вы планируете…
— Как можно скорее. Я все-таки тянул двадцать лет. Больше не хочу терять ни минуты.
— Но ведь столько всего нужно подготовить, — я схватилась за голову. — Разослать приглашения, купить торт, выбрать подружек невесты. То есть жениха. Купить смокинги, найти священника…
