— Как будто это так просто, — Жади горько усмехнулась.
— Когда любишь, все просто! Когда любишь, даже в пропастьпрыгнуть проще простого, и люди прыгают! Сколько раз я это делал, Жади,сколько? — спросил ее Сайд.
— Я только об одном тебя прошу, дай мне развод, — спокойнои уверенно ответила она на тираду мужа. — Не для того, чтобы быть с ним, язнаю, что не нужна ему. Я хочу быть свободной! Хочу быть сама себе хозяйкой!Дай мне развод, — сказала она так убедительно, что можно было поверить, чтоона совсем не надеется на Лукаса.
— Я уже принял решение, — твердо ответил ей Саид.
— Какое же?
— Узнаешь сегодня вечером, — он повернулся и ушел.
Саид спустился вниз. Подошел дядюшка Али.
— Ты словно путник, который, проходя по од-ной дороге,спотыкается об один и тот же камень. Ты сам посеял ту бурю, которая сейчасобрушилась на тебя. Сколько раз я говорил тебе: не сей ветер, не бросай росткив землю, иначе пожнешь бурю, но ты меня не слушал! — мудро сказал дядюшка.
— Если так, то у меня нет обратной дороги, — вздохнул Саид.
— Обратная дорога есть всегда, пока мы живы. Горе человеку,который ставит разум на службу чувствам. Чувства — плохие советчики. В моемдоме изволь уважать моих гостей, под моей крышей никто не оскорбит гостя и неподнимет на него руку. Поднять руку на моего гостя — значит поднять ее на меня,— Али нахмурил брови с жестким намеком.
— Я знаю, дядюшка, знаю, — ангельским тоном отозвался Саид.
— Хорошо, что знаешь, — многозначительно заключил дядя ипошел на кухню.
Зорайде пожаловалась ему, что у нее тяжело на сердце. Но идля нее мудрый дядюшка нашел не менее мудрые слова, рассказав, что в пустыне,во время песчаной бури, все люди ложатся на землю и закрывают голову руками,поскольку не видят иного выхода, как покориться стихии. Так и в жизни... Когдалюди не могут управлять событиями, лучше покориться им, а после того, как буряутихнет, можно будет подняться с земли, подсчитать убытки и посмотреть, что ещеможно спасти. Затем дядюшка предпочел отправиться развлекаться поближе ктанцовщицам.
Жади все больше нервничала и осложняла ситуацию. Онапозвонила в гостиницу Лукасу, но услышала, что ее подслушивает Саид, и поспешнобросила трубку.
Саид нервно поглядывал на часы, ожидая гостей. ДядюшкаАбдул тоже уловил нервное состояние племянника.. Он сказал, что вовсе непоздно жениться во второй раз и отдать Жади ее семье. И сразу предложил юнуюдочь Асефа: она совсем молода, красива и ее выдавали замуж. Саид не раздумывалдолго и согласился. Абдул посоветовал предварительно познакомиться с невестой,но Саид не считал это обязательным и попросил Аб-дула устроить его новый брак.
Лукас и Лобату нехотя шли на праздник. Лукас говорил, чтолучше будет сказать, что они отравились, им плохо, и уйти. Но они все-таки пришли.Лобату попросил Ахмеда, слугу дяди Али, доложить об их приходе Саиду.
Но Ахмед доложил о приходе Лукаса дядющке Али.
— Не пускай его! Пусть уходит, — отдал тот приказ слуге.
Но тут к Ахмеду подошел Саид и попросил привести гостей. Алиугрюмо кивнул.
Лукас и Лобату вовсе не спешили пройти через наряженнуютолпу. Наконец, Саид увидел долгожданных гостей.
— Добро пожаловать, вы озарили наш дом светом! — Саид несводил своего острого взгляда с соперника.
Он пожал Лукасу руку. Дядюшка Али вышел с сияющей улыбкой налице. Он кинулся, как ни в чем не бывало, расцеловывать Лукаса, а затем иЛобату, который явно обалдел от такого приветствия.
— Так принято, — Лукас похлопал друга по плечу.
— Зорайде, позови Жади, — приказал Саид, но служанка быланапугана и не знала, стоит ли выполнять указание.
Али молча кивнул служанке.
— Жади, они уже внизу, — с испугом сообщила Зорайде.
Жади поцеловала свой медальон и положила его поближе ксердцу.
— Не бойся, я уже ничего не боюсь, я тоже приняла решение, —сказала она твердо и вышла.
Жади встала рядом с мужем.
— Какой прекрасный праздник! — воскликнул Лобату и поспешилудрать подальше от образовавшегося в середине зала любовного треугольника.
— Осторожно, сегодня вечером может произойти все, чтоугодно, — шепнула Жади любимому.
Все танцевали. Жади стояла между мужем и любовником, ей иЛукасу явно было неловко, а Саид лишь ухмылялся, наблюдая за ними.
Жади попробовала отойти от мужчин, но Саид цепко схватил ееза руку.
— Нет, побудь с нами, — с улыбкой сказал он. Лукас сказал,что Лобату нездоровится, и они
предпочли бы уйти.
— Похоже, ему лучше, не беспокойтесь, — насмешливо кивнулСаид в сторону Лобату, который уже увлекся беседой.
Тот говорил с Али об исламе.
— Мусульмане никогда не навязывали ислам завоеванным народами с уважением относятся к другим религиям, — вещал дядюшка. — Наша религияочень рациональна, она подобна человеку, умудренному опытом. К примеру, иудаизмотносится к детству человечества, так как она основан на инстинктах,христианство соответствует юно сти, так как оно основано на чувствах, а ислам —это религия разума...
Лобату решил с ним немного поспорить, хотя был не силен вподобных вопросах. - И никто, кроме Зорайде, не заметил, как в пылу дискуссииСаид осторожно подсыпал в чашку Лукаса какой-то темный порошок. Служанка сталаподавать знаки Жади, но та ничего не понимала и только волновалась всесильнее.
Лукас снова подошел к Саиду, а тот вдруг схватил Жади иобнял ее.
— У вас только одна дочь? — спросил Лукас.
— Да, но я хочу еще и сына. Слава Аллаху, у меня скоро будетсын! — ответил он, не выпуская Жади из объятий.
— У меня тоже только одна дочь, — сказал Лукас.
Зорайде пугливо потянулась к его чашке, сказав, что чай,наверное, уже остыл, но Саид с улыбкой остановил ее.
— Не беспокойся, чай горячий.
— Нам пора идти, — объявил Лукас. Его нервы были на пределе.
— Не торопитесь, в Фесе никто не торопится. У нас говоряттак: «Все твое само упадет к тебе в руку», — многозначительно произнес Саид.
— Коран — это кодекс поведения, — Лобату потянулся к чашке,в которую Саид что-то под-сыпал. — Али, можно называть вас Али? — он отпилчай. — Возвращаюсь к нашему разговору, по-моему... — с этими словами Лобатуупал без сознания.
Все в ужасе бросились к гостю, но Саид не проявлялбеспокойства.
— Лобату с утра плохо себя чувствовал, — заметил он. —Гости сами говорил об этом.
