«В деликатномположении», — повторила про себя Кэролайн. Она так крепко сжала кулаки, чтоногти впились в ладони. «Я должна держаться. Мне нельзя терять сознание. Нет,мне сейчас никак нельзя падать в обморок. Господи, дай мне сил», — повторялаона, как молитву.
Первой на нееобратила внимание миссис Миллз.
— Кэролайн, тебеплохо? У тебя такое бледное лицо! Ты случайно не заболела?
И Кэролайн сразустала центром всеобщего внимания. Все, в том числе и Джеймс, повернулись в еесторону. На лице Джеймса появилось выражение тревоги.
— Что с тобой,Кэролайн? — спросил он.
Она покачалаголовой. «Мне нужно уйти отсюда как можно быстрее. Я больше не могу смотреть насияющую от счастья леди Лину», — решила Кэролайн и бросилась к двери. ОднакоДжеймс преградил ей дорогу.
— Прошу тебя, —пробормотала она, пытаясь обойти его.
— Кэролайн, чтослучилось?
— Что случилось?— спросила она дрожащим голосом. — Ты объявляешь о том, что твоя невеста ждетот тебя ребенка, а потом спрашиваешь, что случилось? Ты что, совсем не уважаешьмои чувства?
Сначала всемолча слушали ее гневную речь, а потом раздался громкий смех. Причем смеялисьвсе, кроме преподобного Тилтона. Смущение Кэролайн сменилось гневом.
Она хотела выйтииз комнаты, но Джеймс задержал ее. Взяв ее за руки, он посмотрел на нееблестящими от смеха глазами.
— Кэро... —произнес он, однако Кэролайн больше не хотелось слушать никаких объяснений. Онаударила его ногой.
Он сразуотпустил ее руки.
Кэролайн сейчасне было никакого дела до того, больно ему или нет. Однако, судя по тому, что,громко охнув, Джеймс согнулся, ему было очень больно! Она пулей вылетела изкомнаты и, открыв парадную дверь, выбежала на улицу.
Ей былосовершенно все равно, куда идти. Услышав за спиной крик Минервы, Кэролайнподобрала юбки и побежала. Добежав до конца квартала, она повернула за угол,потом еще раз и наконец, боясь преследования, свернула в переулок. Ей сейчасочень хотелось побыть одной.
Небо затянулитяжелые тучи, и воздух стал холодным и влажным. «Нужно было взять шляпу инакидку», — подумала Кэролайн, понимая, что вернуться за вещами она уже несможет. Она никогда не вернется. Откинув с лица выбившуюся прядь, Кэролайнзаправила ее за ухо и остановилась.
«Куда я иду?» —спросила она себя, зная, что ей некуда идти и не к кому обратиться за помощью.На худой конец она может пойти к свекрови. При одной мысли об этом Кэролайнсодрогнулась от ужаса.
«Минерву я тожепотеряла», — подумала она.
Низкий мужскойголос прервал ее грустные размышления.
— На этот раз ябыстро тебя нашел.
Джеймс!
Повернувшись,Кэролайн посмотрела на него. Он стоял в конце переулка, высокий и широкоплечий,в отполированных до блеска сапогах и пальто с семью пелеринами. Такой смелый. Итакой красивый.
Он уже никогдане будет ей принадлежать.
— Нам больше нео чем говорить, Джеймс. Я хочу остаться одна. Возвращайся к женщине, котораяносит твоего ребенка.
— Неужели тыдумаешь, что я мог привести в твой дом женщину, которая ждет от меня ребенка?Неужели ты совсем не доверяешь мне?
Его словапоразили ее в самое сердце.
— Я уже не знаю,чему верить, — сказала Кэролайн.
Он медленно шелк ней.
— Тогда поверь вто, что я люблю тебя и никогда не посмею тебя обидеть. Поверь в то, что я живутолько для того, чтобы любить, уважать и защищать тебя.
«Мне все равно»,— хотелось закричать Кэролайн, однако она понимала, что это ложь. Она стояла,не в силах сдвинуться с места, и смотрела, как он подходит все ближе и ближе.Наконец он встал прямо перед ней.
Даже сейчас оначувствовала, что ее тело ей не подчиняется. Ей хотелось крепко прижаться кДжеймсу, обнять его и умолять о том, чтобы он сказал, что это ложь...
— Этот ребенокне мой.
Кэролайнвглядывалась в его красивое лицо, в печальные глаза. Она не расслышала егослов.
В его зеленыхглазах загорелись веселые огоньки.
— Эй, ты слышишьменя? — помахав рукой перед ее лицом, спросил Джеймс.
Кэролайнудивленно посмотрела на него, медленно приходя в себя.
— Ты сказал, чтоэтот ребенок не твой?
Он кивнул.
Кэролайнмедленно пошла вперед, обдумывая услышанное. Внезапно остановившись, онаповернулась и, подбежав к нему, задала вопрос:
— Если этотребенок не твой, то кто тогда его отец?
Джеймсзасмеялся.
— О небо,наконец-то она начинает прозревать! — воскликнул он, подняв голову. — Отецребенка — муж леди Лины, — сказал он, улыбнувшись.
До Кэролайн несразу дошел смысл этих слов. Некоторое время она удивленно смотрела на него.
— Джеймс, такона уже замужем? Я ничего не понимаю.
— Инеудивительно. Это довольно запутанная история. Мне тоже понадобилось некотороевремя, чтобы во всем разобраться. Насколько я понял, несколько месяцев томуназад леди Лина тайно обвенчалась с одним молодым офицером. Ее родители,естественно, разрешения на брак не давали. Они пока ничего не знают о ребенке.
«Кажется, яначинаю понимать, в чем тут дело», — подумала Кэролайн.
— Ты уже несможешь жениться на ней, — сказала она.
— Леди Лина хочетрасторгнуть нашу помолвку. — Обняв Кэролайн, Джеймс прижался губами к ееволосам. — Теперь я могу вернуться к женщине, которую люблю, — прошептал он.
Сначала онарешила, что ослышалась, а потом... ее охватила невероятная, огромная радость.Господь услышал ее молитвы и исполнил единственное и самое заветное желание.Холодный и влажный воздух теперь казался ей свежим и бодрящим, а жизнь сноваобрела смысл. Кэролайн засмеялась. Давно она не чувствовала себя такойсчастливой. Ей хотелось танцевать. Танцевать прямо здесь, на улице.
И в этот моментона вспомнила о леди Лине.
— Но почему тынес ее на руках? — спросила Кэролайн.
Джеймсулыбнулся.
— Ты все еще неверишь мне? Она ехала с нами в экипаже, сидя на полу, и у нее затекли ноги. Онане могла идти, и мне пришлось нести ее на руках. Я спешил к тебе. Мне оченьхотелось рассказать тебе обо всем.
— Но онасмотрела на тебя так, словно ты ее единственная надежда на спасение.
— Так оно иесть. Я пообещал ей разыскать ее мужа. Этим сейчас занимается Дэниел. Он поехалв военное министерство. Я уверен, что капитан Семпсон еще в Лондоне. Сегодня,ближе к вечеру, мы с Дэниелом собираемся нанести визит графу и графинеЛэвенхемам. Мы попробуем уговорить их признать действительным брак их дочери.
